Ограбь меня нежно
Шрифт:
Я же спустилась вниз и вскоре уже мчалась на всех парах на улицу Тихую. Дороги в это время были пустынны, воздух свеж, и приятно было пролетать, обгоняя ветер, по знакомым магистралям, где обычно ползешь со скоростью черепахи.
Подъехав к дому Марины, я вышла из машины и позвонила в домофон.
– Кто это? – сердито и настороженно ответил мне грубый, низкий голос, в котором я даже не сразу распознала свою клиентку.
– Марина, это Женя.
– А-а… Женя. – Интонации моментально изменились. – А я как-то… как-то не подумала, что
– Так ты откроешь?
– О… да, конечно. Хотя не знаю…
Но железная дверь уже запикала, приглашая войти, и разговор по домофону прервался.
– Не знаю стоило ли тебе подниматься, – бодро говорила Марина, когда мы спускались в лифте. – В принципе, здесь у себя… в квартире, в подъезде, здесь я ничего не опасаюсь. Ну кто тут может на меня напасть…
– Да кто угодно. Вот так же, в лифте, прижмет тебя какой-нибудь маньяк, и что ты будешь делать?
– Фу, Женя… сроду ты… такое настроение было хорошее.
– Не думаю, что сейчас стоит расслабляться. Хорошее настроение, это, конечно, прекрасно, но и об осторожности тоже не следует забывать. Заметь, странности прекратились только после того, как ты пересела в мою машину, но не думаю, что наш загадочный друг долго будет оставаться в неведении. Если тебя так плотно пасут, что знают даже, в какой момент ты окажешься на том или ином участке городской трассы, ожидать можно чего угодно.
– Думаешь? – как бы только что догадавшись, спросила Марина.
– Думаю. И думаю, что какая-нибудь романтическая встреча в подъезде – только вопрос времени. То есть, конечно, если раньше его не поймает полиция.
– Полиция… – презрительно скривилась Марина. – Да они пальцем о палец не ударят! Думаешь, я не говорила им? И про Антошу, и про Зинку эту… Про всех. Ну и что? Никакого толку. Ни версий никаких, ничего. Думаю, они даже и не проверяли их… Ладно, поехали, – продолжала она, выходя из подъезда и тревожно поглядывая на часы. – А то и правда опоздаем.
В утренние часы дороги не были так плотно забиты автолюбителями, и довольно скоро мы были уже недалеко от центрального здания БТИ. Увидев, что желанная цель близка, Марина снова полезла в свою необъятную сумку за телефоном и, прилипнув ухом к трубке, снова говорила неестественно слащавым голосом, прорезавшимся у нее всякий раз, когда она обращалась к «нужному» человеку.
– Танечка! Доброе утро! Ну что, я уже здесь. Как там у тебя, готово? Да? Ну вот и отлично. Тогда я поднимаюсь.
С последними словами я притормозила, завернув в «карман» около здания, и, минуя зал с окошечками, предназначенный для простых смертных, мы с Мариной, пройдя какими-то закоулками, вышли к лестничным пролетам и поднялись на третий этаж.
Войдя в одну из дверей, мы оказались в комнате, напоминавшей архив. Рядами идущие стеллажи, от пола до потолка, были до предела забиты какими-то папками и бумагами и лишь в уголке у окна оставалось свободным небольшое местечко для письменного стола с компьютером.
– А вот и мы! – радостно говорила Марина, как будто наше появление было самым заветным и желанным сюрпризом для присутствующих. – Познакомься, Танечка, – это Женя. Мой телохранитель. Такая милая хрупкая девушка… ни за что не подумаешь. После того случая… ты ведь знаешь, какая у меня произошла трагедия… ну вот. Разумеется, я забеспокоилась. Стала искать, наводить справки… И представляешь, порекомендовали женщину. Я, признаюсь, и не думала никогда, что слабый пол уже и эту сферу освоил…
Марина снова говорила без умолку, и теперь уже вдвоем подружки пристально осматривали меня, будто раздевая, и я снова чувствовала себя отвратительно.
– Так что там мои бумажки… – наконец сменила тему Марина. – Подоспели?
– Да, я специально отложила, – говорила Танечка, роясь в столе. – Вот, пожалуйста.
Она подала Марине полиэтиленовый файл с какими-то документами, та в свою очередь тоже достала из сумки какие-то бумажки и несколько минут в комнате царила полная тишина. Марина сосредоточенно сравнивала свои и полученные документы, видимо, сопоставляя имена и даты, чтобы убедиться, что все сделано как нужно и оформлено именно на тех, на кого заказывали.
– Хорошо… хорошо… – вполголоса бубнила она себе под нос и наконец в виде победного резюме громко произнесла: – Отлично! Вы как всегда, Танечка, на высоте. Все точно в срок, оперативно и правильно. Приятно иметь дело. Вот возьмите, попьете чайку…
Снова нырнув рукой в свою волшебную сумку, в которой, как в шляпе фокусника, по-видимому, можно было найти все, что угодно, Марина извлекла оттуда небольшую коробку конфет и конверт.
– Спасибо, Мариночка. Обращайтесь, – говорила Танечка, ставя коробку на небольшой столик с чайниками, а конверт убирая уже в свою сумку. – Тут еще… кое-что…
Многозначительно скосив глаза в мою сторону, Танечка прервала речь, и догадливая Марина тут же отреагировала:
– Женя, подождите в коридоре. Мы тут посекретничаем о своем, о девичьем. Обо мне не волнуйтесь, здесь совершенно безопасно.
«За каким же чертом ты тогда потащила меня сюда», – раздраженно думала я, выходя в коридор.
Он был совершенно пуст, и, понимая, что неспроста Танечке захотелось продолжить разговор без посторонних ушей, я неплотно прикрыла дверь, напряженно прислушиваясь к бормотанию, доносившемуся оттуда.
– …ты еще говорила, что место перспективное, но владельцы – бабки да дедки, которым оно ни на кой не сдалось… – доносился приглушенный голос Танечки.
– Ну да… да, – чуть громче, но так же заговорщичеки, в тон ей, отвечала Марина. – Есть у меня там одна… кандидатура. Район, сама понимаешь, не центральный, в очередь там за участками никто не стоит… а деньги людям нужны. И вот, позвонила мне как-то бабанька одна, хочу, говорит, продать. Возьму, что дадут. Ну я ей назвала там… в общем, смешную сумму, она и согласилась.