Охота на ламию
Шрифт:
— Посмотрите, у нас разрешение на осмотр покоев гранды Келисии, — милейшим тоном заговорил дознаватель и протянул бумагу, которую только что извлёк из папки, вечно зажатой у него подмышкой.
— Не знаю, гранд, я…
Больше горничная ничего не сказала, она остолбенела. Лишь выпученные от страха маленькие глазки говорили о том, насколько неожиданной была для неё молния, что бросил в несчастную дознаватель. Боевой артефакт, не иначе. Что ж, я был очень рад, что Дазромак настроен серьёзно.
В этот момент камень амулета разгорелся так ярко, что я чувствовал его жар через металлическую пластину.
— Похоже, вы были правы, гранд Гумонд, — хмыкнул мой соучастник, жадно смотря на собственный активированный амулет.
***
Дракон (окончание)
Дальнейшее напоминало сон, в котором всё вдруг пришло в движение. Словно раскрылась сжатая до поры до времени пружина, и ящик секретов обнажил тёмное нутро.
Амулет, который я всё ещё продолжал сжимать в руках, нагрелся и чуть не выскользнул из рук.
— Туда, — указал я свободной рукой в конец коридора и, не дожидаясь Дазромака, пошёл на зов.
Красный камень сиял, словно драгоценность, но смотреть на него не было желания. Я хотел скорее покончить со всем этим и приподнять завесу тайны, соединившей нас с Региной. У меня мелькнула мысль о том, как я расскажу ей, что участвовал в ритуале и нашёл того, кто хранил Адамантову жилу. Разумеется, не без помощи и поддержки дознавателя.
— Здесь! — коротко рыкнул Волк, хватая меня за рукав пиджака. Я чуть было не прошёл нужную дверь! — Камень тускнет, когда вы отдаляетесь. И как вам пришло в голову использовать кровь? Вы же не состоите в родстве с Древними.
«Но их магия на мне», — подумал я, а в ответ на вопрос Волкодлака пожал плечами:
— Регина научила. Магия крови широко используется ламиями.
Дазромак с сомнением посмотрел на меня, но времени спорить у нас обоих не было. Мы остановились у двери, ведущей в личные покои проректора.
— Вот и ответ, — хмыкнул Дазромак, окинув меня подозрительным взглядом.
— Если вы думаете о том, я ли перенёс сюда лабораторию по производству Адамантовой жилы, то нет, — улыбнулся я, радуясь как ребёнок, получивший на праздник долгожданный подарок.
— Мы ещё ничего не знаем. Может, там только зелье, а не лаборатория. В конце концов не только Истинным позволено принимать Адамантову жилу.
Я оглянулся на Дазромака. Ему прекрасно известно, что это зелье действует только на Истинных, так зачем он сейчас говорит эту чушь? Не хочет, чтобы лабораторию обнаружили?
— И вообще, мы здесь представляем официальный Орган дознания, я не могу позволить вам войти, — жёстко закончил речь Дазромак и преградил мне путь. — Не волнуйтесь, Гумонд, я запрошу в столице официальный ордер.
— И когда он придёт, в покоях Нардика Стенсена ничего не найдут, — ответил я, глядя ликану в глаза. Тот съёжился, но, продолжив жалко улыбаться, стоял столбом и не думая отходить. — Именно поэтому вы отдали амулет Регине? Потому что знали, что она ничего не обнаружит, и можно будет обвинить девушку в нерасторопности? Потом сделать вид, что сами искали таинственную лабораторию, да всё без толку.
Я говорил громко, излишне эмоционально, но стоило словам обрести звук, как они перестали казаться невероятными. Всё складывалось кирпичик к кирпичику. Дазромак не знал про метку, никакой зеркальный ритуал ему в этом бы не помог. А значит, он не мог предположить, что магия Древних придаст его амулету столько сил, что тот станет иголкой, притягивающейся к огромному магниту. К тому месту, где концентрация Адамантовой жилы ещё недавно была чрезвычайно высокой.
— Глупости! — фыркнул Дазромак, стараясь оттеснить меня от двери Стенсена. — Это явно какая-то неполадка в артефакте. С чего бы Стенсену, этой Древней жабе, делать Адамантову жилу и передавать её Истинным?
Дознаватель устало улыбнулся, всем видом показывая, насколько он считает мои предположения нелепыми побасёнками.
— Не старайтесь казаться наивным, гранд, у вас это не получается, — я отступил на шаг, оглядывая пустой коридор, если не считать застывшей статуей горничной Келисии. — Может, Стенсен ненавидит Истинных, и всё, что ведёт их к гибели, ему приятно? А возможно, им правит корысть. Деньги в Кломмхольме платят не такие большие, чтобы обеспечить преподавателям безбедную старость. Или связи среди Истинных. Или…
Я набрал воздуха в лёгкие и выложил на стол свою последнюю карту, казавшуюся наиболее весомой:
— В Вильгемине поговаривали, что проректоры давно метят на место повыше. Что же способно вышибить Келисию из кресла ректора вернее, чем нераскрытые нападения на её учениц? Лишение Дара с помощью Пожирателя — это вам не кража пирожков в столовой. Я так понял, что вам дали приказ не раскрывать это дело, верно?
Я отступил ещё на один шаг и пристально посмотрел на дознавателя. Какое-то время он просто стоял и хмурился, обдумывая мои слова, а потом разом посветлел лицом и протянул мне руку:
— А, знаете, к Древних богам все эти тайны! Вы правы, Гумонд. Разворошим это гнездо шершней, и уже никто не сможет ничего замять!
Не дожидаясь ответа, ликан повернулся к двери и метнул в неё боевую молнию, припрятанную в рукаве.
Междуглавье 9
С некоторых пор Ярлонг ходил по улицам столицы крайне редко и всегда оглядываясь по сторонам. С тех пор как бесследно исчез Рауд и Феникс, остались только они с Томасом. Двое из тех, кто когда-то организовал Лигу неравнодушных. А теперь они сами стали чьей-то добычей.
Главный продолжал уверять, что всё в порядке, бравировал своими связями и таинственными покровителями, но Ярлонг видел отблеск того страха, что навек поселился в душе. За ними тоже придут, это лишь вопрос времени.
Вчера, когда поздно ночью возвращался с Приёма у Седьмого Драка, он почувствовал чей-то взгляд и выглянул из окна кареты. Выглянул — и взгляд сразу наткнулся на одинокую мужскую фигуру в тёмном плаще на той стороне пустынной улицы. Незнакомец просто стоял, сжимая в руке массивную трость с серебряным набалдашником, но чутьё Мага не могло подвести: тот следил за ним. И трость в руках мужчины походила на аксессуар, а не на средство опоры для немощных ног.