Ох уж этот Мин Джин Хо – 3
Шрифт:
Стоп. Шанс они может и давали. Но насколько тот реален?
На мгновение меня отвлёк завибрировавший телефон — Ми Ён ответила, подтвердив встречу. Заодно прислала адрес и время, в которое нужно прибыть — около девятнадцати часов вечера.
Отправив ей ответное послание, я вернулся к задаче, входя в режим концентрации. И быстро обнаружил, что нигде нет материалов, которые касались бы клинических исследований методов, используемых клиникой.
Статей на эту тему хватало и в интервью врачи об используемых технологиях, говорили более чем охотно. Но при этом набрасывали картину исключительно широкими мазками.
Более того —
Учитывая, что в данном случае речь шла об индивидуальном лечении, а не массово продаваемом препарате, предлагать подобные услуги пациентам они могли. По крайней мере, тем из них, чьи опекуны подписывали соответствующие бумаги. Законодательства Тайваня такое позволяло. Да и в ряде других юрисдикций подобная схема была легальной.
Тем не менее, всё это, вместе с отсутствием публичной статистики успешности лечения, наводило на очевидные мысли. И если изначально я посчитал, что Джи Хё попросту провернула собственную операцию, вычеркнув мужа из жизни, то теперь версия его естественной смерти, либо полного распада сознания, тоже казалась правдоподобной.
Потратив около часа, я не отыскал практически никакой информации о пациентах. В некоторых новостях упоминались знаменитости, которые якобы отвозили туда на лечение своих родственников. Но понять по ним, как много времени те провели в стенах клиники и согласились ли вообще на их методы, было невозможно. Равно как и оценить эффективность процедур.
Безусловно, какие-то данные клиника размещала. Кейсы отдельных пациентов, что смогли протянуть куда дольше среднего, сохраняя относительно здравый рассудок. Но это были индивидуальные и наверняка специально отобранные случаи. Десяток положительных примеров, которые удобно использовать для рекламы.
Поднявшись из-за стола, я снова двинулся к маркетологам и через пятнадцать минут на почту клиники ушло письмо, якобы отправленное с электронного адреса популярного штатовского актёра, который хотел устроить к ним на лечение родственника. Я решил опробовать точно такую же схему, как в случае с индонезийским благотворительным фондом. Раз сработало там, то почему не может оказаться эффективной и здесь?
По линку на самом деле кликнули. А дальше возникла проблема — уровень технической подготовки у тайваньцев оказался выше. Грамотная сборка Юникса не позволила запуститься нашему софту. Более того — попытку атаки немедленно идентифицировали и оповестили весь персонал. Иной причины, по которой три письма, высланные на электронную почту второстепенных подразделений, включая их пиарщика, остались неоткрытыми, я не находил.
Судя по тому, с какой скоростью это было проделано, с внутренними коммуникациями у них был полный порядок. А мы, возможно, оказались не первыми, кто пытался ворваться за крепостные стены, выведя хозяев островной цитадели на чистую воду.
Это вводило в некоторый ступор — помимо медицинского учреждения, документы, скорее всего, имелись у Джи Хё. Но я не представлял, как их можно получить. Настолько опасные бумаги наверняка хранились в сложнодоступном месте. Например, в оплаченной на годы вперёд банковской ячейке, куда имела доступ только она сама. Подобный вариант был настолько сложным, что на быстрый успех рассчитывать точно не стоило. Если вообще получилось бы чего-то добиться.
В итоге, к моменту нашего отъезда из офиса, я поручил Хё Рин заняться сбором информации обо всех работниках клиники. Составить что-то, вроде небольшого досье на каждого, кто указал её местом работы в профилях социальных сетей. Раз лобовая атака в этот раз не сработала, оставалось рассчитывать на социальную инженерию и локальные удары по периметру.
Чжи почти всё время провела в телефонных разговорах, координируя работу агентства талантов и подготовку к туру новой группы айдолов. На мой взгляд, избыточно погружаясь в мелкие детали, но, скорее всего, это было обусловлено ситуацией. Девушка не могла вернуться в офис и заняться вопросами в режиме оффлайн, плюс была вынуждена ждать, пока я закончу и настанет время ехать на встречу с председателем Хёнде Групп.
В любом случае, когда мы оказались в машине, на её лице отражалось явственное облегчение. А после того, как автомобиль выехал на одну из главных улиц города, послышался заинтересованный голос.
— Зачем тебя хочет видеть сам председатель? Ми Ён, вроде, говорила, что встреча состоится только с аналитиками.
Глянув на неё, я пожал плечами.
— Приедем и выясним.
На самом деле, предположения у меня имелись. И некоторые выглядели вполне обосновано. Но выкладывать их прямо сейчас я посчитал лишним. Тем более, неизвестно, какое из них окажется правдивым.
— А мне там чем заниматься? Скромно сидеть в углу, сложа руки и изображая покорную женщину?
Я хмыкнул, а вот наш водитель закашлялся, маскируя нервный смешок. Чем заслужил подозрительный взгляд Чжи Чен, которая принялась всматриваться в зеркало заднего вида, пытаясь оценить его выражение лица.
— Твоя задача — производить приятное впечатление, общаться и обмениваться контактами. Кто знает, насколько это может пригодиться в будущем.
Та скептически фыркнула.
— Прямо вижу, как я переписываюсь с дедом Ми Ён, а потом Чен Групп заключает контракт с Хёнде. Нам им и предложить, по сути, нечего.
Глянув в окно, снова повернулась ко мне и хитро блеснула глазами.
— Хотя… Я всегда могу удивить Ми Ён, став её бабушкой.
Экс-полицейский снова зашёлся в кашле, а я иронично усмехнулся.
— Если выдержишь конкуренцию и сможешь завладеть не только отдельными частями тела председателя, но и его сердцем. Что маловероятно. Или, думаешь, до тебя никто такой фокус провернуть не пытался?
Чжи поджала губы, смотря на меня с выражением оскорблённой невинности.
— С юмором на подводных маршрутах тоже всё непросто, как я посмотрю, да?
Мне оставалось лишь пожать плечами.
— Зависит от угла зрения.
На момент она задумалась. Потом всё же решила изобразить обиду и отвернулась к окну. Я же достал телефон, проверяя последние новости о Джи Хё — журналисты всё ещё ждали либо её выхода из здания прокуратуры, либо новости о задержании. Но ни первого, ни второго пока не происходило. По каким-то причинам, допрос настолько затянулся, что это вызывало вопросы. Вплоть до вероятности того, что она всё же сможет каким-то образом отбиться. В конце концов, прямых доказательств её участия во всей этой схеме не было. Только косвенные улики и негодование общественности, разгорячённой сегодняшним информационным валом.