Огни на курганах
Шрифт:
С базилевсом обедало около двадцати «счастливейших» приглашенных. Рядом с ним, справа, возлежал толстый, с опухшим лицом и с подвязанной золотистой бородой перс Оксиафр, брат убитого царя Персии Дария. Он отличался тем, что мог без конца есть, пить, не пьянея, и рассказывать о том, какие празднества устраивались раньше, при «добрейшем и благороднейшем царе царей» Дарии. Рядом с Оксиафром находился македонский царевич Арридей, слабоумный брат базилевса, любивший только сладкие блюда. С левой стороны от Александра эфебы поместили карфагенского посла; за ним разместились македонские начальники вперемежку со знатнейшими персидскими сановниками.
Базилевс, находясь в середине подковы, мог видеть всех гостей. Иногда он бросал взгляды на левое крыло, где Филота обменивался остротами и шутками с философом Каллисфеном.
Увидев, что базилевс протянул руку к блюду с жареными куропатками, посыпанными имбирем, все гости набросились на кушанья, громко восторгаясь
Гости доставали правой рукой то, что им нравилось, или указывали слугам, и те подносили кованые золотые блюда, и каждый выбирал то, что хотел. Возле каждого на столе лежали куски сырого теста для обтирания жирных пальцев. Особые слуги стояли с пестрыми полотенцами, следя за тем, чтобы по первому знаку вытирать гостям губы, блестевшие от жира и различных подливок.
Александр, любивший рыбу, похвалил громадного копченого осетра, присланного ему в подарок наместником Гиркании. [39]
39
Гиркания – провинция, находившаяся на юго-восточном побережье Каспийского моря.
Он приказал обнести осетра вокруг стола, чтобы его попробовали все гости.
Когда кончили сменяться бесчисленные замысловатые кушанья, слуги подали серебряные тазы и кувшины с теплой водой, и все обмыли руки. Эфебы надели на гостей венки из роз и зеленого мирта. Перед ними появились сладкие плоды и золотые кубки с чеканными рисунками охотничьих сцен.
Виночерпии разливали по кубкам вино, а слуги добавляли воды, сколько каждый гость им указывал. Македонцы, по своему обычаю, пили чистое, не смешанное с водой вино.
Александр поднял чашу к небу, где за надвигавшимися темными тучами быстро потухали звезды, и произнес молитву Гелиосу, [40] плеснув из чаши на пол. Греки и македонцы запели любимую застольную песню Анакреона:
Благовонными венкамиУвенчавши кудри наши,Мы с веселою улыбкойПьем вино из полной чаши…Когда кончили песнь и ударили чашей о чашу, базилевс спросил:
– Где же обещанный воин-певец? Где его песня, воспевающая мои походы?
40
Гелиос – бог солнца.
Все затихли. В глубоких сумерках ночи мягкий, бархатный голос запел:
Красные гребни на шлемахСорваны в битве мечами.Дева, танцуй, изгибайся,Как в трепете первой любви!Царь Александр Великий,Славной победой венчанный,Шумно пирует с нами,Смотрит на танцы твои.Разбиты врагов колесницыС ножами на спицах колес,Конница камнем с утесаНизринулась на врага.Кто направлял средь битвыМолнией властной десницыНеумолимый, как рок,Удар золотых фаланг?..Оружье, слонов, колесницыОтбил Александр-победительИ много красивых коней,И белых, как мрамор, жен,И резную шкатулку из золотаС янтарем и жемчужными нитями;Раскрывал ее черный нубиецНе остывшим от крови ножом.И сказал базилевс: «ХорошоВы сегодня сражались, отвагой горя!Возьмите все золото, стройных жен,Жемчуг весь, все оружье,Все куски янтаря,Дворцы четырех столицИ двадцать персидских сатрапий!..Я первый средь вас. Да здравствует молодость!Любовь друзей дороже наград.Одну лишь пустую шкатулку из золотаЯ возьму и поставлю в тени шатра. [41] Запах крови плеснул по багровым долинам,Звон победы в закат подымали щиты,Когда песен Гомера свиток длинныйПоложил базилевс между стен золотых.И сны прилетели к царюИз шкатулки, его изголовья, —В ней таились Гомеровы звонкие песни,Как стоны отточенной стали.Выплывали герои ГомераВ золоте мутной крови,В багровом дыму ГавгамелыИ в огнях ниневийских развалин.В синем сумраке стелется дым благовоний,На стройных треножниках меркнут огни,Но вечно пылают сердца наших воинов, —Царь Александр среди них!Губы омочим в янтарном вине,Растопчем доспехи вражьи!В дрожащем сиянье смолистых огнейСдвинем тяжелые чаши! [42]41
После знаменитого сражения при Гавгамелах, в котором шестидесятитысячная армия Александра разбила полумиллионное войско персов, Александр отдал воинам всю захваченную добычу, а себе взял золотую шкатулку царя Дария, в которую он положил свою любимую рукопись – поэму Гомера «Илиада», и после всегда хранил эту шкатулку в своем изголовье.
