Охота на левиафана
Шрифт:
В один прекрасный день в середине июля «Летучее облако», миновав острова Диомеда, бросило якорь на широте Северо-восточного мыса в нескольких милях от берега. Мы стояли не одни. Еще с дюжину судов, как и мы, пришли охотиться на круглоголовых.
Море было совершенно спокойно в тот момент, когда мы бросили якорь, и оставалось таким всю ночь, если только можно было назвать это ночью: Полярный круг начинается с Берингова пролива, и солнечный диск в июле исчезает за горизонтом лишь наполовину. Даже в полночь нет полной темноты. Это скорее прозрачные сумерки. Нет надобности ни в лампе, ни в свече, чтобы читать книгу или газету, напечатанную обыкновенным шрифтом. В любую минуту суток, таким образом, можно выследить
С нашей стоянки был виден на западе арктический берег, печальный и пустынный. Трудно представить себе что-либо более меланхолическое и менее привлекательное. Насколько мог охватить взор, простирались массы льда. Подобно ледяной реке они двигались вдоль берега. Мы не боялись их, потому что ни одна из этих льдин ни по своей тяжести, ни по размерам не могла угрожать судну, так солидно построенному, как «Летучее облако».
Берег в это время еще не был окружен ледяным поясом, между сушей и плавучими льдинами сохранялось значительное пространство. В этой части Ледовитого океана льдины, с которыми приходится воевать мореплавателю, не представляют собою ледяных гор, а поднимаются над поверхностью лишь на несколько футов. Они менее опасны, чем льды Гренландии или антарктических морей, где встречаются ледяные горы высотою до двухсот футов. Объясняется это довольно просто: предполагают, что ледяные горы образуются из тех ледяных масс, которые проходят в море через огромные скалистые ущелья, но в море их разбивают волны, а в окрестностях Берингова пролива земля плоска, там нет ни гор, ни скал, ни ледников, следовательно, не может быть и настоящих ледяных громад. Даже если допустить, что там могли бы быть ледяные горы, они не могли бы плыть, так как море здесь недостаточно глубоко. Попадаются льдины высотой двадцать или тридцать футов, но они стоят на дне и не могут сдвинуться.
Первую ночь экипаж был на страже, и лодки были готовы на тот случай, если бы мы заметили кита. Мы видели, что и другие китобои поступили так же. Но кита не было.
Капитан Дринкуотер не был человеком, способным бездействовать. Он приказал поднять якорь, поставить паруса и держать курс на запад, полагая, что в этом направлении мы встретим китов.
Другие суда тоже подняли якоря, и все пустились в разные стороны. Пользуясь легким попутным ветром, мы прошли в море около двенадцати миль. Капитан спустился в каюту, чтобы отдохнуть.
Когда он снова появился на мостике, то принялся ходить вокруг кабестана, потирая руки, как будто попутный ветер заставлял быстрее обращаться кровь в его жилах. Потом приказал подавать завтрак и, с веселым лицом обратясь к помощнику, произнес:
— Ну, мистер Коффен, вот мы, наконец, в великолепном полярном бассейне, где нас ждет такая чудесная охота. Что вы скажете на это?
— Пока немного, — довольно резко ответил бывалый моряк. — Жиру мы здесь еще не видели.
— Будьте покойны, в жире у нас недостатка не будет. Какое пари вы хотите, что сегодня вечером мы загарпуним кита?
— Ну, — ответил старший офицер, — не стоит держать пари «против», я предпочел бы держать «за», но почти уверен, что проиграю. Думаю, мы не найдем здесь ничего значительного, и, чтобы встретить кита, нам придется двинуться на север.
— Как бы не так! — торжествующим тоном ответил капитан. — Ну-ка взгляните туда! Кит от нас как раз на расстоянии выстрела. Хотя, по правде сказать, он не той породы, которую я предпочитаю.
