Огонь и железо
Шрифт:
– Вижу. Вёдрами не справиться.
Мёрдок с поистине детской надеждой смотрел на шерифа. Как и почти все в Союзе, он был уверен, что их ванландцы могут всё. А Коля лихорадочно перебирал варианты. Попробовать бочками? А как их подвезёшь? Лошади не пойдут. Реку попробовать отвести? Ага. Как? Вверх по склону? Голова приподнялась к остатку отрога, вдоль которого шла шахта. Если огонь нельзя залить, его можно засыпать. Перекрыть доступ кислорода. Взгляд стал более осмысленным. Так. Сейчас сама шахта является огромным поддувалом и создаёт тягу. Значит, нужно её заткнуть.
– Мёрдок, всех людей ко входу в шахту! Первым делом засыпать его землёй. И утрамбовать. Чтобы ни туда, ни оттуда ничего не просачивалось. Бегом!
Дело сдвинулось. Пока горняки возились с устьем шахты, ещё раз осмотрел нависающую скалу. Как и стены его многострадального замка, сейчас её всю покрывали свежие трещины. Ещё бы один удар, и можно было обрушить. Махнул ближнему кагэбэшнику и торопливо написал в его «записку» по-русски: «Нужен порох. Срочно. Много! Взорвать скалу» Оттиск печати, подпись.
– Стрелой к лорду Волку. Объяснишь ситуацию.
По мере закупорки устья шахты пламя в провале шло на убыль. Но дым валил по-прежнему. Вновь подошёл Мёрдок:
– Ваше сиятельство, теперь точно потухнет?
– К сожалению, нет, дружище. Так мы только интенсивность горения убавили. А теперь нужно саму огненную яму засыпать.
– Так туда же подойти невозможно. Истинное пекло.
– Не спеши. Попробуем. Пока вели организовать как можно больше бочек с водой на повозках. Вскоре может понадобиться.
Ободрённый старейшина рысью помчался к шахтёрам. Дело закипело. А к вечеру прибыли и шансоновцы с двумя плотно зашнурованными повозками. Феоктистов осмотрел место происшествия:
– А к скале пройти-то можно?
Оказалось, что нельзя. Камень уже нагрелся от подземного жара. Тут-то и пригодились бочки. Шахтёры пролили дорожку к основанию скалы, а затем под руководством лорда Волка начали бить в нём шурфы. Горняков приходилось часто менять, так как жар там не уступал хорошей парилке. Феоктистов стоял рядом с Зубровым и что-то быстро высчитывал в своей «записке»:
– Блин, скалы мы ещё не подрывали. Пороху маловато. Попробуем три бочонка… А, ладно! Пусть пять.
– А не много?
– Да фиг его знает! Говорю же, не экспериментировали. Если что, ещё семь в запасе остаётся. По результатам и увидим.
Закладку заряда произвёл сам, с помощью двух «огнемётчиков». Заполненный шурф тщательно забутовали, оставив лишь вход для пороховой дорожки, исполнявшей здесь роль запального шнура.
– Всем укрыться! – заорал лорд Волк и высек сноп искр из кресала. Яркий искрящийся огонь резво побежал по земле в сторону заряда. Шахтёры, как на грех, почти все, раскрыв рты, уставились на новое чудо.
– Ложись!!! – надрывались лорды и «огнемётчики». Но их никто не слушал. И лишь когда мощный взрыв поднял в воздух обломки скалы и густые клубы пыли, люди кинулись прочь. К сожалению, часть зашибло разлетающимися камнями. Но не это было главное. От взрыва часть земли возле провала осела вниз, и в эту воронку ссыпалась большая часть валунов и каменного крошева. Дым оттуда всё ещё валил, но уже разобщёнными струями.
– Проливать дорогу водой! Закапывать провал! – заорал Коля, и уцелевшие бросились исполнять приказание. Но лишь через два дня подземный пожар был полностью надёжно запечатан. Теперь оставалось ждать, пока там всё остынет, и лишь затем возобновлять добычу угля. Всего вторая трагедия на шахте унесла жизни одиннадцати человек. Ещё двадцать три получили ранения и ожоги различной степени тяжести.
* * *
6718 год от Сотворения Мира, 12 июля.
Вволю напарившись в баньке Гринеберга, друзья уселись в распахнутом предбаннике пить травяные взвары. По двору предусмотрительно никто не шастал. Уважали отдых владетелей. Но вообще-то зрелище было печальное.
– Блин, тут даже после нашего штурма приличнее было! – как-то невесело рассмеялся Феоктистов.
– Скажешь тоже. Там и делов-то оказалось – мусор убрать!
Оба замолчали, посасывая деревянные ложки с мёдом. Правда, на его запах уже подтягивались пчёлы. Но лорды хозяйственно не трогали крылатых работяг. Каждый думал о своём. В 6701 году война с карателями обошлась им дорого. Особенно прибрежный бой у Верея. Бароны и благородный Торин были здорово измяты в рубке, но кольчуги спасли от серьёзных повреждений. А вот остальным досталось. Из восьмидесяти двух человек в живых осталось тридцать девять, из которых двадцать пять ранено. Оказали первую помощь и послали за подмогой. Правда, радовало то, что справились аж с пятью кораблями, перевозившими двести пятьдесят карателей.
Вскоре с гринебергского поворота подтянулись и канантонцы с двумя сотнями новых воинов Шансона, которые управились с трофеями. Несколько бывших рабов щеголяли в полных доспехах карателей. Ещё почти три десятка имели вражеские топоры и шлемы. Благородный Волкул пояснил, что так он премировал тех, кто лично убил хотя бы одного врага. Причём, к последним относились и те, кто добивал обезоруженных пленников.
Раненых отправили в Шансон и занялись оприходованием новых трофеев. Все пять захваченных кораблей перевозили составные части осадных машин. Это подтолкнуло Феоктистова к мысли о штурме Гринеберга. Вражеская цитадель надоела уже, как назревший чирей. К тому же сил теперь было чуть ли не в десять раз больше, чем у блокированных храмовников. Благородный Волкул чувствовал себя неловко от того, что за всю войну потерял всего одного галла. Да ещё пятеро его всадников получили ранения. А ведь будущие родственники, ценой своей крови спасли от рабства и Канантон. Поэтому он первым предложил свою помощь. Седой Торин тут же поддержал. Хотя с трудом выпрямил избитую спину.
Окончательно же решил вопрос подход отряда из Шансона, вместе с которым прибыл незнакомый суровый крестоносец. Сэр Уильям представил его как самого короля Ратибора Львиное Сердце! Похоже, монарший оруженосец уже оправдался перед своим сюзереном. Вольные владетели, за исключением Айвенго, тут же слегка задрали подбородки, показывая, что не склонят головы даже перед наместником императора. Но и тот не стал чваниться. Поприветствовал каждого кивком головы и попросил относиться как к равному им рыцарю. Это галлам понравилось. Лишь сэр Уильям смотрел на короля с каким-то немым обожанием.
Не откладывая дела в долгий ящик, перетащили трофеи и павших под стены Гринеберга. Наконец-то смогли отпустить «вольных стрелков», измаявшихся в блокаде. Впрочем, разбойники ещё остались на тризну по погибшим. Её устроили на руинах посада. Выяснилось, что Айвенго, во главе ста тридцати трёх человек, тоже затопил пять кораблей с двумя с половиною сотнями карателей. Но потерял лишь пять неопытных гладиаторов! (В плен его отряд тоже не стал никого брать). С тракта доставили двадцать шесть погибших. А всего огню предали тела семидесяти пяти воинов. Вот только валькирий на этот раз никто не увидел.