Огонь
Шрифт:
– Тс-с. – Лев приложил палец к ее губам. – Просто позволь мне.
Ее сопротивление было сломлено. Саша так и продолжала хлопать ресницами, не смея больше спорить, пока они с Гриней выбирали мяч.
– Этот! – Деловито ткнул пацан на самый дорогой экземпляр.
– Ну, разумеется, – прошептала она.
Продавец дал им посмотреть выбранный мяч. Гриня взял его в руки, подкинул, поймал, дал понюхать щенку. Толик ткнул его носом и чихнул. Все присутствующие рассмеялись.
– Спасибо. – Сказал Лев продавцу, расплатившись.
– Ва-а-а-у! –
Пацан Цареву понравился сразу. Воспитанный, но с характером. Только видно было, что не хватает ребенку отцовской руки, наставничества, мужской ролевой модели рядом, с кого можно было бы брать пример и видеть, что значит быть мужчиной – сильным, волевым, никогда не отступать.
– Ты его балуешь. – Заметила Саша, когда они двинулись дальше. – Но спасибо.
Григорий бежал впереди, пытаясь вести перед собой мяч, а Толик старался его отобрать. Забавная парочка.
– Это просто мяч, Саш.
– Мы не можем себе сейчас позволить такие покупки. – Смущенно сказала она. – У нас, вообще, после смерти родителей из имущества только проблемы. Меня, знаешь ли, жизнь не готовила к тому, чтобы стать «матерью» в семнадцать, – Саша показала в воздухе кавычки, – но я стараюсь, как могу. Гриня, на самом деле, отличный парень. Он не доставляет проблем, и я его люблю, и очень для него стараюсь.
Слыша, как дрожит ее голос, Лев осознавал, как действительно может быть тяжело девушке в жизни. Она впервые рассказывала ему о себе, и он понимал, что хочет знать больше. И больше, и больше. И спрашивал ее о матери, об отце, о том, как она справляется с бытом, и проникался к ней все сильнее.
– Лев, пойдем к нам, я покажу тебе свою модель солнечной системы! – Потянул его за рукав Григорий, когда они подошли к подъезду.
Царев вопросительно посмотрел на Сашу.
– Гринь, у Льва, наверное, свои дела. – Растерялась она.
– Но он должен посмотреть! – С жаром выпалил ее братишка.
– Даже не знаю. Если Лев хочет…
– Да мы с ним уже кореша!
– Григорий! – Вытаращилась на него девушка.
Царев рассмеялся.
– Это все Лерка. – Закатив глаза, выдохнула она. – Учит всякому.
– Я с удовольствием посмотрю твой макет. – Сказал Лев. – Тем более, Толя тоже уже рвется в гости.
Он указал на пса, сидящего у подъезда и ожидающего, когда откроют дверь.
– Идем! – Потащил его Гриня, едва не выронив из рук свой драгоценный мяч.
Они поднялись на лифте в квартиру, и, только очутившись внутри, Царев понял, как сильно преуменьшала Саша количество и качество их с братом проблем.
Они жили в старой однокомнатной дыре, давно требовавшей ремонта и смены мебели. Судя по матрасу в гостиной, кто-то из них, а, скорее всего, Саша, спал на полу. Игрушки и хорошие книги у пацана хоть и были, но в мрачной обстановке квартиры они терялись.
Здесь были вещи только первой необходимости. Все самое скромное и недорогое. Всего один шкаф, куда умещалась одежда Саши
Вот почему она так переживала из-за мяча. Вот почему так скромно одевалась и почти не красилась. Вот почему от нее пахло мылом, а не духами.
Заметив смущение на лице Саши, Лев решил не подавать вида.
– Давай, показывай свой макет, а то я сейчас умру от любопытства! – Скомандовал он Григорию.
И тот, не выпуская мяча из рук, помчал в гостиную. Толя, которого едва спустили с поводка, рванул за ним.
– Поставлю чайник. – Сказала Саша, выдавив улыбку.
– Хорошо. – Кивнул Царев.
И, провожая ее взглядом, поймал себя на мысли, что хочет подарить ей хороший парфюм. И десяток дорогих платьев. А еще лучше целый гардероб. И туфли. Пару десятков разных пар. И новый телефон. И вообще все, чего у нее нет, но чего Саша, несомненно, была достойна.
Лев был в шоке. И не понимал, как же ей удавалось держаться так, что ему даже в голову не приходило раньше, насколько тяжело ей на самом деле жилось.
Глава 32
? Валентин Стрыкало – Гори
Утром Саша с трудом подняла веки. Глаза щипало, в горле першило.
Пересилив слабость, она встала и поплелась на кухню делать Грине завтрак. Картинки вчерашнего вечера всплывали в памяти размытыми воспоминаниями. Покончив с чаем, Лев собрался домой. Кажется, ему хотелось поцеловать ее на прощание, но Григорий не давал ему прохода – не отставал ин на минуту, все трещал и трещал: то о гимнастике, то о футболе, то просил рассказать про то, как тушить редкое голубое пламя, возникающее при горении веществ с высокой концентрацией кислорода. И Царев послушно и подробно ему рассказывал.
Он вроде даже дал обещание провести ему экскурсию по пожарной части? Или это ей приснилось?
Саша бродила по кухне, словно в тумане. Чуть не уронила сахарницу и разлила по столу кипяток. Бутерброды вышли толстыми и кривыми, потому что она едва не теряла сознание от бессилия. А когда возвращалась в постель, ее бил озноб.
– Гринь, вставай. – Прохрипела она, ложась обратно на матрас и накрываясь одеялом. – Уже почти семь.
– А ты чего? – Спросил он, поднявшись и потерев глаза.
– Мне нехорошо. – Отозвалась Саша, чувствуя, как ее колотит. – Наверное, позвоню в часть, отпрошусь на денек.
– Ладно.
Она слышала, как брат пошел в ванную, затем на кухню. Когда он вернулся в комнату, ее голова уже взрывалась от боли.
– Саша. – Гриня опустился перед ней на колени. Его прохладная ладонь легла ей на лоб. – У тебя температура.
– Ничего. Полежу, и пройдет.
– Сань, я останусь с тобой.
– Нет! Отправляйся в школу, нельзя пропускать уроки.