Охота на Аделайн
Шрифт:
Я оглядываюсь вокруг, дрожа от холода и пустоты комнаты.
Все здесь серое и разбавленное, а светильники, жужжащие над головой. изъедены пылью и тушками насекомых. Здесь нет ничего, что давало бы этому месту... жизнь.
Господи, как он здесь действует? Похоже, что мы находимся в морге, а не
а не в больничной палате. Я бы не хотел умереть здесь, хотя, похоже, многие уже умерли.
Здесь воняет
Мы проходим мимо стола, заваленного инструментами, некоторые из них острые. Если я проткну ему яремную вену, он не сможет закричать и умрет в течение минуты. Тогда я смогу убежать. Я понятия не имею, что, блядь, я собираюсь делать, когда выберусь отсюда, но, надеюсь, где-нибудь я смогу найти помощь.
Одним быстрым взглядом я замечаю, что его взгляд устремлен прямо вперед, он намерен выполнить свою миссии забрать меня себе. Я хватаю скальпель с металлического стола, но он слышит мое приближение и поворачивается прямо, когда я собираюсь вонзить нож в его шею и вместо этого разрезает его затылок.
Кровь брызжет мне на лицо, и я отворачиваюсь, пытаясь не попасть чтобы кровь не попала мне в глаза.
Он громко кричит, поворачивается и наносит мне еще один удар сзади, посылая меня рухнуть на немилосердную землю.
Я неловко приземляюсь на копчик и вскрикиваю от удара. Агония
пронзает мой позвоночник, перехватывая дыхание, и он оказывается на мне прежде, чем я
"Ты сука!" - кричит он, его руки обхватывают мою шею и грубо
ударяет меня головой о бетон.
В моих глазах вспыхивают звезды, не позволяя мне ничего видеть в течение нескольких секунд. Ощущение как будто затылок раскололи, но руки , сжимающие горло, выводят меня из ямы агонии.
Паника берет верх, она настолько сильна, что кажется ядом в моих венах. Я впиваюсь когтями в его руки, оставляя на них кровавые царапины, но они не отпугивают его.
Лицо Гаррисона искажено яростью, зрачки расширены до черноты.
почти черные, а зубы обнажены, каждый желтый, кривой зуб выставлен напоказ.
Я бьюсь и сопротивляюсь, но его хватка не ослабевает. И тогда моя жизнь промелькнула перед глазами, как старая кинопленка.
Моя мать, одаривающая меня одной из своих редких улыбок, когда я говорю что-то смешное. Мой отец, развалившийся в кресле и кричащий на футболистов по телевизору - самое большое волнение, которое он когда-либо проявлял за всю свою жизнь.
Дайя, откинув голову назад и громко смеясь над чем-то, что я сказал или сделала, демонстрируя крошечную щель между передними зубами. То, что она всегда ненавидела, а я всегда любила.
А потом Зейд. Этот гребаный разрушительный шар мужчины, который пробудил во мне такой огонь, что я рассыпаюсь
Он заставил меня почувствовать себя чертовски любимой и ценной.
Прямо как бриллиант.
Хотя, Зейд никогда бы не назвал меня такой банальной и обычной, как алмаз. Он бы назвал меня редчайшей драгоценностью на земле.
Я должна была сказать ему, что я...
Как только темнота застилает мое зрение, остается только точка света, его руки ослабевают, и что-то влажное и теплое заливает мое лицо.
Инстинктивно я открываю рот, отчаянно задыхаясь в поисках кислорода, когда мои легкие расширяются.
Привкус меди проникает на мой язык, и я втягиваю воздух так глубоко, что мои глаза вываливаются из головы. Проходит несколько мгновений, прежде чем я осознаю, что только половина головы доктора Гаррисона висит надо мной, за секунду до того, как его тело
как его тело опрокидывается на мое.
Смесь кашля и булькающего крика борется за господство над
мое горло. Мои глаза невероятно расширяются, когда искореженное месиво доктора голова доктора лежит на моем плече, багровая лужа просачивается в мой халат. Я чуть не конвульсирую от приступа кашля, который все еще захватывает мое горло, и от вихря эмоций от того, что я застрял под трупом, а кровь капает мне в рот.
Больше его мозгового вещества на мне, чем в его голове. Или то, что от нее осталось.
"Хватит пугаться, ты в порядке". Рио появляется надо мной, смотрит вниз на
меня с раздражением и оттенком гнева.
"Привыкай к виду мертвых тел, принцесса. Ты увидишь много их там, куда ты направляешься".
Ухватившись за воротник доктора Гаррисона, он поднимает его и подвешивает
его над моим лицом. Тут же на меня выливается еще больше телесной жидкости и мозгового вещества. Едва успев закрыть глаза, я закрываю лицо, когда Рио смеется и срывает с меня тело, оттаскивая его в угол комнаты.
Наконец, давление ослабевает, и я могу дышать без кашля, но тут с моих губ срывается слабый хнык.
Мое тело сворачивается в тугой клубок, я стараюсь не думать о том, что кровь у меня во рту и в то же время не думать ни о чем другом.
Я задыхаюсь, мой желудок бурлит от этой мысли.
Что-то твердое резко толкает меня в плечо, останавливая рвотные позывы. Я поднимаю голову, чтобы увидеть ботинок Рио, а затем продолжаю плевать на него, чистый красный цвет