Огнетушитель Прометея
Шрифт:
– Давайте вспомним о бедах, которые постигли семью Весенина.
– Вы не похищали Валентину? – спросил Макс. – Не приказывали какой-нибудь своей любовнице говорить Ларисе гадости по телефону, обвинять ее в смерти матери?
– Нет, я изменился, – твердо ответил Юра. – А когда происходили все эти события?
– Раиса скончалась полтора месяца назад, – пояснила я, – и в день сороковин некто прислал Ларе злобное сообщение, что она убила мать. На днях исчезла Валя, ее судьба нам пока неизвестна.
Юрий посмотрел на Радищева.
– В клинике запрещено пользоваться сотовым, а городской телефон находится только в кабинете Константина Львовича,
– Видеоаппаратура есть и по периметру забора, – вмешался в разговор психолог, – можете убедиться, что Королев не покидал территорию уже давно. Да, он регулярно общается с Мариной, но беседы ведутся из моей рабочей комнаты и в целях безопасности записываются.
– Пусть возьмут звуковые и видеоматериалы, – предложил Юрий, – мне скрывать нечего.
– Кто такой Королев? – не понял Макс.
Юра поднял руку.
– Я. Как только покину клинику, а это скоро произойдет, сразу оформлю брак с Мариной и возьму ее фамилию. Но уже сейчас прошу не называть меня «Приходько». Я теперь Королев.
Радищев кивнул.
– Так поступают многие из моих учеников. Фамилия это нечто, тесно связанное с вашей личностью. Поэтому женщины, как правило, меняют ее в браке.
– Не все, – возразила я.
Константин Львович прищурился.
– Верно. Но большинство предпочитает получить новый паспорт. Как бы сообщают всем: я теперь не та, что прежде.
– Мне всегда казалось, что имя важнее фамилии, – продолжала я, – лучше уж изменить имя.
Юрий сложил руки на груди.
– У каждого свое мнение. Я хочу отринуть именно фамилию, показать, что не имею ничего общего с Приходько, с подлым человеком. И я действительно стал другим. Если надо, готов хоть сто раз повторить рассказ о своих плохих поступках, покаяться прилюдно. Но я не трогал Раису и понятия не имею, что случилось с Валентиной.
Глава 28
Едва мы с Максом позвонили в квартиру Весенина, как дверь распахнулась и Николай Георгиевич выдохнул:
– Жива? Нашли?
– Пока нет, – мрачно ответил Макс.
Весенин сгорбился и пошел в гостиную. Мы двинулись за ним, сели в кресла, и Макс начал неприятную беседу.
– Николай Георгиевич, вам придется прослушать одну запись, которая скорее всего взволнует и сильно огорчит вас. К сожалению, это необходимо. Потом нужно будет ответить на несколько вопросов, и я сомневаюсь, что они придутся вам по вкусу. Но нам надо понять, кто хотел навредить вам и похитил Валю. До сегодняшнего дня у нас был всего один подозреваемый – Юрий Приходько.
Весенин вздрогнул.
– Ну почему вы не рассказали нам о том, что творил Юра! – воскликнула я. – Мы бы сэкономили массу времени, не искали в неправильном направлении.
Хозяин квартиры откашлялся.
– Юра сын женщины, которая спасла мне жизнь. Я нянчил его в младенчестве, искренне любил парнишку, но судьба развела нас. Юрий появился вновь в моей жизни, уже став взрослым, и он был, мягко говоря, не адекватен. Лучше не вспоминать, что выкидывал парень. Вот только я обязан отплатить Лиане за добро. Повторяю, когда-то я любил этого мальчика, вот и пытался привести его в норму. Но чем больше Юра от меня получал, тем наглее себя вел. А главное, требовал, чтобы я официально признал его сыном. И в конце концов я порвал
– Приходько извинился перед вами? – поинтересовался Макс, когда Николай замолчал.
На лице Весенина появилась кривая усмешка.
– Да. Юрий неожиданно, после длительного перерыва, позвонил, попросил о свидании, и я скрепя сердце согласился с ним встретиться. Заподозрил, конечно, что пакостник задумал новую гадость, но все-таки решил пойти ему навстречу. А он попросил прощения, я отпустил ему грехи. Правда, сразу предупредил: зла не держу, однако дружбу заводить не хочу и прошу его более никогда в поле моего зрения не появляться. Юра ответил: «Понимаю вас. Я это заслужил. Прощайте». Меня немало удивили и разговор, и его поведение. Честно говоря, я ждал, что за беседой последуют некие действия с его стороны. Ведь парень замечательный актер. Вроде говорил искренне, а мне все казалось, что лицедействует, задумал нечто глобально мерзкое или понял, что лучше иметь меня в приятелях, этак удастся больше денег высосать. Но нет, продолжения не последовало, больше «сыночек» не проявлялся.
– Хорошо, послушайте запись, – попросил Макс, нажимая на кнопку диктофона.
Голос Приходько неожиданно громко зазвучал в комнате. Я отвернулась к окну. Вероятно, нужно было предварительно зарулить в аптеку и приобрести успокаивающие капли. Вдруг владельцу «Никвеса» станет плохо? Может, сбегать на кухню и принести стакан воды?
Но Весенин с недрогнувшим лицом выслушал откровения парня и хрипло сказал:
– Это неправда.
– Что именно? – уточнил Макс. – Юлия Панина, Инна Петрова и Алла Зотова не имели к вам отношения?
– Нет, – медленно произнес хозяин автосалонов. – То есть да. Постарайтесь меня понять. Я искренне любил Раису, никогда не хотел другой жены, но она… Рая была совсем юной, когда мы сыграли свадьбу. Сейчас-то я богат и успешен, а тридцать лет назад ничего собой не представлял, обычный автослесарь со скромными заработками и неясными перспективами. Скорее уж меня можно было обвинить в расчете. Сначала жил из милости у Лианы, потом купил себе комнатушку. А у Раи имелась квартира, просторная двушка с коврами, хрусталем, оставшаяся от покойной матери. По советским временам Раиса считалась богатой невестой. Да еще сирота, что тоже удачно. Правда, после свадьбы Рая рассказала, что у нее жив отец, но она с ним отношений не поддерживает. Я узнал про самоубийство ее матери и поклялся, что никогда не брошу жену.
Николай Георгиевич встал и принялся расхаживать по комнате.
– Раиса была идеальной хозяйкой, ни к чему невозможно придраться. Дом в чистоте, в холодильнике обед-ужин… Даже в самые бедные наши годы жена ухитрялась стряпать очень вкусно, прямо мастерица сварить суп из топора. Я всегда ходил в свежих рубашках, девочки в отглаженных платьях. Никаких скандалов у нас не случалось, ну, разве что по какой-то мелочи. Рая работала, ее уважали в коллективе. Но… В интимном плане у нас было много проблем. Секс, в понимании Раи, это пять минут в пятницу под одеялом, в пижаме, при выключенном свете. Никакого удовольствия жена в постели не получала, подчинялась мне исключительно потому, что надо исполнять супружеский долг, о страсти с ее стороны речи не было. Секс для Раисы был нудной обязанностью, чем-то сродни мытью посуды. Ну нельзя же оставить тарелку с объедками, а мужа не удовлетворенным!