Охота на Горностая (сборник)
Шрифт:
Наутро его разбудил негромкий стук в дверь. Поднялся он бодренький, открыл, а на пороге женщина та стоит и мальчик. А за ними небольшая тележка.
– Узнала я, что есть у тебя лавочка, да товара нет. Я в центре торгую, а на окраине-то нет нормального аптекаря. Давай я размещу у тебя лекарства свои, сын мой помогать будет поначалу, чтоб быстрее освоился в ассортименте. А деньги пополам делить будем.
Рад был гостям и предложению Мишвар. Согласился, не раздумывая, чаем напоил, всем, что имел, – угостил. К вечеру уже шёл он, приплясывая, заказывать вывеску. Проходит и видит –
– Хочу я вывеску у вас заказать… Лекарствами буду торговать от фаты Милославы.
Молчаливый нав кивнул:
– К завтрому готова будет, я сам привезу её вам.
И снова разбудил шаса стук поутру, только не в дверь. То вывеску кузнец приколачивал. Вышел хозяин из дому и залюбовался. Руки у кузнеца и правда золотые! Такой красивой вывески ни у кого в городе не было, честное слово! Нав же слез с лесенки, убрал инструмент в сумку и вынул оттуда мешочек, отдавая шасу, когда тот деньги протянул мастеру.
– А это вам. От меня, – и ушёл.
Шас, не заходя в дом, развернул – а там статуэтка, та самая! Где стоял, там и сел он на землю. «За что?» – вынул статуэтку из бумаги, а под ней монетка его лежит. Рожицей вверх. «Может… Счастливая ты? Талисман?» – подумал шас.
Но зачем гневить судьбу? Не стал проверять у мастеров всяких. Говорят – нельзя рассказывать, что везёт, удача застесняется и убежит!
Так стал наш молодой шас обрастать клиентами, деньги появились: он дом поправил, обставил его мебелью, у кузнеца того заказанной. А на прилавке всегда статуэтка стояла, улыбалась покупателям.
И вот… Может, год прошёл, может, два. Зашёл к нему один из тех, кому он продавал лекарства.
– Заболела мама у меня, старенькая она… Но врачи уже съели все деньги. Прошу, помоги!
Взыграло было в шасе желание потрясти покупателя, но вспомнил он, как его когда-то вылечили, собрал лекарств в корзинку и отдал за копейки. А спустя какое-то время пришла к нему старушка.
– Лекарства те, сынок, ты для меня собирал. Спасибо тебе. Но словами одними я благодарить не привыкла. Выращиваю я растения, и принесла я тебе зёрнышко одно. Занятное оно. Росло у меня деревце, чахленькое, ставила я его на подоконник. А рядом блюдечко с мелочью стояло. И одно зёрнышко, созрев, упало не в почву, а на монетки… И смотри, какое оно большое и красивое стало! Решила я подарить его тебе. Только закопай его в горшочек вместе с денежкой – видимо, любит оно их. Будь счастлив…
И ушла, оставив на ладони Мишвара крупное золотистое семечко. Нашёл шас горшочек у себя, насыпал земли и подошёл к копилочке с монетками – тут и вспомнил про монетку, что счастье его сотворила! Нашёл её, протёр, улыбнулся ей, как старой любимой подруге, и положил с семечком. Поставил рядом со статуэткой. А вскоре выросло у него деревце, толстенькие листики-капельки, всё такое мясистенькое – прямо как сам шас. Любовался он им часто, и как-то, глядя против солнца, увидел, что в каждом листике деревца – монетка лежит!
«Монетное деревце!» – нарёк его шас.
А чем больше и выше оно становилось, тем больше богатство Мишварово множилось. Удача и счастье поселились вместе с ним. И с тех пор стали шасы разводить это растеньице и холить его, как самих себя. И что характерно – всего одной монетки-листика хватает, чтобы пошло оно в рост, как когда-то благосостояние того шаса. Вот такая история, сынок…
Старый шас вздохнул, умиротворённый давними воспоминаниями и шасским счастьем, а сынишка с восторгом смотрел на маленькое деревце с четырьмя толстенькими листиками.
– Монетное деревце…
Сказка о том, как Ярга стал Повелителем драконов
…Когда-то очень и очень давно, далеко-далеко отсюда, в красивой маленькой долине среди гор жил один нав. Он разводил лучших драконов для навской армии… С его зверями не могли соревноваться ни другие навские драконы, ни животные других рас. Этого нава звали Аранга.
У него не было помощников, он всё и всегда делал сам – от ухаживания за яйцами и малышами до объездки драконов. Он обожал своих драконов, и они у него были ладные и сильные.
Но вот как-то намаялся он с одной драконицей – не слушалась она его ни в какую. Молодая, сильная, красивая. Она была быстрее многих, была очень умна, но что бы ни делал заводчик – драконица не давалась под седло… и не несла яйца. Время подходило отправлять новую партию, а у него не хватало одного дракона. «Что же делать? Я никогда не подводил, и на меня рассчитывают…» – подумал Аранга и в день отправки послал с партией вышколенных драконов одного молоденького, брата той драконицы. Отправил и пошёл дальше делами заниматься.
На следующее утро зашёл он поутру в ангар, где драконы жили, и упёрся в стоящую прямо перед ним драконицу. Та просто смотрела на него, не сводя золотого взгляда, но нав попятился. Он не мог объяснить, почему её взгляд вызвал в нём… вроде как стыд. И чувство, что он что-то сделал не так. Аранга отошёл в сторону, не стал трогать зверя, зашёл к другим, проверить, покормить. А днём, снова вернувшись туда, нав увидел, как драконица, постарше, свесив голову в другой загон, шепчет что-то молодой, урчит… А та отвечает.
«Они… общаются, – понял нав и сам удивился такой мысли. – Если бы я знал их язык! Я бы спросил, что сделал не так и почему она не пускает меня к себе…»
Нав стал всячески пытаться найти какой-то контакт с драконицей: часами стоял рядом и тихо разговаривал с ней. Поначалу она огрызалась, но как-то раз Аранга пришёл к ней под вечер с ужином и маленькой лампой, положил ей еды и сам сел рядом. Драконица на удивление аккуратно ела, глядя на нава каким-то странным взглядом, и он чувствовал, что она всем сердцем хочет что-то сказать ему… но не может. Что-то очень важное. Драконица протянула к нему морду, не то урча, не то скуля. Вскочив, он обнял её за шею, но что сделать ещё, он не знал. Драконица, пожалуй, первый раз позволила ему остаться рядом. Аранга так и уснул, привалившись к тёплому боку и положив ей на лапу голову.