Охота на гончих
Шрифт:
– Творимир! Ты где застрял? – донесся до замешкавшегося бойца голос командира. – Догоняй! То тебя туда не загонишь, то оттуда не выгонишь…
– Эх! – опомнился воевода. И, выбросив из головы сторонние мысли, прибавил шагу.
Глава 9
Мягкий медвежий полог ласкал щеку. Еще с вечера набитый пирожками желудок сыто побулькивал, в очаге весело плясал огонь, и от всего этого было так хорошо, лениво и сонно… Королевский советник, широко зевнув, с усилием перевернулся на бок. Под курткой заскрипело, и острая складка кольчужной сетки царапнула кожу сквозь
– Я тебя разбудила, милый? Прости, все у меня из рук валится.
Она виновато улыбнулась, нагнувшись за упавшими ножницами. Ивар качнул головой:
– Я не спал. Но это дело поправимое, раз я даже звона не услышал. Ч-черт, глаза закрываются.
– Еще бы, – сказала она. – Ведь рассвет на носу!.. Ты что же, всю ночь глаз не смыкал? Нельзя же так, дорогой, отдыхать тоже нужно.
– А сама-то? – вяло парировал Ивар, зевая.
Жена потупилась:
– Да проснулась среди ночи – и все. Вчера ведь едва не до полудня в постели провалялась… Но ты ведь не я! Ты и прошлой-то ночью не выспался. Зачем так себя мучить?
– Эйнара хотел дождаться. – Лорд встряхнулся и сел на постели.
Нэрис пожала плечами:
– А если он к вечеру только явится? Так и будешь весь день ходить сонной мухой?
– Буду, если надо! – отрезал Ивар. И, махнув рукой, опустил плечи. – Прости. Я от недосыпа озверею скоро… А Эйнара все-таки дождусь. Разговор есть.
– Какой? Хочешь переубедить его насчет отказа от женитьбы?
– Он сам себя десять раз переубедит, – отозвался лорд, – и без моего участия. Нет, милая. Со своим будущим Эйнар пускай разбирается лично. Меня сейчас куда больше наше беспокоит. Сама подумай, что здесь начнется, если сын конунга сбежит от невесты за день до свадьбы – с другой женщиной. Это при том, что первая – дочь дружественного ярла, а вторая – сестра недружественного. Дня не пройдет, как оба этих достойных мужа явятся к Олафу с претензиями и толпой бойцов. Нет уж, благодарю покорно! Я гончая, а не волкодав.
– Ну, может, все как-нибудь устроится? – неуверенно пробормотала Нэрис. – Может, ярлы и конунг поймут…
– И простят, ага, – ядовито добавил муж. – Милая, ну ей-богу, за Эйнаром-то не повторяй! Плевать будет ярлам на дочерей да сестер. Это же норманны. Вчера друзья, сегодня враги… А наш вероломный жених собрался им такую кость кинуть! Перегрызутся к черту. И нам перепадет – так, за компанию. Мне, в отличие от Эйнара, есть что терять. И раз уж он твердо намерен будущей ночью спустить на воду корабль, людей на этом корабле прибавится.
– Ты хочешь, чтоб мы… А если Эйнар будет против?
– Это уже его трудности, – бросил королевский советник. – Раньше надо было думать. И пусть только попробует послать меня куда подальше! Он мне не брат, не сват и не друг. И либо мы уйдем отсюда вместе, либо не уйдет никто.
– Ивар! – ахнула она, роняя на колени пяльцы. – Да неужто ты Олафу на Эйнара донесешь?!
– Если он мне другого выбора не оставит – да.
– Но так же нельзя. – Она порывисто вскочила. – Эйнар ведь нам не чужой! И у него обстоятельства, которые… Ну ведь сердцу же не прикажешь!
– У человека помимо сердца еще и голова имеется, – сухо обронил
– Как пустыми? Ведь он любит эту девушку!
– Себя он любит, – безжалостно отрезал Ивар. – Оттого и пытается одним задом на два стула сесть. А все эти вопли, мол, родина в опасности, мол, отец не такой достался, мол, жить без тебя не могу, ненаглядная… Просто смешно! Решил – делай. Боишься – не влезай. А он так и будет меж двух огней метаться, пока кто-нибудь другой за него дорогу на карте не проложит. Любовь? Хороша любовь, когда за нее хоть чуть-чуть побороться духу не хватает.
– Но это неправда, Ивар! Он ведь увез ее тогда и…
– И опустил руки, когда первая и единственная попытка не увенчалась успехом. До острова Мэн рукой подать, а у Эйнара большая дружина. Так что же он, спрашивается, до сегодняшнего дня в Бергене сидел, сопли жевал?.. Да просто он боится, Нэрис. Боится взять на себя ответственность, боится взглянуть правде в глаза: ведь что бы он ни выбрал, это все равно выйдет боком. И ему, и другим. А самое дурацкое знаешь что? Да то, что он может сбежать, куда и когда угодно, но этим отравит себе жизнь не меньше, чем отравил бы, если бы остался. От себя не убежишь. Эйнар догадывается, к чему все это приведет, – вот и мечется, как блоха на сковороде…
– А ты бы не метался? – возмутилась она. – Тем более если все так, как ты говоришь! Думаешь, ему хорошо от этого? Он ведь тоже страдает, Ивар! Он ведь и правда любит свою страну, и отца по-своему, но тоже любит, и ее… Что ж ему, разорваться?
– Нет. Перестать врать всем вокруг, включая себя самого, и сделать выбор.
– Между счастьем и долгом?!
– А что здесь такого? При правильной расстановке приоритетов…
– О чем ты говоришь? Какая расстановка? Это ведь живой человек! Живой, влюбленный и несчастный! И если ты не в состоянии понять…
– Да где уж мне, холопу бесчувственному, – огрызнулся королевский советник, рывком поднимаясь на ноги. Опять накатила вчерашняя злость. – У меня же и сердца-то сроду не было – одни долги перед короной. И женился я на деньгах, и разведусь, надо полагать, в два счета, коли государь прикажет… А уж чтоб жизнь свою и чужую гробить во имя пламенной страсти – так на это истуканы вроде меня и вовсе не способны!
Нэрис оторопело захлопала ресницами:
– Ивар!..
– Пойду пройдусь. – Он, сдернув с притолоки плащ, шагнул к двери. – Глядишь, хоть на морозе в сон клонить не будет. Если ты намерена и дальше жалеть Эйнара с его великой любовью – ради бога. У меня есть дела поважнее.
Лорд решительно взялся за засов, но поднять его не успел: плечи сзади обвили две тонкие руки, а куда-то под лопатку знакомо ткнулся хлюпнувший нос.
– Нэрис…
– Прости меня, – прошептала она, разом растеряв весь свой недавний пыл. – Я не хотела тебя обидеть, я просто… мне их правда так жалко!
Она прерывисто вздохнула и прижалась к нему еще тесней. И от этой нечаянной ласки, которую он совсем не заслужил, в груди королевского советника снова заныли невидимые струны. Злость схлынула, как волна на отливе. Плащ звякнул застежкой об пол.