Огонь с небес

Афанасьев Александр

– Смотрите, господин старший исправник…

– Вижу. Вот паразиты… Доложи, а я пойду разберусь.

– Есть…

Исправник вышел из машины (выскакивать уже здоровье не позволяло), рысцой побежал к будке моста. Это был его район, поэтому он, как и все полицейские, в общих чертах знал механизм моста и даже способы устранения мелких неполадок, чтобы лишний раз не гонять ремонтную бригаду…

На полпути его перехватили какие-то молодые люди. Он, привыкший к тому, что перед ним, перед исправником Санкт-Петербургской городской

полиции, все расступаются – буквально налетел на них.

– Спокойно, отец, – сказал один из них, – не надо туда ходить.

– Да вы что… С ума сошли, что ли?

– Не надо туда ходить…

Исправник лапнул кобуру – и с ужасом понял, что она пуста.

Еще один молодой человек подошел – лишь немного постарше. Исправник вдруг понял, что они очень похожи.

– Не надо поднимать шума, – сказал он, – мы на службе.

– Что?! Да вы кто такие!?

– Кто надо, те и есть. Не шуми, отец…

Исправник отступил на два шага.

– В тюрьму захотели! Так это быстро! И не такие голубчики улицы мели! Тридцать суток – не хотите?!

– Мы гражданским властям не подчиняемся. Не шуми, отец, не надо ничего делать…

– Ну-ка…

Это был уже не исправник. Основательный мужик в белом халате – явно с развозного фургона, если в белом халате.

– Вы, что ли, сделали?! Вы чего тут творите, козлы! Ну-ка, сделали, как было…

Молодой человек дернулся – и мужик начал оседать, хватая ртом воздух. Поняв, что происходит что-то неладное, начали подтягиваться люди, даже туристы. Никто даже не подумал закрыть город для туристов, притом что в стране полным ходом шел военный переворот.

– Спокойно, господа! Все в порядке! Расходимся, нечего тут смотреть, нечего!

– Корабли! – вдруг крикнул кто-то.

Кильватерная колонна из пяти одинаковых кораблей уже вошла в Неву, шли быстро, почти на пределе хода, и явно больше безопасного для Невы. Перед носом головного бился бурун, уже были видны и люди на палубах…

– Что делается… – сказал кто-то.

Один эсминец, видимо, откололся от колонны еще раньше, два – встали на якорь здесь, еще два – ушли дальше по большой Неве. Неброские молодые люди приняли и закрепили брошенные с кораблей сходни, и по сходням побежали вооруженные автоматами люди в черной флотской форме. Было видно, что кто-то из них давно автомата в руках не держал, а кто-то – с ним буквально сжился…

Вооруженные автоматами люди моментально образовали зону безопасности, оттеснив людей с тротуара перед самими кораблями. Часть людей побежала в сторону моста…

Люди особой враждебности не проявили, у кого было чем фотографировать – начали фотографировать. Такое было внове, кто-то уже представлял, как обрадует снимками в блогах весь Интернет…

С корабля по переброшенным сходням легко сбежал молодой, чисто, до синевы, выбритый человек в повседневной форме капитана первого ранга.

– Господа!

– Кто старший?

Один из гражданских шагнул вперед.

–

Я, Темлюков.

– Капитан первого ранга, князь Вахтанг Грузинский. Противодействие было?

– Никак нет, только полиция. Нейтрализовано.

– Хорошо, ваша задача держать мост. Марковский!

– Здесь.

– Установите периметр. И оттесните зевак метров на тридцать. Габенко!

– Я!

– Орудиям – поддерживать готовность. Развернуть носовое по направлению стрелки!

– Есть.

Сбоку раздался громкий крик, даже визг, неприятный…

– А это что там такое?

– Кажется… гражданский.

Гражданский оказался невысоким, небритым человеком лет пятидесяти, в толстых очках, очень неопрятным – морской пехотинец, показавшийся в таком виде, рисковал загреметь на гауптвахту. Он вырывался и кричал.

– Так… отпустите человека. Что вам угодно, сударь?

– Вам это так не пройдет! Вы за все ответите!

Князь нахмурился. Грузинский дворянин, он не любил подобного рода заявлений, тем более из уст человека, явно не способного призвать к ответу хоть кого-то. На Кавказе принято отвечать за слова, и тот, кто сказал что-то лишнее, никак не мог рассчитывать на уважение.

– Ваше имя, сударь?

– Я – Рудинштейн! – изрек гражданин, приняв картинную позу.

– Рудинштейн – а дальше? – поинтересовался командир.

– Вы что, меня не знаете?

– Не имел чести, сударь. Что вам угодно? Здесь закрытая зона, военные учения.

– Мне угодно, чтобы немедленно навели мост! Я не могу проехать!

– Извините, это невозможно. Вы можете проехать по тоннелю или по скоростному Диаметру.

– Что?! Я хочу здесь проехать! Вы видите, сколько здесь людей собралось! Они тоже хотят проехать! Требую прекратить произвол!

– Ясно, провокатор… – принял решение, – князь. Тимченко!

– Я!

– Разберитесь с провокатором. По законам военного времени.

– Так точно. Есть. Пошли, дядя…

– Да вы что… Да вы…

На полпути гражданин вырвался из намеренно ослабшей хватки и побежал, побежал неумело, как-то вприпрыжку, как бегают только гражданские, не умеющие экономить силы при беге. Потом упал… поднялся и снова побежал, теперь уже под хохот толпы, первоначально даже сочувствовавшей ему…

Одновременно с этим полицейский с дорожного поста на Ревельском шоссе едва не выпрыгнул из «стакана», высоко поднятого над зданием наблюдательного поста, с которого отлично просматривалась дорога и с которого хорошо было засекать радаром скорость машин. Не веря себе, он поднес к глазам театральный бинокль, который для полицейской службы подходил лучше армейского, а потом бросился спускаться по лестнице вниз со скоростью, которая сделала бы честь и пожарному.

– Господин старший исправник! Господин старший исправник! – заорал он, вламываясь в здание поста.