Охота на Бугимена
Шрифт:
– Вряд ли! – а потом, после небольшой паузы, послышалось: – Джейни говорит, она у Райли.
Мистер Робинсон вернулся к Райли и пожал плечами.
– Здесь ее нет.
– Странно.
– Может быть, она еще к кому-нибудь заскочила по дороге? К Лили, например?
– Может быть. Правда, у нас на этот вечер другие планы – только на нас двоих.
На отцовском лице появилось странное выражение:
– А где она была, когда ты побежала за очками?
– В паре домов от моего, – ответила Райли, – прямо перед домом Крофтов. Меня
– Ты никого больше не видела? Может, кто-нибудь мимо проезжал или проходил?
Теперь мистер Робинсон говорил громче и быстрее.
– Нет, – поспешно ответила девушка. – В смысле… по-моему, нет. Я и по сторонам-то не смотрела. – Она прикрыла рот ладошкой. – О господи, вы же не думаете, что кто-то…
– Я не знаю, что думать, – ответил мистер Робинсон, спускаясь с крыльца и вглядываясь в сумерки. Машины уже не ездили, не было видно ни души. Где-то вдалеке лаяла собака.
– Может, вызвать полицию? – спросила Райли.
– Пока не стоит. – Мистер Робинсон пересек двор и побежал по направлению к дому Райли, бросив на ходу через плечо: – Скажи моей жене, что я пошел искать Кейси. Пусть Дэвид едет за мной на машине.
Райли кивнула и расплакалась; входя в дом, она слышала, как мистер Робинсон выкрикивает имя Кейси.
Когда мистер Робинсон добежал до дома Холтов, его харли-дэвидсоновская футболка пропиталась потом, а сам он задыхался. Путь был недолог, меньше полукилометра или около того, но он был не в форме и бежал во весь опор.
Следов дочери нигде не было. Теперь мистер Робинсон по-настоящему испугался.
– Кейси! – крикнул он снова, приложив ладони рупором ко рту. В ответ раздался лишь собачий лай.
Развернувшись, отец отправился домой и теперь пошел медленнее, внимательно осматриваясь. «Столько этих проклятых кустов вокруг, – объяснял он позже полиции, – столько заборов и деревьев, прячься – не хочу».
– Черт, – внезапно обратился он вслух к пустынной улице, – нужно было постучать к Холтам. Может, она вернулась за Райли…
И вдруг умолк и обомлел. Впереди, метрах в шести, в бледном круге света уличного фонаря лежал кед.
Мистер Робинсон быстро подошел, поднял его, не задумываясь о том, что передвигает вещественное доказательство, да и вообще ни о чем не задумываясь. Он видел перед глазами милое лицо дочери и молился, чтобы кед оказался не ее.
Молитва не помогла.
В руке лежал дочкин ярко-зеленый кед «Чак Тейлор» с ее левой ножки; из-за этой обуви Кейси получила домашнее прозвище «наш ирландский лепрекончик». Прижав кед к груди, отец помчался домой.
Дом братьев Балико стоит дальше по улице от дома Кейси Робинсон, и обо всем, что случилось той ночью, мне поведал Алекс, старший из братьев. Отец Алекса – близкий друг отца Кейси, они часто вместе рыбачили и ловили крабов, вместе ходили в боулинг раз в две недели по пятницам, и мистер Робинсон сам ему обо всем
Об остальных деталях всего, что случилось той ночью, я узнал от Карли Олбрайт, а также из различных новостных выпусков и подслушанных радиопереговоров между полицией штата и отделением шерифа. Неделей ранее я воспользовался купоном на скидку в двадцать пять процентов – купон этот давно валялся дома – и купил в «Радио Шэк», что в торговом комплексе Эджвуда, полицейский сканер. Слушал я, как правило, по ночам, когда писал. Мэри, моя сестра, неожиданно прикатившая к обеденному столу чуть ранее на той неделе, заявила, что веду я себя как отвратительный упырь: мол, подсознательно желаю, чтобы случилось еще что-нибудь жуткое, как репортеришки с телеканала о погоде, ждущие урагана.
– Они ведь даже не пытаются скрыть восторг, – жаловалась сестра. – Какая мерзость!
Сестра не угадала, по каким причинам я купил сканер, хотя и ошиблась не сильно. Конечно, я не желал, чтобы случилось что-то жуткое, однако я чего-то ждал. Я не знал точно, чего и когда ждать, но не стану отрицать, чувствовал: скоро грянет нечто. Ожидание беды клубилось в воздухе, гудело, как электрический ток. И, когда летние дни стали убывать, слова эти вновь и вновь, словно призраки, всплывали в моем сознании: грядет буря.
Территорию, прилегающую к начальной школе «Седар-драйв», офицер Аарон Хаббард знал как свои пять пальцев. Его семья переехала в Эджвуд из Огайо, когда мальчишке было десять, и он год ходил в эту школу, пока не перешел в шестой класс в среднюю школу. Подростком Аарон проводил бессчетные часы на травяных полях вокруг «Седар-драйв», играя в бейсбол, баскетбол, футбол, прятки, войну или «пни банку». А еще у него было полно друзей, которые жили в армейских домах на холме; он частенько хаживал туда и тусовался с парнями после школы. Аарон даже научился водить машину – отцовскую «Субару» – на двух с половиной километровом кольце вокруг начальной школы, детского сада и прилегающих футбольных полей.
В ту ночь, когда исчезла Кейси Робинсон, офицер Хаббард производил дежурный осмотр привычной местности. Несколько раз проехал по кольцу, притормаживал, наводя фару-искатель патрульной машины на места, обычно вызывающие подозрения: двери и окна, скрытые тенями; черную как смоль полосу лесопосадок, граничащих с дорогой; неосвещенные пространства за мусорными контейнерами, а также между рядами припаркованных автобусов.
Все было в порядке, и Хаббард свернул к парковке начальной школы, а оттуда передал по радио Ширли Рафферти, которая дежурила в участке, что остаток поисков проведет «ножками». Держа в руке фонарик, Аарон покинул машину в одиннадцать двадцать семь, незадолго до полуночи.