Огни мёртвого города
Шрифт:
— Понимаешь, Константин, я человек простой. Если надо, то я, как ты сказал, и дворником и рядовым пойду. Но мне нужно одно — верить в дело и верить в командира. Вот, возьми Бориса. Если надо будет, я под его начало встану, потому что знаю его, и знаю, что он за Великое Дело борется. А этот Акула… Обычное рыло. Я ему про одно, а он мне про свою "тыщу бойцов" и что под ним пол-Волгорада…
— А, на самом деле, сколько у него народу-то? — спросил Борис.
Первый пожал плечами:
— Именно бойцов — около сотни. Но это обычные мужички, кому стволы доверили. При реальном замесе, под
Командир посмотрел на Костю многозначительным взглядом.
— Ну, понятно… — пробормотал парень.
— Нет, погоди, Константин, — перебил его Первый. — Это только присказка была. После разговора с этим хреном, я узнал, что он не так прост. Есть у него некий помощник, по фамилии Сигин. И этот самый помощник прибыл откуда-то с северных районов и, вполне возможно, по поручению твоего дяди. Этот Сигин как раз и занимался всеми хозяйственными делами — раздачей еды населению и прочими делами. Не прошло и часа после разговора с Акулой, как устроили мне встречу с Сигиным. Он, конечно, другое дело оказался — видно серьёзного человека. Выслушал он меня и пообещал самое главное партизанское командование и конкретно Лучника и Мельгунова про нас оповестить, и договорились мы с ним о новой встрече.
— Когда? — спросил Борис.
— Вчера в обед должны были встретиться. А позавчера вечером, когда партизаны выбили китайцев с ГЭС, то устроили где-то в тех краях большое совещание командиров. Ну, и Акула этот, он же "большой командир", "пол-Волгограда под ним", тоже туда попёрся и вечером, по дороге их колонну на Второй Продольной, неподалеку отсюда, расстреляли нахрен! И этот Сигин тоже под раздачу попал. Убили его вместе с Акулой.
— Известно, кто напал? — поинтересовался Борис.
— А фиг их знает… Может, их ждали, а может какие доморощенные мстители. Видят, крутые джипы едут, ну и решили наказать.
— Так вот! Уже наутро, соратники и подельники этого Акулы, начали власть делить, быстро разбились на кучки. И тут самое "веселое" — это их клички: Паша Кардиолог, Саша Врач, Дима Дурка, Серега Доцент и Валя Студент. Сами, наверное, догадаетесь, в каких зданиях они окопались. И Дима Дурка оказался самым амбициозным. Вчера днём, он решил власть захватить и атаковал Кардиоцентр и там у них серьезный замес был. Из РПГ по зданию херачили, пожал устроили и много мирняка повыбили…
— С одной стороны, эти клоуны — анекдот ведь какой-то, и можно поржать, а с другой, хрен с этими быками — пусть воюют, но ведь у них там тысячи людей и еще вчера народ оттуда во все стороны, как тараканы, разбегаться начал. А что они жрать дальше будут, как жить?
Костя пожал плечами.
— Вот! — сказал Первый. — И это только один из эпизодов. А по всей стране представляешь, что творится? Если сядем плакать, то жизни не хватит — всех оплакать. Поэтому, надо действовать!
— Костя всё понимает, — подал голос Борис. — Ты конкретнее говори.
— А если конкретно, то всё просто. Для начала надо…
— Да! — прервал он себя. — Я ведь главного не сказал. У партизан тоже начинается херня разная твориться. Сегодня утром вот какие новости пришли. У этого Лучника, Гантелькина,
— Самолетом? — поинтересовался Борис.
— Неизвестно. Прибыл, а как — хер его знает. Хотя, он уже давным-давно в отставке и мог легко на Запад удрать. Но главное не это. Мы по своим каналам узнали, что в Крыму сейчас задница творится. С севера хохлы полезли, а с юга турки высадились. НАТО тоже чего-то там мутит. В общем, там замес конкретный. И вот Гантелькин агитирует сейчас, что надо здешним партизанам туда лететь — Крым отстаивать. Как тебе такая идея, Константин?
Парень пожал плечами.
— Просто, скажи, что думаешь?
— Да я и не знаю. Я ведь далек от этих дел. Но, думаю, там ведь Турция близко, и они там, если захотят, то…
— Вот! — поднял палец Первый. — Даже ты, так сказать "человек далекий", а соображаешь. А вот Гантелькин кричит, что надо "тамошних русских спасать" и срочно туда народ перебрасывать. Вроде бы даже откуда-то взялись самолеты для этого дела.
— Да это подстава какая-то, — хмыкнул Борис.
— Ну, конечно, — кивнул Первый. — Подадут несколько ржавых транспортников. Набьют народом и где-нибудь над Азовским морем они "исчезнут с радаров". Или сами упадут или турки помогут. Да и если даже долетят, то там их наши "турецкие друзья" быстро пошинкуют…
— Послушайте, — вспомнил Костя и посмотрел на Бориса. — А вот вчера вечером у нас там, в госпитале, сказали, что турки уже в Котельниково. Это чего такое?
— Я тоже слышал, — поморщился Первый. — Мы, как узнали про эти слухи, вышли на связь, но они отнекиваются. Отмазы лепят. Темнят, одним словом.
— Не доверяют? — спросил парень.
— Не знаю. Мы пока ничего такого не делали, чтобы они нас в чем-то заподозрили. Да и вообще, я в любой момент готов с ними порвать, но, пока нам выгодно, надо как можно дольше пользоваться их "крышей".
— Ладно! — махнул он рукой. — Это все лирика. Давайте о деле поговорим!
— Дело, что вам надо сделать — простое и сложное одновременно. Сейчас пойдёте в царицынский лагерь и там попытаетесь выйти на самое главное партизанское начальство. К Лучнику не суйтесь, он уже "отрезанный ломоть". Его отряды будут из города на юг уходить. Не только самолётами, но и колоннами. Поэтому, наша цель — выйти на твоего дядю! Я, надеюсь, ты понимаешь, что тебе не просто надо быть "стрелочником", а объяснить дяде всю важность нашего объединения.
— Я понимаю, — кивнул парень.
— Отлично. Тогда не будем терять время!
Вернувшись на кухню, Костя и Борис закончили еду. По разговорам, парень узнал, что вся группа Первого сейчас недалеко, возле вокзала Волгоград-2, в котором с непонятными целями засели "крутые наёмники". Вроде бы даже иностранцы. Причём, как понял Костя, следят за этими наёмниками они не из-за своих хотелок, а по приказу своего турецкого начальства.
Когда поели, Кириллыч отвел Костю и Бориса в одну из комнат, где они переоделись в гражданскую одежду, дабы быть похожими на лохов-беженцев. Также хозяин принёс и положил рядом два длинноствольных калаша, без запасных магазинов.