Охота на героя

Аренев Владимир Константинович

– На сей раз - да, - сдалась Кирра.

– Я, разумеется, должна уйти, - добавила она с полунасмешкой-полугоречью.

– Прости, - развел он руками, - но это необходимо.

– Ложь, - отрезала Вдовая. Одмассэн дернулся, словно неожиданно получил пощечину.

– Но я уйду, - добавила седая женщина.
– Даю тебе час, потом я вернусь и повыгоняю вас, что бы вы ни говорили мне о необходимости и прочей чуши. Мальчику нужен отдых.

Одинокий проводил ее взглядом и облегченно вздохнул, когда шаги Кирры затихли в глухом коридоре.

– Знакомьтесь, - сказал

горянин, присаживаясь на краешек кровати больного.
– Ренкр, это Скарр, сын Хлэмма.

– Что-то стало известно о Мнмэрде?
– обрадовался парень.

Из всего разговора Одмассэна и Кирры он не расслышал ни слова, но лица и жесты говорили сами за себя. Только теперь долинщик внимательнее присмотрелся к своему необычному гостю. Тролль чувствовал себя скованно, но сейчас, кажется, немного успокоился. Они пожали друг другу руки, коричневая ладонь Скарра выглядела непривычно, но пожатие было крепким и дружеским. Потом тролль принес себе стул и присел рядом с кроватью Ренкра.

Тем временем Одинокий печально кивнул, отвечая на вопрос парня:

– Да. Он мертв.

По просьбе горянина тролль рассказал о том, что произошло.

– Бумаги?
– переспросил Ренкр.
– Там были бумаги Ворнхольда?

– Были, - подтвердил Скарр.
– И кажется, на одном из запечатанных свитков я видел твое имя.

– Я должен прочесть эти свитки.
– Долинщик приподнялся и сел, даже начал оглядываться в поисках одежды, но потом сообразил, что это-то как раз ничем не поможет, все равно ведь ходить он почти не в состоянии, и уж тем более ему не добраться до пещеры Ворнхольда.

– К чему такая спешка, парень?
– одернул парня Одинокий.
– Ты разве не слышал: через час по наши души придет Кирра? Не хотелось бы ее разгневить, она и так готова разорвать меня на мелкие кусочки и собственноручно скормить льдистым змеям. Не будем давать ей лишний повод, а?

– Ты не понимаешь, - вздохнул Ренкр.
– Ворнхольд знал, что произойдет после его смерти. Почему-то он не смог открыть нам всю правду тогда, при жизни, вот и оставил свиток как завещание. Мудрец догадывался, что нам потребуется его помощь. Необходимо раздобыть свиток...

Он чуть было не сказал "любой ценой", но остановился, испугавшись , как бы произнесенные слова не стали правдой. Слишком уж много невозможного превратилось в возможное за последние несколько ткарнов.

– Необходимо - значит раздобуду, - уверенно произнес Скарр.
– Но лучше было бы, если б кто-нибудь из вас пошел вместе со мной. Иначе я могу упустить что-то важное, а мы никогда об этом и не узнаем.

– Исключено, - смущенно покачал головой Одмассэн, поднимаясь с постели.- Если ты согласишься на это, тебе придется отправиться туда одному. Принесешь тот свиток с именем Ренкра, а также что сам сочтешь наиболее важным. Потом, если удастся, мы отправимся за остальным.

– Тогда я пойду.
– Скарр тоже встал.
– Хотелось бы до вечера попасть в город.

– Я провожу тебя до выхода, - кивнул горянин.
– И скажу стражникам на входах чтобы они беспрепятственно впустили тебя, когда вернешься. Отдыхай, Ренкр. Я еще загляну к тебе.

Они

ушли, и он почувствовал, как усталость снова накатывает ужасной давящей волной. Парню вдруг расхотелось узнавать, что в том свитке, на котором Ворнхольд написал его имя. Лучше бы вообще никогда не вспоминать о том, кто он и что происходило с ним в течение двух последних ткарнов, лучше уж доживать свой век безумцем, чем снова окунуться в кошмары реальности. Ведь нельзя же всерьез надеяться на то, что он сможет победить Темного бога! Или - можно?..

Зашелестели желто-черные шкуры.

– Привет, - робко произнес большеглазый мальчишка, застывший у входа. Меня зовут Хилгод.

/Хилгод, Хилгод, Хилгод... запомни это имя. Там в селении у меня остались жена, дочь и сын. Скажи им, что я погиб в честном бою, скажи что угодно, только не говори, что смерть оказалась такой нелепой! Ты обещаешь? Обещаешь?!/

– Да, - прошептал Ренкр.
– Обещаю.

– Что?
– Мальчик испуганно уставился на него громадными глазищами и смешно наклонил светловолосую голову.
– Прости, я не расслышал.

– Спасибо тебе, Хилгод. Это ведь ты нашел меня в снегу.

Мальчик смутился:

– Вообще-то я. Но я не нарочно. То есть я рад был, но...

Он окончательно запутался и хлюпнул веснушчатым носом, кажется, намереваясь разреветься.

– Скажи, Хилгод, ты бы не мог позвать свою маму? Мне нужно выйти, но она не разрешала мне вставать с постели, а накликать ее гнев - бррр!

– Я мигом!
– Мальчонка улыбнулся и уже развернулся, чтобы бежать на поиски Вдовой, но в этот самый момент она откинула шкуры и вошла в пещеру.

– Уже убрались?
– Вопрос, видимо, касался Одмассэна и Скарра.

– Да, - ответил Ренкр.
– Госпожа, я бы очень хотел немного прогуляться - до трапезной. И еще...

– В трапезной тебе делать нечего, - ответила Кирра.
– А что касается "еще" - сходи. Хилгод тебя проводит. Сейчас принесу одежду.

И вот - он стоит на ногах и делает осторожный шаг в сторону шкур. На сей раз ноги выдержали и только иногда пытались дрогнуть, но вовремя подставленное плечо Хилгода спасало положение.

В коридоре было пустынно. Он выглядел так, словно здесь не жили уже давным-давно: несколько тусклых факелов, грязь на полу и копоть на стенах, многие пещеры чернеют открытыми входами. До сих пор Ренкр мало верил в слова Одмассэна о том, что селение вымирает, но теперь ощутил это собственной кожей - сам воздух был холоден и бездвижен, он успел остыть от голосов, дыхания и смеха. "Тлен огромной гробницы, вот что это такое".

На обратном пути они встретили Хиинит. Девушка смутилась, но быстро взяла себя в руки, так что когда ноги все-таки отказали и Хилгод просто не мог выдержать Ренкрова веса, она сумела вовремя подставить плечо. Так долинщик и добрел до кровати - поддерживаемый с обеих сторон своими добровольными помощниками. Рухнул в постель и понял, что выжат до предела. Да, говорить о каких-либо путешествиях рано, слишком рано. Кирра уже принесла ему ужин, и - откуда только взялись силы?
– он с аппетитом набросился на еду, чувствуя, что никогда не наестся вволю.