Огребенцы. Часть 1
Шрифт:
Гопник взвыл и принялся лупасить секирой по прутьям решётки в месте их соединения с "подоконником" и это не хитрое действие принесло результат неожиданно быстро. Лезвие из тёмно-фиолетового металл оказалось на порядок крепче стали и быстро "перегрызло" один из прутьев. Оценив результат, Коля замолотил железом по железу с новой силой.
На дверь каюты обрушилась волна тяжёлых ударов. Стук этот моментально породил новую идею. Бросив топор, Коля принялся толкать письменный стол, намереваясь прижать им люк в арсенал. Но стол оказался привинчен намертво. Буквально взвыв от переизбытка чувств, он переключился на сервант, но
"Мля, прутья рубить надо, а не шкафы кантовать, рванёт же сейчас!" - закрутилось в голове.
Но шкаф Коля не бросил и вздувая вены на лбу, протащил его по полу, закрыв люк арсенала. После схватил топор и принялся лупасить по соседнему с перерубленным пруту. Стоило тому перерубиться, как в люк арсенала заколотили. Шкаф начал нехорошо приподниматься, силёнки с той стороны явно имелись. Коля вогнал топор в пол и попытался отогнуть перерубленные пруты руками. Немедленно выяснилось, что топор являлся нереально крутым девайсом, так как, с одной стороны пруты решётки он рубил, а с другой, гнуться и ломаться эти пруты под напором рук не желали совершенно. Подгоняемый целым ворохом внешних факторов, гопник принялся рубить топором пруты в верхней части окна. Но здесь произошло новое "О боже мой".
Светомаскировку на корабле соблюдали далеко не зря, так как с города по "окну в Париж", что изливало на водную гладь яркий свет, навелись из тяжёлых береговых пушек, которых в потаённой батарее имелось всего две, но которые доставляли кораблю немалое беспокойство.
Чуть ниже потолка, древо буквально "выплеснулось" из стены, образовав солидного размеры дыру. Колю обдало щепками, некоторые из них болезненно вонзились в кожу. Уши заполнило звоном, тело швырнуло на пол.
К счастью гопника задело лишь неким остаточным явлением. По лицу заструилась кровь, но это так, царапины. Собравшись духом, Коля встал и поковырял к окну. Один из прутьев был перерублен до этого, а второй соизволил податься и переломился от давления в месте надруба топором. В образовавшуюся дыру удалось вполне свободно протиснуться. Бросив прощальный взгляд на приподнимаемый лютой силой шкаф, мужчина оттолкнулся от проёма и упал в бодрящие объятия морской воды. Тут же воду вокруг вздыбило ударами нескольких арбалетных болтов, но судьба решила не портить "финт ушами", и все они прошли мимо.
Отплёвываясь от воды матюками, Коля вынырнул и широким брасом поплыл к берегу. В плавании он действительно соображал и несмотря на груз, минут через десять доплыл до города.
Лодку он не увидел, но с лодки услышали его плескания, отчего немедленно подплыли поближе.
– Коля, сюда, это ты?!
– послышалась метрах в десяти от пловца приглушённое Женино шипение.
Приглашать на борт дважды гопника потребовалось. Он различил силуэт лодки, что даже в десяти метрах умудрялась сливаться с водной гладью и уже через минуту Митунгские матросы затаскивали его в шлюпку.
– Ты как!? Мы были уверены, что тебя схватят, но решили пока курсировать вдоль берега напротив корабля, - искренне волновался и радовался Женя.
– Что там стряслось, почему ты так долго?
Было темно и философ не видел Колиных трофеев и посечённого лица.
– Эту светящуюся дырку ты в нём проделал?
– указал Женя в сторону моря.
Коля взглянул в темноту, но никакого окна уже видно не было. Завесили его. Как и дыру от ядра чуть выше.
– Всё зря, - застонал от обиды мужчина.
– А я был так близко! Ты представляешь, зажигалку поставил под бочонок, а он не взорвался, - готов был расплакаться Коля.
– Да брось ты это, - успокаивал его Женя, - главное невредимым вернулся! Считай, в пасти у льва побывал!
Матросы тем временем тихо выгребали к замаскированному доку. Периодически грохотали пушки, а со стороны форта слышались непонятные крики, но подавленного неудачей гопника всё это волновало мало. Пережить столько всего, потратить ценные бонусы и всё напрасно...
***
Начальник охраны корабля мрачно разглядывал магическую зажигалку. Рядом стоял другой пират и виновато смотрел в пол на завёрнутый в мокрую тряпку обугленный бочонок.
– Вы точно его убили?
– Без сомнений, - коротко ответил мужчина - ассасин.
– Вы же поняли, что это заблудший, сразу как он спустился на вторую палубу, почему не скрутили?
– Поэтому и не скрутили, что заблудший, - оправдался ассасин.
– Решили посмотреть зачем он здесь. А как он полез в арсенал, приняли решение убить.
– Так ведь тело не исчезло! Какого вы его бросили в арсенале!?
– не унимался начальник.
– Мы не знали таких подробностей, у нас эти ребята редкость...
– мрачно произнёс второй из охранников арсенала.
– Ладно, всё хорошо, что хорошо кончается...
– кивнул начальник охраны.
– И думаю, мы не будем докладывать об этой части инцидента капитану, - кивнул он на зажигалку.
– И кроме этого имеется за что укоротить наш рост... То, что диверсант оказался заблудшим, как ни странно, наше единственное оправдание.
Охранники с надеждой переглянулись. Трое мужчин находилась сейчас в арсенале, плотно прикрыв дверь на вторую орудийную палубу.
Вдруг один из них охнул и направил испуганный взгляд за спину начальника.
Тот обернулся быстрее молнии и с нечеловеческой скоростью пронзил шпагой шею нового участника событий. Точнее хотел пронзить. Так как бледная, но невероятно красивая женщина, поймала кончик шпаги двумя пальцами левой руки.
Подобный фокус не остановил мужчину, и он попытался клинок освободить, потянув на себя, но не смог: казалось, лезвие намертво зажали в металлические тиски.
Здесь у троицы перехватило дыхание, так как на ладони правой руки женщина держала окрашенное ярко-красной краской пушечное ядро. Она с большим интересом изучала "невесомый" предмет, который с трудом поднимал двумя руками плечистый матрос.
А после женщина исчезла. И шпага, и ядро обрели свободу. Последнее с тяжёлым грохотом упало на пол. И всё... Не взрывались эти хитрые ядра от обычного удара. Пусть и начинены они весьма мощной взрывчаткой. Запретно мощной...
Но мужчины в арсенале не расслабились, ибо не верили, что на этом всё закончится и не верили неспроста. От ядра пошёл дым, краска на нём быстро почернела, полопалась и обуглилась, а после задымились от нагрева и доски пола.
– Я тебя в аду достану, чернобородый ублюдок!
– простонал начальник безопасности корабля.