Огонь и меч
Шрифт:
– Они рванули обратно, – сказал Игелко Терину и согнулся в седле, переводя дух.
– Сколько до их основных сил?
– Четыре лиги, а может и меньше. К полудню Рендл пригонит сюда тысячу солдат.
– Отлично, – усмехнулся Терин. – Возьми свежую лошадь. Боюсь, у тебя не будет времени на отдых.
Игелко устало кивнул. Затем Терин приказал всадникам, которые волокли по земле сделанные из жил и костей караков длинные грабли, разобрать эти орудия. Они подняли достаточно пыли, чтобы та провисела в воздухе по меньшей мере до вечера.
– Враг заглотнул наживку. Едем еще десять лиг
– Как, по-твоему, сколько они будут гнаться за нами? – спросил Игелко. – Даже Рендлу должно надоесть весь день гоняться за пылью.
– Несколько дней они будут нас преследовать, а большего нам и не нужно.
Игелко нашел в себе силы усмехнуться вождю в ответ.
– А уж тогда мы больше не будем убегать.
– Тогда мы будем драться, друг мой, – хлопнул его по груди Терин. – Тогда мы будем драться.
Гудон прочесывал рынки Суака Странников, подыскивая нужную ему одежду. Он нашел штаны, носимые шкиперами барж, и старую рубашку караванного кучера, которые должны были сгодиться. Для их покупки он отдал взамен собственную одежду, и купец настолько удивился этому, что подбросил ему также и горсть монет.
– Ты очень щедр, – поблагодарил его Гудон.
– Я тебя бессовестно обманываю, незнакомец, – покачал головой купец, а затем протянул ему еще несколько монет. – Вот, возьми и их. Мне нужно успокоить совесть.
Гудон с благодарностью принял монеты, хотя и не нуждался в них; но ни к чему заставлять купца почувствовать это.
Совершившие сделку пожали друг другу руки, и Гудон быстро переоделся в шкиперские штаны и старую рубаху, после чего критически изучил свое отражение в старом зеркале, которое купец подержал для него.
– С виду ты больше не похож на четта, – заметил купец.
– Зато я похож на шкипера баржи, от которого отвернулась удача, – ответил Гудон.
– Ты лишился рассудка, друг мой.
Несколько позже Гудон осушил кружку в самом лучшем трактире суака. К нему присоединился высокий мужчина аскетического вида.
– Вижу, ты нашел, что искал, – отметил высокий.
– Купец полагал, что я рехнулся.
– И правильно делал.
– Возможно, Кайякан. Но рехнулся или нет, а сделать это могу только я.
Кайякан не стал спорить, а велел принести кружку себе и налить по новой Гудону.
– Думаешь, Линан сможет провернуть свой план?
– Ты же с ним встречался. Что сам-то думаешь?
– Он мальчишка.
– Он куда как больше, чем просто мальчишка. Я видел – он изменился до неузнаваемости. Он завоевал расположение большинства кланов. Это вернувшийся к нам Белый Волк, Кайякан.
Кайякан внимательно посмотрел на него.
– Если так, то это и впрямь чудо.
– Похоже, ты сомневаешься.
– Я свыше десяти лет провел в этом городе, шпионя для Кориганы, а раньше – для ее отца. За это время я видел много чудесного и слышал много изумительного. Но возвращение Белого Волка? – Он покачал головой. – Извини, но легенды теперь походят на байки за кувшином вина.
– Скоро сам все увидишь.
– В случае, если сработает план этого мальчика. Ты идешь на страшный риск.
– Ты что-нибудь слышал? – спросил Гудон, меняя тему.
– Птицы летают высоко над ущельем. Молодчики Прадо будут здесь к завтрашнему утру.
– Значит, его разведчики будут здесь уже к ночи.
– Одни они в город не войдут. Ты можешь хорошенько выспаться еще одну ночь. Тебе это необходимо. Одним богам известно, когда еще тебе доведется спать спокойно.
Прадо проснулся с восходом солнца. Фрейма и Сэль уже встали и подымали бойцов. Он оглянулся на оставленное позади ущелье, со злостью вспоминая, как в прошлый раз миновал его пленником Рендла. Когда он пройдет его в следующий раз, то повезет в корзине голову Линана. Перед ним раскинулись Океаны Травы, огромные желтые просторы, все еще не оправившиеся от зимы. Менее чем через месяц сюда прибудет с востока Первосветный караван – первый караван, прошедший ущелье после зимы.
Нет, только не этой весной, поправился он. Никто не придет при бушующей рядом войне. Одному богу известно, сколько пройдет времени, прежде чем в ущелье покажется следующий караван.
Рядом с ним появился Фрейма.
– Трогаемся вместе с лучниками.
– Нет, они могут догнать нас, – покачал головой Прадо. – Жители Суака Странников теперь уже видели наших разведчиков и знают о нашем приближении. Я бы хотел оказаться там прежде, чем они смогут организовать какую-то оборону. Он оглянулся на наемников. – Видишь, как они рвутся с поводка?
– После того, как они всю зиму месили дорожную грязь, им, понятно, не терпится заполучить в свои руки что-то, делающее их труды не напрасными.
– В Суаке они набьют себе седельные сумки. И это только начало. Командуй «по коням». Мы выступаем сейчас же.
– Они голодны. Наверняка можно перекусить, прежде чем…
– Передай им, что через три часа они смогут с удобствами позавтракать в трактире.
– Да, генерал, – отбарабанил Фрейма и отправился выполнять.
В Суаке Странников царила паника. Многие купцы грузили на лошадей и в фургоны все товары, какие подвернулись под руку, и пытались убраться от города как можно дальше. Но большинство понимало, что бежать уже поздно, и вместо этого забаррикадировалось в своих домах, приготовив ведра воды и мокрые одеяла для тушения возможных пожаров. Некоторые пытались организовать засаду, но воинов никак не хватало для предоставления врагам чего-либо, кроме возможности устроить резню. Самые старые помнили войну с работорговцами и то, как суак несколько раз захватывали и отбивали, но ни одна из сторон никогда не уничтожала город. Тот был слишком ценным призом, чтобы стирать его с лица земли, – и потому многие уповали на богов, надеясь, что чья бы кровь ни пролилась, она не будет кровью их родных.
Когда прибыла основная колонна Прадо, она пронеслась через весь город на полном галопе. Всадники вращали мечи над головами, выискивая удобного случая пустить их в ход. Достигнув конца городка, они замедлили аллюр до кентера и разделились на две цепочки, каждая из которых развернулась в обратную сторону и принялась без спешки обследовать каждое жилище. К тому времени, когда через несколько минут прибыл сам Прадо, Суак Странников уже в основном находился под его контролем. Группа юнцов попыталась устроить ему и его телохранителям засаду, но все они были изрублены прежде, чем сумели подбежать достаточно близко для нанесения хоть одного удара. Прадо приказал отрубить им головы и, насадив их на пики, выставить на торговой площади суака, а потом занял лучший в городе трактир под свой штаб.