Огонь его сердца. Королевская Академия
Шрифт:
– Я заблудилась, – ляпнула первое, что пришло в голову. Чуть не сказала: «Прыгала на батуте и потерялась», как в известной кавээновской шутке, но вовремя заткнула себя.
Вместо ответа мой загадочный незнакомец сексуально заломил бровь, демонстрируя явное сомнение.
– И… ничего не помню, – добавила я, широко распахнув глаза, подражая неповторимому взгляду одного рыжего кота в сапогах.
– Верится с трудом, – покачал головой мужчина. – Отвернись. Провожу тебя в целительский корпус. И уж поверь, если ты мне хоть в чём-то солгала, ты об этом пожалеешь.
Я
Вздохнув, отвернулась. То ли это была память тела, то ли интуитивный страх перед мужской силой, но я решила раньше времени норов не показывать.
– Идём, – раздался строгий приказ. Я повернулась и с сожалением отметила, что мой конвоир уже был полностью собран. И как он умудрился так быстро одеться? Лишь с запозданием отметила, что сама одежда мужчины была несколько старомодной. Удлинённый пиджак с едва заметной вышивкой по краю рукавов и ворота, странная брошь или значок с эмблемой, которую я не успела как следует рассмотреть, брюки с крупными пуговицами на высокой талии. Словно кто-то взял лондонского денди и, мазнув волшебной кистью, придал его облику немного фэнтезийной изюминки.
За рассматриванием непривычной для меня одежды я и не заметила, как мы покинули дикий лесочек и оказались на дорожке из гравия. Перед нами выросло огромное здание, устремляющееся высокими узкими башнями в самое небо. Будто кто-то скрестил старинный средневековый собор с университетом Кембриджа.
Возможно, это архитектурное чудо и всплывало в том «кино», которое мне показал голос, но за обилием информации я не обратила на это внимание. Теперь же я стояла перед центральной лестницей входа в главный корпус академии и пребывала в благоговейном оцепенении.
– Ну? – нетерпеливо окликнул меня мой суровый конвоир. – Чего застыла? Целители ждут.
Вздохнув, я поднялась по лестнице, дав себе обещание позже рассмотреть всё детально. Не каждый день выпадает возможность прогуляться по живому аналогу Хогвартса!
Меня повели по красивой огромной лестнице на второй этаж. Мы шли мимо стаек студентов, которые поглядывали на нас с едва заметным любопытством. И то скорее интересовались не мной, а мужчиной, вышагивающим впереди.
Я краем глаз отметила, что все студенты были одеты в довольно симпатичную форму, отличавшуюся лишь цветом и нашивками. Судя по всему, здесь, как и в моём родном вузе, как и в тысяче тысяч других учебных заведений, потоки были разделены на факультеты. И каждый факультет имел свой цвет и эмблему.
– Пришли, – сообщил мне мужчина из моего сна и открыл дверь, пропуская меня в один из кабинетов.
Я вошла и невольно быстро заморгала. Из огромных арочных окон яркий свет ослеплял, заливая собой всё помещение. Светлые стены, нежно-кремовые шторы, собранные по краям окон, светлая мебель и несколько коек, огороженных тканевыми перегородками. И этот неповторимый запах медикаментов. неужели даже в выдуманном мире от медкабинета должно пахнуть именно так? Уж лучше бы травками… ромашкой там… зверобоем…
– Позови профессора Азалию, – то ли попросил, то ли приказал мой суровый страж девушке, которая тут же вскочила со стула при нашем появлении. А я мысленно повторила имя профессора и ехидно подумала: «Цветочек. Профессор Цветочек».
– Сию минуту, магистр Катори, – с едва заметным полупоклоном отозвалась девушка и моментально испарилась в нише, скрывающей дверь в соседнее помещение.
Значит, магистр Катори. Я скользнула по застывшему в позе ожидания мужчине изучающим взглядом. Не слишком ли молод для подобной должности? Хотя… пусть будет магистр. Так даже интереснее.
Я всё еще была уверена, что находилась в увлекательном сне, даже не подозревая, что сон этот отныне стал моей реальностью.
Спустя минуту ожидания к нам вышла высокая стройная женщина в светлом халате. Блондинка, со строгим пучком на затылке и выразительными глазами, изящная и хрупкая. Красавица, одним словом. Я даже несколько смутилась. Что за место такое, где все обитатели способны заткнуть за пояс самых красивых фотомоделей?
– Дрейк, какими судьбами? – широко улыбнувшись магистру Катори, спросила Азалия. Не знаю, почему меня так разозлила улыбка Азалии Дрейку (а ничего так имя, мне понравилось), но хотелось язвить и сарказмировать. На ровном месте. Не сразу она заметила меня, а когда обратила внимание, улыбка её потускнела.
– Да вот, привёл лернанта Сириус на обследование. Жалуется на потерю памяти и дезориентацию в пространстве.
«Лернант – ученик академии», – щёлкнул у меня в голове внутренний переводчик.
– Травмы? – почему-то не у меня, а у Катори, строго спросила Азалия.
– Не знаю, – пожал плечами Дрейк. – Осмотрите девушку, пожалуйста, и сообщите мне результаты. Буду ждать за дверью.
Он слишком быстро вышел, оставив меня с профессором. Мне моментально стало неуютно. Будто из безобидного садового цветочка Азалия превратилась в хищную росянку.
– Значит, потеря памяти, лернант Сириус? Если это неудачный розыгрыш, даю вам шанс сейчас признаться и не заходить ещё глубже в дебри обмана. Я не магистр Катори, на меня женские штучки не действуют.
Я тяжело сглотнула. Как тут проверяют наличие потери памяти, я не знала. Вдруг какой-то мегакрутой волшебный сканер, который никак не обмануть?
– Итак? – Профессор ждала моего чистосердечного признания. А я решила играть до конца. Ну если раскроют мой маленький секрет, ничего страшного. Не убьют же меня за маленькую ложь?
– Я не помню, как оказалась в том лесу, – сказала я, ничуть не кривя душой. Потому что я действительно не знала, как Оливия оказалась возле этого пруда, где купался красавчик преподаватель.
– В лесу? – Изящные брови подскочили вверх, демонстрируя искреннее удивление.
– Ну, не в лесу, – проворчала я. – Парк, озеро. Я не помню…
Я потёрла виски, и даже не для достоверности образа. Голова вдруг закружилась, и меня охватила странная слабость. Будто только сейчас долетел «откат» от нервного потрясения.