Огонь в твоей крови
Шрифт:
– Или же не было никакого артефакта, - добавила я, но на это Кьер покачал головой.
– Был, Дана! На месте гибели твоего отца я отчетливо почувствовал его присутствие и своими глазами увидел его невероятную магическую мощь. Не только от постоялого двора, но и от ближайшего городка не осталось живого места. Он был уничтожен, стерт с лица земли. И я не знаю ни единого мага из живущих, кто бы обладал подобной силой.
– Люди в том городе?..
– Их никто не собирался щадить, - резко отозвался мой жених.
– Очень много погибших, Дана! И погибнет еще больше, если я не остановлю убийцу твоего отца.
Какое-то время мы молчали,
– Я приезжал в Арелат на похороны Хенрика Лиссанта. Именно тогда я увидел тебя в первый раз. Ты не плакала. Стояла, спокойная и молчаливая, во время заупокойной службы, затем взяла на себя организацию поминального банкета, потому что твоя мать была вне себя от горя. Тебе тогда было тринадцать, но ты выглядела намного старше. Я долго смотрел на тебя, пока внезапно не понял, какой ты станешь, когда вырастешь. Уже тогда мне было ясно, что ты - настоящее чудо! И именно в тот день я осознал, как исполнить клятву, данную мертвому магистру Лиссанту.
– И ты решил...
– Да, я решил жениться на тебе, когда ты достигнешь совершеннолетия. Пять лет ожидания, но они того стоили. Сначала я немного помогал твоей матери, так как магистр Лиссант не слишком хорошо вел свои дела...
– Судя по всему, он их вообще не вел!
– пробормотала я, и Кьер снова улыбнулся.
– Затем ее утешил хороший человек. После свадьбы твоей матери я приехал в Арелат еще раз и рассказал Вургенту о своих намерениях. Поклялся ему, что буду тебе хорошим мужем. Он не стал мне отказывать, и мы подписали брачный договор. Тогда я увидел тебя во второй раз.
– Не помню, - покачала головой.
– Я не помню ни первую, ни вторую наши встречи!
– Мы катались на лодке, и ты рассказывала мне о своих успехах в изучении магии Огня, - подсказал мне Кьер.
– Вургент представил меня как своего друга.
Пожала плечами. Быть может!..
– Но о брачном договоре ты мне так и не рассказал.
– Не рассказал. Не собирался смущать тебя раньше времени. Хотел, чтобы ты спокойно росла, училась и взрослела. Думал навещать тебя время от времени, чтобы ты ко мне привыкла. Но тут началась война.
– А после нее? Что же могло задержать лорда Корнила в Талии на целых два года?..
– Много всего, Дана! Война с людьми закончилась, но в горах возле Толосса еще долго было неспокойно. Расплодившиеся горгульи и виверны та еще напасть! Затем была служба, на длительное время потребовавшая моего постоянного присутствия в Тарии. Но я все еще надеюсь, что смогу заслужить твое прощение и ты забудешь мое долгое отсутствие. И еще, что однажды ты все-таки сможешь меня полюбить.
– Так же, как и вы меня?
– спросила у него резко.
– Неужели вы верите в любовь с первого взгляда, лорд Корнил? Увидели тринадцатилетнюю девчонку на похоронах и...
– Дана, - позвал он.
– Посмотри на меня!
И я посмотрела. Смотрела и не могла отвести взгляд, завороженная синевой его глаз. И когда он меня обнял, не смогла отодвинуться, понимая, что вот-вот меня поцелует. Выдохнула беспомощно на собственное предательское тело, которое почему-то ждало этого...
Этого самого поцелуя!
А ведь я так старательно и так долго ненавидела своего жениха, целых четыре года! Но теперь почему-то закрыла глаза, раздираемая противоречивыми
Но отпрянула, услышав испуганный возглас Томасса. Замотала головой, с ужасом уставившись на вспыхнувший полотняной навес.
– О, святая Нилена! Клянусь, я не специально! Не понимаю, как так вышло...
Неужели, отдавшись поцелую, вызвавшему у меня столь сильные эмоции - попросту отключился разум!
– я снова перестала контролировать стихию?
– Ничего страшного, - успокоил меня Кьер, утихомирив Огонь.
– Пожаров на сегодня больше не будет.
– Но я не хотела!..
– Знаю, - улыбнулся он, уставившись на мои губы.
– Не расстраивайся, глупенькая! Это обязательно пройдет, когда станешь моей женой.
– А почему это должно пройти?
– спросила у него подозрительно.
Он смотрел на меня так, словно... Словно не отказался бы он еще одного поцелуя.
Впрочем, я бы тоже не отказалась. И что это, как не признак подбирающегося сумасшествия?! Вот и Кьер тоже назвал меня глупенькой, а отчим так вообще считал идиоткой!
– Вернее, когда ты станешь женщиной, - как ни в чем не бывало пояснил мне Кьер Корнил.
– Эти... гм... изменения позволят магической энергии стабилизироваться. Ты сможешь спокойно управлять своей магией и больше не бояться никого сжечь. Но до этого времени мне придется поглядывать по сторонам и время от времени тушить пожары.
– Я не вижу в этом ничего смешного!
– заявила ему, насупившись.
– Потому что тут нет ничего смешного, - галантно отозвался Кьер.
– Только прекрасное. Я вижу перед собой лучший цветок Арелата, великолепную магичку и мою будущую жену. И я не откажусь от тебя, Дана, никогда! Твой дар уникален. Ты - уникальна. И ты - моя.
Затем повернулся к Томассу и почему-то приказал тому причаливать к берегу.
Глава 5
Мы довольно долго шли по улице Возрождения по направлению к виднеющимся в алеющем небе позолоченным куполам Храма Всепрощения, неподалеку от которого располагалась златоглавая церковь Святой Нилены. От предложенной лордом Корнилом руки я отказалась. Шагала рядом, посматривала то на жениха, то на прохожих. Иногда поворачивалась, чтобы отыскать глазами охранника, но отставать от нас Томасс не собирался. Следовал на небольшом на отдалении, внимательно поглядывая по сторонам.
Впрочем, опасаться нам было нечего. Район этот считался хорошим, зажиточным. Мы здесь часто бывали с мамой - неподалеку жила одна из ее подруг. Вдоль вымощенной булыжником мостовой, по которой время от времени проезжали конные или же просили дать дорогу каретам, стояли добротные каменные дома. Виднелись газовые фонари, пока еще не зажженные, так как вечер до сих пор не вступил в свои права. Прошли двое магов с белыми повязками городской дружины, взглянули на моего жениха с любопытством.
Наконец, мы свернули к маленькому скверу - большой редкости для Арелата, с огромным трудом отбивавшего у моря каждый клочок суши. По гравийным дорожками неспешно прогуливались парочки, на лавочках любезничала молодежь, конечно же, под бдительным присмотром компаньонок. Матери и няньки следили за бегающей малышней.