Охота на клона

Джин Харлоу.

Вернее, клон Джин Харлоу — Джин Харлоу-К.

Я не сразу узнал ее в лицо, но вряд ли вам доводилось видеть еще у кого-нибудь такую белую кожу. Потом до меня дошло. Мне попадался портрет ее прототипа. Платиновая блондинка — слишком уж платиновая; в жизни таких светлых волос не бывает. Слишком белая кожа, неправдоподобно ангельское личико. Такое не забывается, хотя я не любитель блондинистых красоток. Правда, надо признаться: даже я отдал ей должное. Синий облегающий костюм сидел на ней просто потрясно.

— Вы ведь мистер Дрейер, да? — спросила она резким металлическим голосом после того, как за ее спиной захлопнулась раздвижная дверь.

Я вдруг ужасно заинтересовался поверхностью своего письменного стола. Вся засижена тараканами! Я смахнул щелчком кучку тараканьего помета и буркнул:

— Выход там же, где вход.

— У меня есть для вас работа.

Ничего не отвечая, я продолжал очищать стол от тараканьих экскрементов. Как я устал торчать в своем кабинетишке день за днем в ожидании хоть какого-нибудь дела!

— На клонов не работаю.

На самом деле все обстоит не совсем так, но к чему ей знать правду?

Она с присвистом втянула в себя воздух.

— Как вы догадались?..

— У меня прекрасная память на лица, — ответил я наконец, поднимая на нее взгляд.

Некоторое время назад я уже вел расследование для девушки из Дайдитауна. Чтобы докопаться до истины, мне пришлось перелопатить целую библиотеку; вот когда я насмотрелся на тех, с кого выводили клонов, а заодно освежил в памяти историю создания Дайдитауна. В результате многих обитательниц Дайдитауна я стал узнавать в лицо и кое-что узнал об их предшественницах. В свое время — то есть неведомо когда — настоящая Джин Харлоу была той еще штучкой. Родилась в 1911 году, умерла в 1937-м. Киноактриса. Платиновая блондинка. Вызывающе вульгарная внешность. Она была настоящим секс-символом — правда, недолго, так как скончалась в возрасте двадцати шести лет. Клон, стоящий передо мной, был не совсем точной копией — клоны никогда не получаются точными, стопроцентными копиями, — но все равно сходство было поразительным. Не понимаю, что наши предки находили в Джин Харлоу; впрочем, я допускаю, что с тех пор вкусы сильно изменились. Только не могу взять в толк, зачем кому-то понадобилось отыскивать бренные останки Джин Харлоу, выкрадывать кусочек ткани и клонировать актрису!

Впрочем, я невысокого мнения о Дайдитауне.

— Вы работали на Кушеги. Она мне все рассказала.

Я вновь углубился в изучение своего стола.

— То был особый случай.

— Что же в нем

— Не твое собачье дело!

Правда заключается в том, что тогда я изрядно поиздержался. Когда я пытался расплатиться по счету и вкладывал палец в прорезь автомата, в ответ раздавался противный писк да еще мигала красная лампочка: «ноль кредиток». А желудок мой, сами понимаете, привык получать пищу по крайней мере один раз в день, да и другие органы тоже требовали своего. Короче говоря, я подрядился работать на клона потому, что тогда находился на грани отчаяния. Откровенно говоря, и сейчас я находился примерно в таком же состоянии.

— Выслушайте меня! — попросила она.

— Я тебя не выслушаю, а выпровожу. — Гордость у меня еще оставалась.

Тут что-то с глухим стуком упало на стол и запрыгало между маслянисто-черными кучками. Мне даже не надо было смотреть, что там. Плоский золотой кругляш подкатился мне под самый нос.

— Говори, — смилостивился я.

Она оглянулась на мою дверку, словно желая убедиться, что та плотно закрыта, а потом присела на один из двух стульев, стоящих у противоположного края стола.

— Я думала, у вас кабинет побольше.

— Я не материалист, — сообщил я, подбирая монету и откидываясь на спинку стула.

— Это успр.

Я взвесил монету в руке. Холодная на ощупь и тяжелая. Граммов двадцать пять. Судя по всему, девятьсот девяносто девятой пробы, по обычным усприанским стандартам. Конечно, нелегальная, но кто осмелится запретить типам из Восточной Секты чеканить собственную монету? Уж точно не я, братишка. Точно не я.

— Твои клиенты — фальшивомонетчики из Дайдитауна?

— И они тоже.

Я решил выдержать паузу. Молча сидел и царапал поверхность монеты ногтем.

Как я и думал, ее не надолго хватило. Вскоре она снова открыла рот:

— Иногда я имею дело с фальшивомонетчиками, но в основном получаю деньги от людей, которые не желают оставлять в Дайдитауне отпечатки своих пальцев.

— В Дайдитауне никто не хочет оставлять следов.

— И тем не менее оставляют. — Девушка-клон строптиво вздернула вверх подбородок и принялась сверлить меня своими глазищами. — Они приходят к нам каждую ночь — толстопузые, с жирными пальцами…

— Чтобы найти «самых красивых женщин и мужчин в истории», — продолжил я, цитируя известный рекламный слоган.

— Вы совершенно правы, мистер Дрейер!

В голосе ее и оттенка стыда не было слышно. Правда, чего ей-то стыдиться? Она — всего лишь клон. Она не создана ни для чего другого; стыдно должно быть тем, кто ее покупает.

— Итак, чем я могу тебе помочь?

С души воротило сидеть и разговаривать с ней, как будто она настоящая. Но ладонь приятно холодила денежка, в которой я так нуждался!

— Мне нужно кое-кого найти.

Ну и дела! Еще одна пропавшая красотка!

— Почему обратилась ко мне?

— Кушеги очень вас хвалила. Она говорит, что вы — молодец.

Я ощетинился. Какая-то паршивая девчонка из Дайдитауна, клон звезды голографического порно XXI века, еще смеет оценивать мою работу? По какому праву…

Я заставил себя успокоиться. Бесполезно! Пустая трата сил.

— Она не получила того, что хотела, — заметил я.

— Правда… Ракель была мертва, когда вы ее нашли. Но все-таки вы нашли ее!