Огонь и железо
Шрифт:
Д`Гисборна лорд Ульфхеднар оставил в прежнем качестве – своего помощника. Для этого позволил набрать новую шерифскую стражу из остававшихся гильдейских охранников, а также подходящих юношей ближних деревень. А уже перед самым отбытием в столицу повторил жест короля:
– Шевалье, у меня в Шансоне есть рыцарская вотчина Гретевил. Правда, сейчас она полностью разорена бандами храмовников. Но позволяет жаловать землю своему вассалу. Готов ли ты принести мне вассальную присягу?
– Да, шериф!
– В таком случае, любезный Гаий, горячо молись сегодня ночью. Весь Фалезский собор к твоим услугам.
Утром новоиспечённый сэр де Гретевил сопровождал сюзерена до самого Шансона. Теперь ему предстояло помогать лорду Волку поддерживать порядок ещё и там. А также способствовать скорейшему превращению в полноценный графский город. Заодно он хотел попытаться организовать и засев пахотных земель своего Гретевила. Благо до Троицы ещё оставалось немного времени.
К Кангарду король Ратибор Львиное Сердце подошёл уже во главе войска из почти семисот пятидесяти пехотинцев и ста двадцати пяти всадников. После уничтожения отрядов карателей противопоставить им принц уже практически ничего не мог. К тому же молва о победоносном возвращении законного короля летела по Норману. Воинам монарха осталось лишь победно вступить в радушно распахнутые и украшенные цветами ворота столицы и насладиться ликованием толпы. Никто не оказывал сопротивления, все заверяли в любви и верноподданности. Лишь во дворце выяснилось, что принц Жан, а также начальник его тайной стражи предпочли незаметно скрыться.
Вскоре выяснилось, что де Крюсьен сделал правильные выводы из поражения своих карателей. Дом Матильды Гарм был сожжён, а на его пепелище соседи нашли два сильно обгоревших трупа – мужчины и женщины. Из Бриньи пришла весть, что кто-то вырезал всю семью мельника Макэра. А его самого распял и замучил до смерти на дверях собственной мельницы.
Правда, чуть позже оказалось, что вся шпионская сеть Шансона уцелела. Сама Матильда, находившаяся к тому времени на поздних сроках беременности, покинула Кангард сразу за карателями. Лишь забрала обещанную плату в виде двух фунтов золота (их Джонни заранее заложил в тайник, местонахождение которого раскрыл ей после выполнения задания). Шпионка выехала под видом своей служанки, вместе с её полуживым мужем Мидлтоном. А 24 мая 6701 года, под присмотром «бабушки Линде», родила крепкого здорового мальчика, Людомира. Настоящая же Лизетта к тому времени занималась реализацией через не совсем законопослушных ювелиров серебра из трофейного оружия «гневников», и не хотела бросать новый доходный промысел. Но догадалась скрыться из поля зрения тайной стражи. В доме посланцы маркиза нашли и замучили лишь ни в чём не повинных квартирантов, которых поселили для присмотра за особняком.
Джонни сбросил колдовскую личину «мельника Макэра» и устроился вольным каменотёсом в порт. Где мирно трудился до возвращения командира. Именно из его наблюдений сделали вывод о возможном бегстве людей принца на кораблях алеманов, которые неожиданно снялись со швартовых за день до прихода короля. Вскоре и Лизетта вернулась в Шансон, наладив успешный канал ювелирной торговли.
* * *
6718 год от Сотворения Мира, июль
Идея показать «фоторобот» торговцам оказалась плодотворной. Выяснилось, что некоторые знали разыскиваемого Моисея из Кангарда как «Эрходура из
Удача пришла на третий день, когда «колдуны графской безопасности» взялись за поставщиков продуктов. Обычно Союз закупал в южных и восточных феодах зерновые, так как в его климате выгоднее было выращивать лишь яблоки, орешник, да культивировать огороды. Чаще всего торговали с Соулом. Вот тамошний купец и сказал, что нарисованный похож на коробейника Гонсало, что уже второй год проживает при мельнице Бриньи. Пояснил, что тот частенько бывает с деревенским ширпотребом на рынке Соула. Это была первая относительно точная информация.
В Бриньи немедленно выдвинулась группа захвата, но Гонсало там не застала. «Колдуны» лишь тщательно обыскали его квартиру. Мельник не препятствовал, так как с воинами Союза предпочитали не связываться. В результате нашли много мелких занятных вещиц из южных фемов Империи и несколько кусочков каменного угля, завязанных в неприметном холщовом мешочке. С учётом того, что никуда на сторону «чёрный камень» из ССГ не продавали, это могло быть доказательством.
Хозяин пояснил своим страшным визитёрам, что квартирант с утра уехал с его работниками в Соул. Те повезли муку, а Гонсало свой переносной лоток. Поэтому в Бриньи решили оставить небольшую засаду, а сами поскакали вслед. Однако в дороге встретились с солдатами местного барона. Они категорически отказались пропустить кагэбэшников дальше и потребовали вернуться в свой Союз графств.
Сквайр Зоррен не стал спорить. Приказал надеть на стрелы железные «башмачки», а затем все «колдуны» дали залп. Арбалеты-то у них были уже взведены. Широкие насадки на болты не дали тем пробить тела воинов. Но с коней посшибали не хуже рыцарских копий. Побитых местных обезоружили, связали и, вновь усадив на коней, повезли с собой в поводу. Но пока возились, начало темнеть. Уже в сумерках встретили возвращавшуюся повозку с работниками мельницы. Те рассказали, что Гонсало покинул их у рынка Соула. Сказал, что к вечеру вернется, но до заката так и не пришёл.
Упорный сквайр продолжил движение. Именем лорда Кальвадосского Волка поднял с постели самого барона де Соул. Сначала дипломатично вручил свой изящный дамасский кинжал в посеребрённых ножнах, якобы переданный в дар «доброму соседу» шерифом де Шансон. А затем попросил помощи в поисках преступника. Барон полюбовался подарком и распорядился выделить «колдунам» людей. Даже пообещал, что утром лично присоединится к забавам дорогих гостей.
На следующий день прошерстили Соул. «Фоторобот» показывали почти всем, кто торговал на рынке или посещал его. Вспомнивших искомого лоточника набралось почти два десятка. Но лишь двое описали лицо и одежду так, как работники мельницы. Причём, оба утверждали, что торговец встретился с каким-то невзрачным человеком и ушёл с ним в направлении северной заставы. Установили, кто там дежурил вчера, и показали «фоторобот» стражникам. Один вспомнил похожего лоточника. Но утверждал, что через заставу тот прошёл в одиночестве.
Конец ознакомительного фрагмента.