Огневой бой. Воевода из будущего (сборник)
Шрифт:
Мы вывернули из-за поворота. На утоптанном снегу моя лошадь оскользнулась и едва не упала. А посмотрев вперед, я чуть не взвыл от досады. Ворота дома Морозова были открыты нараспашку. Ушел, гад! Вся моя работа псу под хвост!
Мы с Андреем соскочили с лошадей. Во дворе заметили слугу. Тот, завидев нас, юркнул за угол дома. Ну нет, не уйдешь от нас! Мы побежали за ним и быстро нас- тигли.
– Где хозяин?
– Уехал.
– Куда?
– Не сказывал.
– Давно?
– Нет, перед вами.
– Один?
– С ним двое ратников его.
– В какую сторону?
Слуга махнул рукой.
– Взять его – и в приказ! – приказал я одному из стражей. Затем повернулся к слуге: – Ежели соврал – сам на дыбу тебя подвешу!
Слуга завыл было, но страж перетянул его по спине плеткой, и слуга замолк.
– Вдогонку! Надо взять! – заорал я.
Мы повернули по улице налево. В этом направлении указывал слуга. Мною овладело бешенство. Это же надо, на несколько минут опоздали! Выдал себя боярин, выдержки не хватило.
Мы гнали по улицам. Заметив проходящего сбитенщика, я остановился.
– Трое верховых давно проезжали?
– Перед вами.
– Куда?
Сбитенщик указал рукой. Один из стражей сказал:
– Не иначе – к Коломенским воротам.
Мы снова пустились вскачь. Вот и городские ворота. Мы пролетели их не задерживаясь.
На дороге было полно встречных и попутных саней.
– Дорогу! – орал во весь голос Андрей. – Поберегись!
Мы скакали, едва не задевая оглобли и сани. И все-таки мы неслись по санному следу быстрее, чем Морозов со своими людьми.
Вот вдали показалась группа всадников, нахлестывающих своих коней. Медленно, но неуклонно мы приближались.
Один из преследуемых обернулся, заметил нас, и вскоре вся группа повернула на боковую дорогу.
Там было пустынно, и встречались лишь редкие сани, везущие товар из Москвы. Я понял замысел Морозова: оторваться насколько возможно, а не удастся – дать нам бой без свидетелей.
Я догнал Андрея, прокричал ему:
– Без боя они не сдадутся! У тебя оружие есть?
Андрей вытащил на скаку пистолет из-за пазухи. Молодец, и когда успел только? В кабинете у Выродова оружия у него не было.
Версты через две лошади стали выдыхаться, причем не только у нас. Близилась развязка. Морозов это тоже понял и дал знак своим ратникам. Они остановили коней и развернулись к нам. Все трое вытащили сабли. Воины тертые, бывалые. По тому, как они держат сабли, как сидят в седлах, по уверенным взглядам я понял, что если мы их и возьмем, то с большими потерями и сомнительно, что живыми.
Мы с Андреем приблизились первыми. Встали метрах в десяти. Четверо оставшихся стражников остановились за нами. Я обернулся:
– Вы двое – обходите слева, вы – справа.
Стражники съехали с дороги на снежную целину, стали заходить с обеих сторон и окружать группу Морозова. Но те и не думали отступать, хотя дорога сзади была свободной.
Андрей прокричал:
– Разбойный приказ! По велению государя вы задержаны. Сдайте оружие!
Один из морозовских ратников бросил с дерзким хладнокровием:
– Подойди и забери, коли сможешь.
Подал голос и сам Морозов:
– А ведь ты, боярин, мне сразу не понравился! Лжу возводил – де дом покупать приехал. Да в Москве уже все знают, что из Вологды боярин приехал сыск проводить. Интересно только, как ты из трактира незамеченным ушел.
– Ты подойди, я тебе на ушко шепну. Бросай оружие!
– Накось, выкуси!
Боярин показал мне дулю, и все засмеялись. Понятное дело – дразнит, чтобы во гневе я ошибок натворил.
– Андрей, вытаскивай пистолет, целься в ратников, по моей команде – пли.
Мы вскинули пистолеты. Морозов и воины такого явно не ожидали.
– Андрей, готов? Пли!
Я нажал на спуск, рядом громыхнул пистолет Андрея. Воин, в которого целился я, упал. И, к моему удивлению, повалился на шею лошади и боярин Морозов. Сабля из его руки – левой руки! – выпала на землю.
– Андрей, ты в кого стрелял? – опешил я.
– В левого ратника, – растерялся Андрей.
– Растяпа – в боярина попал, а его живым надо было брать!
Стражи из Разбойного приказа тоже времени даром не теряли, и после наших выстрелов окружили единственного оставшегося невредимым ратника. Завидев смертельное ранение хозяина и осознав свое безвыходное положение, он бросил саблю на снег.
Мы с Андреем подъехали к поверженному боярину. Он был ранен пулей в грудь, еще дышал, но я видел, что жить ему осталось недолго.
– Дмитрий, перед богом вскоре предстанешь. Скажи правду, тебе уже не страшен суд людской – зачем убил Голутвина?
– Он мое… место занял, – просипел с перерывами боярин. – Мне государь… семьсот рублей… жалованья платит… ему двенадцать тысяч серебром… Такие деньжищи… я…
Боярин захрипел:
– Ненавижу… – И испустил дух.
– Ратника связать, боярина привязать к седлу, чтобы не упал. Возвращаемся в Москву.
Убитого ратника обыскали, забрали оружие и скинули на снег. Его лошадь взял в повод один стражник. Сдавшегося страже морозовского воина связали, повод его лошади взял другой стражник. Андрей подхватил повод коня боярина. Потихоньку поехали в столицу.
Начало смеркаться. А в принципе – куда теперь спешить? Убийца мертв – только и сумели, что ратника повязать да слугу. Мало они чего знать могут, крохи только. Не было их при убийстве. Ну – высекут плетьми, допросят да выгонят из Москвы – и все дела. А главный-то, сам убийца, теперь уже не подсуден ни государю, ни Разбойному приказу.
Я досадовал на себя. Ведь можно же было установить слежку за домом боярина, в конце концов – послать гонца за Морозовым, якобы к государю. Не посмел бы ослушаться, приехал. Там бы и повязали.