С этими словами он указал своему собеседнику на finback, который уже с полчаса плавал невдалеке от судна, но никто не обращал на него особого внимания, потому что этот род китов наиболее труден для охоты и гоняться за ним не стоит труда. Китоловы его глубоко презирают, он же, словно нарочно, всюду попадается на глаза в этой части океана.
— Этот не может считаться китом, —
— Отлично, мистер Коффен. Мы загарпуним до наступления ночи кое-что получше finback. Я готов держать пари. А вы?
— Я? Мне безразлично, — ответил старший офицер.
— На что держим пари?
— На бутылку шампанского и ящик лучших сигар.
— Идет!
Старые моряки, слышавшие разговор, отлично знали, что уверенность капитана не имеет прочного основания, он спорил, просто надеясь на случай, потому что нет кита, скорость и повадки которого были бы так неожиданны, непредсказуемы и капризны, как у круглоголового кита. Ни один самый опытный китолов не мог бы предсказать наверняка, как он появится, откуда и куда уйдет. Сегодня их покажется так много, что хватит каждому судну из целой флотилии, а завтра уже не видно ни одного. И никто не сумеет сказать, есть ли шанс встретить их или они исчезли на весь остальной сезон, ушли в какую-нибудь отдаленную часть океана.
Только капитан и его помощник успели заключить пари, как вахтенный заметил стаю китов-убийц (killers). Это особый вид кита. Его узнают по длинному треугольному наросту, который матросы обыкновенно называют «стеньговым кливером». Жиру у убийц не более, чем у finbacks, и китобои их равно презирают, если под рукой есть настоящие киты.
«Летучее облако» прошло от них на расстоянии выстрела, но ни у кого даже мысли не возникло выслать в море людей за такой ничтожной добычей. Это было бы просто потерей времени.
Однако тут произошло нечто странное. Первоначально наше появление напугало китов-убийц, но вместо того, чтобы рассеяться в разных направлениях, стая тесно прильнула к нашему судну. Этот феномен скоро объяснился, несколько голосов сразу закричали:
— Кит!
Из самой середины стаи поднялся фонтан воды, выброшенный огромным китом.
— Лодки в море! — скомандовал капитан.
Минутой раньше все были беспечны и безмятежны, теперь же матросы бросились в шлюпки с ловкостью обезьян.
6. MUSCLE DIGGER СРЕДИ УБИЙЦ. МАЛЕНЬКИЙ МОРЖОНОК. ПУСТЫННЫЙ БЕРЕГ
Все приготовления были окончены в несколько минут, но для экипажа было довольно и одного взгляда, чтобы увидеть, что много шуму поднято из-за пустяков. Действительно, это был кит, известный под названием muscle digger, или ripsack, или «калифорнийский кит». Полагают, что его любимое местопребывание — северные широты. Он считается также ничтожной добычей и кажется настоящим пигмеем рядом со своими собратьями, например полярными китами. Он походит на них общим сложением, но у него нет той спинной выпуклости, которую неправильно называют плавником. Это не более как жировой нарост, инертный и неподвижный. Но форма этого нароста дает опытному китолову ясные и определенные указания, к какому классу отнести животное.
Наш кит не имел на спине того, что называют «стеньговым кливером», но по размеру и форме нароста мог быть причислен к виду muscle digger. Нам было известно, что жир у китов этой породы низшего качества и ус его ни на что не годен, поэтому мы очень удивились, когда капитан Дринкуотер приказал спустить шлюпки на воду.
Из всех китообразных этот — один из самых опасных и неуловимых. Однако на сей раз захватить его не представляло большого труда, и вот почему. Пока мы спускали в море шлюпки, кит несколько раз всплывал, чтобы запастись воздухом. Каждый раз, когда он появлялся на поверхности, его шумное дыхание меняло свой характер. Наконец, оно стало выражать бешенство и крайний ужас. Даже самые неопытные из нас легко поняли причину этого бешенства и ужаса — присутствие убийц. Они окружили его и нападали со всех сторон, как стая волков в прерии на раненого бизона.