Оголенный нерв
Шрифт:
СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО! СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО! СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО!
Ты можешь считаться киборгом, только когда у тебя есть
СОВРЕМЕННЫЙ ПОЛОВОЙ ИМПЛАНТАНТ!
Он незаметен. С ним ты можешь заниматься сексом всю ночь.
Любой вид оргазма по твоему выбору.
Твой партнер будет тебе благодарен.
СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО! СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО! СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО!
Машина Каннингхэма мчалась по вечерним улицам мимо неоновых рекламных щитов и цветных
— В бар тебе лучше пойти одной, — сказал на прощание Каннингхэм. — Принцесса может послать туда своих людей. Надо, чтобы ты была одна.
Сара кивнула. Эти инструкции она слышала много раз и помнила их наизусть. Могла даже повторить слово в слово, пародируя монотонное бормотание Каннингхэма. Сегодня она получила вторую часть гонорара в виде хлорамфенилдорфина и сейчас ломала голову над тем, как бы его подороже сбыть на улице.
— Сара, — Каннингхэм достал из кармана баллончик, — я хочу, чтобы ты взяла с собой эту штучку.
— Что это? — Девушка брызнула на ладонь немного жидкости из баллончика и понюхала.
— Силиконовая смазка. Запах, как у женской, но она долго не высыхает. Воспользуйся ею, если вдруг почувствуешь, что ты… что Принцесса тебя не возбуждает.
— Я не собираюсь доводить дело до этого. — Сара вернула баллончик Каннингхэму.
— На всякий случай, мало ли что может произойти.
Сара пожала плечами и сунула баллончик в потайной кармашек. Всю оставшуюся дорогу она молча смотрела на проносившиеся за окнами витрины пока автомобиль не остановился у ее дома.
Они с Каннингхэмом вошли в квартиру. Спертый жаркий воздух ударил в лицо. Каннингхэм, беспрестанно утирая пот, съежился на диване. До сих пор он мог управлять процессом. Но теперь курок спущен, и остается лишь надеяться, что траектория снаряда рассчитана правильно. На лице Каннингхэма изобразилась еле заметная улыбка. Немного посидев он встал и молча пожал Саре руку.
Она знала: он желает ей удачи, не затрудняя себя словами. Сара вдруг ощутила предстартовую легкость, будто гора свалилась с ее плеч — больше не надо вежливо внимать словам Каннингхэма, репетировать, выполнять дурацкие предписания, выслушивать безжалостную критику Фаэрбад. Все позади.
Из-под двери в другую комнату виднелось какое-то цветное мерцание. Дауд дома. Сара открыла дверь. Дауд перед включенным видеоэкраном делал упражнения с гантелями. На обнаженном теле играли цветные блики.
— Будешь есть?
— Нет. Я иду с Джекстро, он нашел клиента.
— Нового?
— Да. Очень богатого.
— Сколько обещает?
— Восемь тысяч.
— Действительно много. — Сара почувствовала недоброе. — И что он хочет?
— Джекстро будет в соседней комнате, — как бы оправдываясь, ответил Дауд, — если что-нибудь случится, он поможет.
— Значит, клиент — садист?
Он молча кивнул. Сара присела рядом, взглянула в его холодные прозрачные глаза.
— Не связывайся ты с ним, — попросила она.
— Но ведь он хорошо заплатит.
— Сегодня я закончу работу и получу очень большую сумму. Денег нам хватит надолго. На них можно купить два билета наверх.
Дауд зло покачал головой:
— Не нужны мне твои деньги. И билет тоже.
— Дауд!
— Думаешь, я не знаю, чем ты занимаешься! — фыркнул он, и в его глазах мелькнул страх. Страх за нее?
— Знаешь, верно. — Она встала. — А тебе известно, почему я занимаюсь такими делами?
— Потому что однажды ты нарвалась на садиста, убила его, и тебе понравилось убивать.
— Нет, — Сара медленно покачала головой, — я делаю это ради нас с тобой, Дауд. Чтобы мы смогли когда-нибудь вырваться отсюда на орбиту. — Она дотронулась до его плеча, но он сбросил ее руку. — Там не придется зарабатывать кусок хлеба на улице, потому что там нет ни улиц, ни грязи.
В ответ Дауд презрительно рассмеялся:
— Нет улиц? Тогда как же мы будем там зарабатывать, Сара? Сидеть за компьютером в чистеньком офисе? Нет, милая, мы способны делать лишь то, что умеем. Только там мы станем делать это для них. Для них, понимаешь? А не для нас.
— Там все будет иначе, Дауд. Утонченнее, чище. Ты даже не можешь себе представить…
— Жаль, что ты сейчас не видишь своих глаз. Такое впечатление, будто ты приняла хорошую дозу. Призрачные надежды опьянили тебя, бедняжка, затуманили голову. — Злость Дауда уже прошла. — Нет, Сара, я знаю, кто я и кто ты. Мне не нужны твои надежды и тем более, билеты. Они ведь будут испачканы кровью. Твои руки в крови.
— Тогда зачем ты крадешь мой эндорфин, ведь он тоже испачкан кровью? — злобно выпалила она, зная, что бьет в самое больное место. На мгновение Дауд застыл, потом вскочил и бросился к выходу.
— Дауд, не связывайся с садистом, умоляю! — крикнула она вслед.
— Какая разница — жить рядом с тобой или ублажать садиста.
Дверь захлопнулась. Сара от злости и отчаяния с силой ударила кулаком по стене. Адреналин разгонял кровь, Сара почти ощущала вкус смерти, ей не терпелось поскорее пустить в ход свою подружку. Свою «ласку». Она подошла к журнальному столику, вгляделась в голограмму Принцессы. Чистое, детское лицо, невинные голубые глаза. Такие же невинные, как у Дауда.
ЗАВТРА/НЕТ
Выйдя из бара, Сара и Принцесса увидели машину «скорой помощи». На носилках лежала женщина, которая недавно рыдала в туалете. Распухшее, истерзанное лицо. Губы окровавлены.
Сару пострадавшая не интересовала. Она смотрела на Принцессу, частицу того мира, куда сама Сара так стремилась попасть. Этот мир был сладостным и нежным, наполненным ароматом старой доброй Земли. Принцесса ждала на тротуаре, пока ее телохранители ловили такси. Сара взяла ее за руку, заглянула в глаза.