Охота на героя
Шрифт:
– Ого, а книгу-то тебе подсунули порченую. Страниц не хватает.
Только тогда Годтар-Уф-Нодол заметил то, на что должен был бы давным-давно обратить внимание: некоторые страницы кто-то вырвал. Кто? Когда? Вернуться бы да спросить у старика в плаще, но... Он не мог этого сделать. Поэтому просто продолжал каждый вечер перед сном читать по несколько листов. Это уже вошло в привычку.
Однажды караван оказался в некоей деревушке, и, поскольку у тамошнего старосты как раз родилась двойня - случай небывалый, - пришлось кутить до поздней ночи, так что было уже далеко за полночь,
– Старина, ты что - замерз? У тебя еще есть силы искать лишние шкуры? Ночь, конечно, холодная, но я, например, боюсь, что даже до сиденья не доберусь, а если и доберусь, то уж точно не стану его раскладывать, упаду и засну - пускай морозит меня сколько угодно. А ты, гляди ж, чего-то еще ищешь!
И вот тогда, стоя на коленях перед разворошенным тюком, Годтар-Уф-Нодол понял, что от Книги необходимо избавиться. Дуршэ не имел представления, почему она творит с ним такое, - просто знал, что пора, самое время отыскать болотце поглубже да помрачнее и швырнуть туда этот том в зеленой коже. И, поклявшись, что именно так и поступит, не стал читать в ту ночь ни строки. Наоборот, заснул, а проснувшись утром, обнаружил, что у него слишком много неотложных дел и с болотцем придется погодить. И погодил сначала день, потом еще один, потом еще неделю- все никак не подворачивалось удобного случая.
А потом он оказался в деревушке кикморов, и, беседуя о чем-то с Асканием, заметил, как, невесть почему из тюка, вроде бы надежно завязанного, выскальзывает и падает прямо в руки кентавру все та же проклятая Книга! А Асканий вцепился в нее и так упрашивал продать, что Годтар-Уф-Нодол не смог отказать.
Создатель, да ведь в дальнем стойбище томина будет похоронена лучше, чем в болотце!
Неужели он на самом деле в это верил? Наверное, нет. Просто... так уж получилось. А теперь Книга вернулась к нему снова.
6
Сафельд громко кашлянул, стараясь привлечь к себе внимание дуршэ. Тот прервал рассказ и посмотрел вниз. Там, еле заметные в ночном полумраке, стояли тролль и невесть откуда взявшийся дождевик. Последний - долговязое, нескладное на первый взгляд существо - терпеливо ожидал, пока на него обратят внимание. Когда наконец это произошло, дождевик блеснул огромными глазами и... промолчал, предоставляя троллю говорить вместо него.
– В чем дело, Сафельд?
– В голосе Годтара-Уф-Нодола звучало раздражение. На самом же деле дуршэ пытался скрыть за ним тревогу.
– Этот дождевик утверждает, что станет нашим проводником.
– Тролль замялся, потом добавил: - Только сумма, которую он требует за свои услуги... она несколько высоковата.
– Скажи ему, что уже завтра у нас отбоя не будет от желающих занять эту должность за половину той платы, которую он требует.
Сафельд кашлянул.
– Что-то не так?
– раздраженно поинтересовался дуршэ.
– Думаю, даже половину той цены, которую он назвал, мы не станем платить самому лучшему
– Тогда просто скажи ему, чтобы убирался отсюда и не морочил нам голову, - заключил Годтар-Уф-Нодол.
– Я уйду, - неожиданно произнес дождевик.
– И когда вы убедитесь, что в деревне никто не согласится быть вашим проводником, я снова приду.
Он развернулся и исчез во тьме, совершенно бесшумно. Эта деталь поразила Эльтдона больше всего, потому что астролог помнил, насколько вязкая вокруг почва. Сафельд же только развел руками и удалился, шлепая по грязи высокими кожаными сапогами.
Киноцефал перевернулся на другой бок, по всей видимости не расположенный продолжать повествование. Единственное, что услышал эльф в ту ночь от своего соседа - да и то он не был уверен, что это ему не послышалось, - было слово "Почему?". Признаться, Эльтдон и сам был бы рад услышать ответ на сей вопрос.
Уже утром обстановка немного прояснилась. Или наоборот - это ведь с какой стороны поглядеть.
В деревне, куда прибыл караван, их встретили вежливо, но не более того. А когда речь зашла о проводниках, старейшины прямо сказали "нет". И объяснять ничего не стали. Просто отказали и удалились - мол, вы, конечно, гости дорогие, но хозяева здесь мы, а следовательно, поступаем так, как считаем нужным.
Годтар-Уф-Нодол сдаваться не желал. Сафельд, посланный с тем, чтобы тайно подговорить кого-нибудь из деревенских на роль провожатого, вернулся нескоро. Но -один. Никто не желал вести караван через Дольдальмор Лиияват.
Киноцефал выругался и приказал отправляться в путь. В конце концов, дуршэ едет этой дорогой не впервые, так что добраться до более цивилизованных мест караван уж как-нибудь сможет. А уж там тракты, прямые да ровные, расстелются перед ними - ступай не хочу.
Когда передние парайезавры в третий раз недовольно зарычали, опять оказавшись перед глубоким оврагом (и откуда взялся? полткарна назад таких и в помине не было!), дождевик появился снова. Он подождал, пока погонщики развернут рептилий, и только тогда подошел к дуршэ.
– Тебе все еще нужен проводник?
Сафельд, оказавшийся поблизости, страдальчески закатил глаза. Сумма, названная вчера дождевиком, не укладывалась в сознании тролля. Такие цены... столько не стоил даже самый лучший парайезавр в Бурине в удачнейший из ярмарочных дней. Годтар-Уф-Нодол уже спрашивал у тролля о плате, так что теперь просто покачал головой:
– Это слишком дорого для нас.
– Ты уверен, киноцефал?
– улыбнулся дождевик.- Может статься, через несколько часов ты переменишь свое решение.
Дуршэ тяжело вздохнул и спустился на землю, встав прямо перед насмешником. Внимательно оглядел дождевика с ног до головы:
– Объясни мне, что происходит, и тогда я, может быть, найму тебя. Должна же существовать какая-то причина всему, что здесь творится.
– Должна, - подтвердил дождевик.
– И существует. Но не годится так вести дела. Угости меня цахом, сядь рядом - тогда и поговорим нормально, как положено.
– У нас нету времени, - холодно сообщил Годтар-Уф-Нодол.
– Желаешь говорить - говори, нет - ступай откуда пришел!