Огонь и ветер
Шрифт:
Запах… едва-едва, через все наслоения, через возраст, через то, что, кажется, невозможно преодолеть — слабый, тонкий, свежий запах… роса на траве, раннее утро, свежий прозрачный воздух, промытый ночным дождём, и полевые цветы…
— Я совсем скоро уйду, — прошептал он. — Тебе… тебе безразлично… но я всё равно скажу… я люблю тебя… я тебе искалечил всю жизнь, потому что… видимо… я это делал… неправильно… господи, если бы я знал, во что это выльется, я бы сам прошёл это чёртово воссоздание, чтобы… чтобы этого всего с тобой не случилось…
Он, сам не понимая, что делает, лёг рядом с Итом, обнял, прижал
Минут через двадцать он словно очнулся — всё, уже всё, они сейчас придут и вышвырнут его отсюда. Всё, Эн-Къера. Всё. Смотри последний раз и уходи — сам. Хотя бы это сделай сам. Он осторожно шевельнулся, освобождая руку, и вдруг замер.
Что-то изменилось.
Фэб прислушался.
Да, точно. Ритм и глубина дыхания другие, уж что-что, а эти вещи он, Встречающий, ловил мгновенно и автоматически — когда десять дней сидишь рядом с Сэфес, вытаскивая после пятилетнего выхода в Сеть, этими вещами овладеваешь в совершенстве. Полчаса назад дыхание было верхним, сейчас — диафрагмальное, и гораздо спокойнее и глубже.
Да быть того не может.
Он чуть отстранился и заглянул Иту в лицо.
Всё та же безвольная маска, но… глаза закрыты.
Это может ничего не значить.
Приподнял руку — сопротивления мышц не было (раньше было), рука «свободная», полностью.
Ит вдруг слабо шевельнулся (Фэб испуганно замер) и чуть-чуть, совсем немного, пододвинулся ближе — совершенно нормальное движение крепко спящего человека, который хочет лечь поудобнее.
Фэб понял, что действовать надо быстро, пока кто-то не вошёл и не помешал — словом, громким звуком. Коммуникатора у него не было, но Фэб знал, что за комнатой наблюдают, поэтому беззвучно произнёс:
— Он заснул. Срочно вызовите Марка, нужно подтвердить. Я боюсь двигаться, пока что буду лежать рядом, ему так удобней.
Удобней?.. Не сказать, что костлявое Фэбово плечо было удобной подушкой, но Ита оно, видимо, совершенно устраивало. По крайней мере, положив голову Фэбу на плечо, он успокоился совершенно. Из-за отёкшей носоглотки дыхание его было хриплым, но действительно не таким, как час назад. Ровное, размеренное, спокойное.
…Марк пришёл минут через пять. Сказать, что он удивился увиденному, — это не сказать ничего, но опомнился врач на удивление быстро. Через несколько секунд он вывел несколько слабо светящихся панелей и принялся смотреть состояние.
— Да, — прошептал он. — Невероятно. Как вы это сделали?
— Что с мозгом? — Фэб старался говорить на пределе слышимости.
— Боюсь, вы не поймёте…
— Я… ладно. Я бывший Встречающий и врач. Не сомневайтесь, всё пойму. Можно посмотреть?
— Вам придётся повернуться, и, по-моему, лучше этого не делать. А я не хочу светить ему в лицо.
— Тогда скажите словами.
— Активность снизилась вдвое, перегрузка всё равно присутствует, но если он продержится в таком режиме… хотя бы какое-то время, то это реальный шанс остаться в живых. Он действительно
— Марк, нужно убрать отёки, — попросил Фэб. — И помогите снять с него майку. Она перекручивается и мешает. Потом нужно будет его нормально покормить…
— Мы поставим поддержку.
— Ему не нужна поддержка, он здоров, не считая нескольких мелочей и почки, которая проблемой не является. Вы сделали работу великолепно, по высшему разряду. Но не нужно лечить то, что в лечении не нуждается, и гробить желудок, которому эта поддержка на пользу не пойдёт, — Фэб говорил быстро, еле слышно, он ужасно боялся, что Марк сейчас перебьёт, станет возражать, а спорить в его положении — дело безнадёжное. — Я знаком с подобными случаями, такая картина для меня — не новая. Поверьте, я знаю, что лучше сделать. Не надо искать сложных путей там, где есть простые.
Марк задумался. Посмотрел на висящий перед ним визуал с данными. Потом — на умоляющее лицо Фэба. Потом — почесал в затылке, хмыкнул.
— Может, вы и правы, — с лёгким сомнением в голосе произнёс он. — Но отёк в любом случае надо снять. Дышать мешает. Сейчас уберу. Как вы думаете, он очнётся?
Фэб отрицательно покачал головой.
— Не в ближайшее время. Марк, я же говорю, я знаком с этой картиной. И знаю эту клинику. Но… я и предположить не мог эту клинику — здесь.
— Так что же с ним такое? — с интересом склонил голову к плечу врач.
— Трудно объяснить, но я попробую. Очень похожую картину дают Сэфес и Барды на выходе из Сети. Тело уже вернулось, а вот голова… занята последней задачей, и, пока эту задачу полностью не прогонит, не выйдет из неё.
— И что вы делали в таких случаях?
— Ровно то же, что и вы. Поддерживали, ухаживали. Здесь ничего нельзя сделать, только ждать. Проблема в том, что Ит — не Сэфес… понимаете?
— Точно? — с подозрением спросил Марк.
— Насколько я знаю, нет, — покачал головой Фэб. — Когда я сто двадцать лет назад умер, он Сэфес не был. Да и невозможно стать Сэфес на третьей сотне, просто нереально… Но сейчас то, что я вижу, полностью идентично тому, что я знаю. А я знаю, как помочь и что нужно делать, чтобы улучшить ситуацию.
— Почему он заснул у вас? Вы что-то сделали?
— Я ничего не делал, посмотрите запись. Просто прилёг рядом. Это почему-то сработало. Я знаю методы, позволяющие очень быстро выключить сознание, но, клянусь, я не делал ничего!..
— Ладно… Фэб, чуть-чуть его приподнимите, майку снимем.
Ит проспал сутки, и эти сутки Фэб не отходил от него ни на секунду. Ближе к утру он сам для себя полностью подтвердил собственное предположение — просматривая потихоньку отчёты, сделанные Марком и Найти. Эти отчёты показали ему то, что он не увидел начально: момент «входа» в задачу. Вход этот, как понял Фэб, начался в тот момент, когда Ит рухнул на пол в его комнате… так что вовсе не слова Фэба были причиной тому, что сейчас происходило. Какое-то время голова, видимо, пыталась поддерживать и задачу, и связь с реальностью, но такое даже для Сэфес невозможно. Ит ещё долго продержался, почти сутки — пока сознание милостиво не выключилось. Что же произошло? Что он решает? Где он сейчас и сумеет ли вернуться? А если сумеет, то когда?