42
Стихи А. Петрова.
Все заплескали в ладоши и закричали:
– Прекрасно! Да живет наш базилевс, равный героям Гомера! Да покроет он новой славой наши мечи! Нет, Александр выше героев Гомера!
– Подойди ко мне, юноша! – сказал базилевс.
Аристоник подошел к нему; его лицо было бледно, и капли холодного пота блестели на лбу. Как воин, он неподвижно вытянулся перед Александром.
– Откуда ты родом?
– Я фиванец, из Беотии.
Александр резко приподнялся и недоверчиво взглянул на Аристоника. Все затихли, вспомнив, что Александр разрушил до основания город Фивы, сровнял с землей каменные стены и продал в рабство тридцать тысяч защитников города. Но юноша стоял прямо и открыто смотрел в лицо базилевсу.
– Как ты остался жив?
– Во время взятия Фив я был на берегу моря, и меня не коснулся твой гнев.
– Что же, хотели бы вы, чтобы Фиванские стены были снова восстановлены?
Аристоник опустил голову, видимо колеблясь, и затем сказал:
– Если бы Фивы были восстановлены, то мы бы всегда боялись, что снова явится Александр и возьмет их.
Александр улыбнулся, одобрительно тряхнул кудрями и обвел взглядом окружающих.
Ближайшие гости шептали, желая, чтобы базилевс их услышал:
– Юноша достоин похвалы! Как базилевс милостив к фиванцу!
– Ты унаследовал дар песен вашего великого соотечественника, фиванца Пиндара, [43] – сказал ласково Александр. – Я тебя оставляю в моей свите. Ты будешь петь, когда я позову тебя. В награду возьми этот подарок! – И Александр протянул юноше свой золотой кубок, наполненный вином.
Аристоник поднял кубок к небу, плеснул несколько капель на ковер в честь богов и выпил вино, не спуская глаз с базилевса. Повернувшись по-военному, он отошел четкими шагами и скрылся в группе эфебов.
43
Пиндар – знаменитый греческий лирический поэт.
Александр начал вести разговор с послом Карфагена.
– Наш город богатейший из всех городов Внутреннего моря, – говорил финикиянин. – Мои шофеты [44] уже давно вели тайные переговоры с царем Персии о заключении крепкого союза. Персия – сильнейшая держава на суше; финикийские корабли – самые многочисленные и сильные на море. Если бы вольный город Карфаген и могущественная Персия заключили крепкий союз, то власть этого союза распространилась бы до самых последних пределов земли. Теперь поднимает голову дерзкий Рим. Римляне хотят наложить руку на Грецию и Македонию. Почему не соединить силы твои, великий царь, и вольного, всемогущего своим богатством Карфагена? Почему не заключить союза двух сильнейших в мире государств?
44
Шофетами назывались два выборных правителя Карфагенской республики.