Огонь в крови
Шрифт:
Отморозок бросился ко мне, я — от него. Не пробежав и трех шагов, увязая в снегу по щиколотку, а кое-где проваливаясь и по колено, я была поймана почти сразу. Вздернута за шкирку и озадачена уже знакомым:
— Эххеверис!
Мгновение полнейшего неверия оборвалось резкой встряской. Дракон не желал терять ни секунды.
— Эххеверис!
— По-по-о-онимаете, я не могу, — проблеяла трусливо, прекрасно осознавая, что сейчас, стоя на носочках перед погибающим драконом, удерживаемая за капюшон курточки, я нахожусь в полушаге от смерти. — Я уже того-о-о. Эххеверкнулась
Его такой ответ не удовлетворил. Встряхнув мое полуобморочное от страха тело, он повторил:
— Эххеверис! — а в глазах такая ненависть, что тут и без всякого переводчика с драконьего языка на нормальный понятно: он бы меня сейчас с большей охотой не о принятии просил, а сожрал. Может, даже медленно и по частям.
Налетевший на нас Абель, уже тоже в человеческом обличье, не позволил мне ничего сказать. Отморозок получил удар в челюсть и отлетел в снег. Меня, к сожалению, из рук он не выпустил, потому в снег я полетела следом за ним. Но улетела недалеко — Абель, побоявшийся нападать на нас в драконьем виде, перехватил меня за талию и дернул на себя.
Чувство было такое, словно меня пытаются переломить пополам. Треск ткани избавил от этого в высшей степени необычного ощущения. Капюшон в качестве трофея остался у отмороженного, все остальное у Абеля. И я была искренне рада такому разделению моей скромной персоны.
— Не стоит тянуть руки к чужим хранительницам, — глухо выплюнул ужас. Плечо у него было прокушено, на лице имелись глубокие царапины, а рукав и спина залиты кровью. Но на ногах Абель пока стоял крепко, в отличие от отморозка. Тот поднялся с трудом, его ощутимо шатало. Плечо, как и у моего дракона, было прокушено, жилет и рубашка на груди разодраны, позволяя оценить и белизну кожи, и глубину царапин.
— Арика шайса, — прохрипел он.
— Не ругайся при моем сокровище! — тут же одернул его ужас.
— Да пускай ругается, я все равно не понимаю, — дрожащим голосом разрешила я. — А ему, может, легче станет.
Недоверчивый взгляд Абеля меня смутил, к счастью, его быстро отвлек наш упрямый отморозок.
— Вереши кан! — каркнул дракон, кивнув на меня.
— У меня есть другое предложение, — Абель оскалился. — Ты присягнешь мне на верность и будешь жить.
— Мерхи, — мотнул головой отморозок. Сначала я решила, что он отказался, но, когда ужас перешел на ту же самую драконью тарабарщину, с неудовольствием поняла, что он просто не понимает наш язык. А я вот не понимала их, хотя мне было очень интересно, о чем они говорят.
Говорили они долго. Раданэш успел перестать корчиться, успокоиться, смириться со случившимся и теперь просто ждал, чем все закончится, продолжая сидеть на снегу. Я же все время весьма эмоциональных переговоров провела, прижатая к Абелю. Не сказать, что меня это напрягало — в присутствии белого дракона мне и самой не очень хотелось отходить далеко от ужаса, но любопытства моего не смог притупить даже страх.
Потому, когда после очередной крайне пылкой тирады отморозок замолчал, а Абель раздраженно фыркнул, но не начал ответную отповедь, я негромко поинтересовалась:
— Чего он ждет? Время же…
— Не хочет идти под мое крыло, — так же негромко ответил ужас, — считает меня недостойным.
— И?
— И брать в хранители Раданэша не хочет. Тебя ему подавай.
— А так можно? Чтобы у одного хранителя несколько драконов?
— Можно, но мы так делать не будем.
— Это небезопасно?
— Безопасно, но я против такого…
— Но этот отмо… дракон вам очень нужен?
— Он из стаи ледяных, судя по силе, из правящих. Не хотелось бы терять такой экземпляр, — неохотно ответил ужас, недовольный тем, что его перебили.
— Понятно. Пустите, пожалуйста.
Абель отпустил, но как-то неохотно, настороженно глядя на меня:
— Что ты задумала?
— Одним драконом больше, одним меньше, какая разница, верно? А этот сейчас загнется, он уже едва стоит, — лицо Абеля удивленно вытянулось, он еще не верил в то, что я собиралась сделать, а я уже повернулась к отморозку и громко произнесла:
— Не знаю, как вас там, но я принимаю. Это…эххеверис…ммм, — рот мне зажали слишком поздно. Я уже сказала то, чего не должна была говорить, дальше дело осталось за ледяным драконом…
Казалось, передо мной он очутился уже на коленях, прижал мою руку ко лбу, и все. Кровь застыла в жилах от холода. Это длилось не дольше мига, но странный холодок навсегда поселился в моем сердце, соседствуя теперь с согревающим язычком пламени.
Обряд был завершен быстрее, чем я ожидала, быстрее, чем я помнила.
Тихий смешок ледяного и свирепое рычание Абеля раздались одновременно. В следующее мгновение я уже летела в снег, а ужас, позабыв о том, что совсем недавно говорил, собирался собственноручно прибить своего собрата.
— Абель! — приземлилась я мягко и тут же вскочила, не обращая внимания на забившийся в рукава снег и отмороженные пальцы. — Абель, прекрати!
Броситься к дерущимся драконам мне помешал Раданэш. Перехватил буквально в трех шагах от отморозка, лежавшего под обезумевшим от ярости ужасом, и оттащил меня подальше.
— Пустите! Вы что делаете?! — я и сама сейчас готова была рычать. Это же безумие какое-то, это же не я тут сумасшедшая, а они все!
— Не мешай, он сейчас и тебя пришибет не заметив, — прошипел король, воюя с моими локтями.
— Да я сама его пришибу, — воинственно квакнула в ответ, уверенная, что смогу. Я была злая и излишне самоуверенная. — Абель, прекрати немедленно!
Я почти не верила, что он меня услышит, но совсем не обрадовалась, когда, бросив недобитого отморозка, ужас вдруг оказался передо мной, жарко дыша в лицо.
— Прекратить? Да ты хоть понимаешь, что натворила?
Что примечательно, стоило только ему оказаться рядом, Раданэш тут же меня отпустил. И осталась я стоять под полубезумным взглядом полыхающих рыжим глаз совершенно одна. Вопреки ожиданию, страшно мне не стало. Кровь горела, я горела, и воздух горел вместе со мной, и лишь тонкая холодная иголочка, засевшая в сердце, не позволяла мне взорваться.