Охота на льва
Шрифт:
— Что это? — испуганно спросила Несса.
— А ты почитай.
Это были новости с севера. Куратор заключенных Виль с прискорбием извещал владыку о том, что во время бури государевы преступники Парфен Супесок и Андерс погибли. Несса ахнула и выронила листок и конверт, думая о том, не переигрывает ли. Впрочем, умение владеть лицом никогда не значилось среди ее достоинств; Шани поднял письмо и положил на стол.
— Ну, дорогая? Где они?
Несса слышала биение крови в висках и чувствовала, как ее подавляет чужая властная воля.
— На дне морском, скорее всего, — проронила она с максимальной горечью. Надо было заплакать — как-никак, известие о
— Вместе с ними пропал местный уголовник и лодка. Служба безопасности при тамошних рудниках прошерстила окрестности и нашла очень интересные вещи. Тебе как больше нравится, дорогая? Слушать или рассказывать?
Несса молчала.
— Есть там неподалеку такое местечко, Совиный угол. Хуторок на три души. Прости за каламбур, но душу из них вытрясли — и они показали, что в самом начале сезона дождей сюда прибыл некий эфенди из сулифатов, богатый тип. Ну сама подумай, откуда там взяться сулифатскому принцу? Неужели ты не могла выбрать кого-то менее приметного, чем Кембери?
Сердце Нессы стучало так, что казалось, его биение разносится по всему дворцу. Слезы бессилия набухли в уголках глаз и медленно заструились по щекам. Шани достал из кармана кружевной платок и с неожиданной заботой протянул Нессе.
— Не плачь, не надо. Мне продолжать?
Несса всхлипнула.
— Что ты хочешь от меня услышать? — процедила она. В книгах по истории она читала, что в древние времена дамы носили кинжалы в корсажах — что-что, а кинжал бы ей сейчас не помешал.
— Я хочу, чтобы ты понимала ситуацию, — совершенно спокойно произнес Шани. — И знала, что стоит на карте, как для тебя, так и для всех остальных, — он отпил вина и продолжал: — На допросе свидетели показали, что беглецы получили изрядные суммы денег и документы на дом. Надо думать, что все это им передала ты, но откуда у тебя такие финансы? У меня есть лишь один вариант — Кембери, пытаясь оправдаться перед своими хозяевами за провальную работу в Аальхарне, завербовал тебя. За человека твоего уровня владыка Хилери будет платить щедро, — Шани сладко прищурился, словно кот возле свежей рыбины. — А ты, как достойная дочь, пустила весь первый платеж на помощь отцу. Я прав?
Скрывать что-то дальше уже не имело смысла. Несса провела платком по глазам и коротко ответила:
— Да. Ты прав.
— Ну вот и умница, — ласково произнес Шани. — Что конкретно от тебя требуется? Способствовать в принятии про-амьенских законов? Поставлять сведения о внутренней и внешней политике?
— Да, — выдохнула Несса. Шани опустил руку ей на плечо — вроде бы легко и небрежно, но в случае надобности нажатие на одну из болевых точек привело бы к временному параличу руки.
— Ну я не настолько глуп, чтобы посвящать женщину в такие вопросы. Даже тебя, дорогая. Даже тебя…, - он вздохнул и спросил: — И как этот хитрец выбрался с того света?
Несса вспомнила рассказ Кембери о том, как он пришел в себя в гробу, как выбирался из могилы и как сидел на кладбище самоубийц, не в силах сделать и шагу после пережитого ужаса. Волна дрожи пробежала по спине, словно это ее похоронили заживо.
— Доза фумта оказалась мала, и он быстро пришел в себя, — прошептала Несса, стараясь взять себя в руки. Император понимающе кивнул.
— Так я и думал. Ладно, что теперь метаться… Что ж, государыня моя, делай дальше вид, словно этого разговора не было. Сотрудничай с Кембери. Бери у него деньги, чем больше, тем лучше. Все, о чем вы будете говорить, немедленно сообщай мне. Обещай, что все мы будем
Он сказал об этом с такой простотой и легкостью, словно речь шла о заваривании чая. Впервые за все это время Нессе стало по-настоящему жутко — настолько, что в глазах потемнело, а внутри словно зазвенели туго натянутые струны. Она поймала себя на мысли о том, что никогда прежде не испытывала такого страха за свою жизнь — даже стоя на костре и готовясь сгореть заживо.
Казалось, смерть ради шутки надела белый сюртук императора и небрежно присела рядом с ней.
— Я сегодня была у лейб-лекарника, — сказала Несса и почти не расслышала своих слов за буханьем пульса в ушах. — Знаешь…, - она сделала было испуганную паузу, но почти тотчас же выпалила: — У меня будет ребенок.
Шани даже в лице не изменился. Несса ожидала, чего угодно — радости, брани, даже заушений — только не этого непробиваемого спокойствия.
— Что ж, дети цветы жизни, — произнес он в конце концов довольно скучным тоном. — А ты не сиди. Сходи вот, его отца обрадуй.
В ту же секунду он получил пощечину: Несса и сама изумилась тому, что ее рука отреагировала самостоятельно и раньше, чем разум смог бы вмешаться. Шани потер щеку, и в его глазах наконец-то появилось что-то живое — старое и горькое чувство, которое он сам от себя скрывал.
— Заслуженно, — сказал он и добавил: — Прости.
Тем же вечером все аальхарнские газеты выпустили экстренные номера с известием о том, что у престола будет-таки законный наследник.
Шани любил принимать особенных гостей в Янтарном зале. Все убранство здесь действительно было сделано из разноцветного янтаря, им были облицованы стены и потолок, и в таинственном мерцании свечей огромный зал казался волшебным гротом, пещерой с сокровищами. Как правило, гости с раскрытым ртом замирали на пороге, не в силах оторвать глаз от этого великолепия — так маленький Саша Торнвальд однажды застыл в Янтарной комнате Екатерининского дворца, кажется, даже позабыв дышать, но в сравнении с его залом она была маленьким закутком, кладовкой.
Уильям Стивенсон знал толк в искусстве и в сокровищах. Когда за ним закрылись двери, то он некоторое время озирался по сторонам и восторженно ахал, глядя то на колонны, сделанные в виде тропических деревьев, что взметали рыже-золотые метелки листвы под потолком, то на обрамление бесчисленных зеркал, что, отражаясь сами в себе, увеличивали зал до бескрайних просторов, то на картины, собранные, опять же, из янтаря. Потолок украшало огромное батальное полотно — богиня Победы, окруженная небесными духами, сбрасывала в грозовую бездну знамена побежденной амьенской армии. Разумеется, картина также была сделана из янтаря. Шани терпеливо ждал, когда Виль налюбуется; наконец, тот опустил голову и восторженно выдохнул:
— It's amazing, Your Majesty.
— Я практически забыл английский, — произнес Шани. — Так что предлагаю нам побеседовать на аальхарнском.
Виль почтительно ему поклонился, прекрасно понимая, какую дистанцию следует держать со своим земляком, если он хочет чего-то добиться от этой аудиенции, которая сама по себе далась нелегко. Кто он был, в конце концов, низший чин на северных рудниках. Пришлось изрядно опустошить кубышку и смазать лапы, кому надо, чтобы хотя бы подойти к порогу дворца — а лап было ой как много.