Охота на мачо
Шрифт:
– А если он вообще сюда больше не сунется? – высказался вслух Крячко.
– Мне импонирует твой оптимизм, Стас. – Гуров погасил сигарету в пепельнице. – Скажу честно, и я допускаю подобный вариант. Во-первых, он мог получить с Интернета уже все, что хотел. Во-вторых, есть куча других мест, откуда можно без труда попасть в сеть. Как сказал сегодня один мой знакомый: «Мы живем в век совершенных технологий». Но надежда, как известно, умирает последней. Короче, от того, что ты подежуришь тут, Миша, пару дней, никому хуже не станет. А нам предстоит по возможности быстро выяснить адреса шестидесяти двух девушек, проживающих в столице, с
– Да раз плюнуть, – мрачно констатировал Крячко. – Делов на три копейки.
– Помимо этого, я считаю, Стас, что нам надо проверить и тех двух ребят, что проживают в Москве и имели интернетовское общение с Филоретовой и Сидько, – с прежней интонацией вещал Гуров, будто и не слышал замечание соратника. – Маловероятно, что они нас заинтересуют в дальнейшем, но попытка не пытка. Заедем сейчас к Сидько, а потом разделимся. Ты к одному, я к другому.
На этом полковник и завершил свой маленький инструктаж. Попрощавшись со Светланой, он вместе с Крячко покинул «Всемирный уголок», а Алябьев остался внутри, исполняя порученные ему обязанности.
Станислав сел за руль своего старенького «Мерседеса». Гуров расположился рядом с ним.
– А поприличней и понадежней машины не нашлось?
– На своей привычнее. Душу греет. К тому же смотри, как тут хорошо проветривается помещение.
– Потому что сплошные щели кругом, – резюмировал Гуров.
– А тебя тянет в душные закрытые пространства?
– Ну, если с этой точки зрения, тогда да.
– В «Столичный вестник»? – осведомился Крячко, подражая интонациям водителя, не первый год работавшего при какой-нибудь высокопоставленной шишке.
– Да. Куда же еще? Раз ты не сумел добиться от него ничего, кроме намерения пообщаться со мной, придется отдуваться за твои ляпы в работе.
– Какие ляпы, Лева? – С третьей попытки Крячко завел «мерс», тот отозвался недовольным фырчаньем, чихнул, кашлянул, как старый астматик, к тому же подцепивший простуду, но все же отлепился от обочины и покатил в заданном направлении. – Я не умею общаться с психами. И даже с крайне неуравновешенными неврастениками. Это по твоей части. Рыбак рыбака… Кстати, знаешь чем отличается сумасшедший от неврастеника, Лева?
– Чем? – Гуров курил, пуская клубы дыма в раскрытое окно.
Прочие участники автомобильного движения с интересом поглядывали в сторону их иномарки, пытаясь понять, из какой дыры вылез подобный раритет. Но Крячко, кажется, такие мелочи нисколько не волновали. Он упоенно вертел баранку.
– Сумасшедший думает, что дважды два пять, а неврастеник знает, что дважды два четыре, но это его чертовски раздражает.
Гуров слегка улыбнулся.
– И к чему сейчас эта байка?
– А к тому, что тебе не кажется, будто господин Сидько четко попадает под последнее определение? – Крячко предпринял попытку увеличить скорость, и «Мерседес» мгновенно отозвался на его действия натужным недовольным ревом.
– Зря ты так, Стас, – покачал головой Гуров. – Его тоже можно понять. Он тут поплакался мне в жилетку, и, оказывается, все его нынешние действия – следствия пережитой в прошлом семейной драмы. Такое и на сердце, и на психике отражается…
– Как интересно, – хмыкнул Станислав. – Ты не останешься без работы. Точно тебе говорю. Если что, сумеешь подработать копейку в качестве психоаналитика. Задатки у тебя есть, а это уже полдела.
Гуров махнул рукой и отказался
– В машине подождешь? – саркастически поинтересовался Гуров, когда Крячко припарковал свой видавший виды «мерс» на стоянке перед зданием. – Или со мной поднимешься?
– Я лучше в машине, – ответил напарник. – Хочу поразмыслить в тишине о губительном воздействии семейных драм на сознание отдельно взятых индивидуумов. И главное, прикину, как с этим бороться. А ты давай пока, Лева, по старинке… Жилетку-то захватил свежую?
Гуров вышел из салона и направился к зданию. Однако на этот раз поиски Владимира Сидько заняли у него куда больше времени, чем в прошлый визит. Все вроде бы видели, что журналист не покидал территории редакции, но в каждом кабинете, куда ступала нога полковника, ему неизменно сообщали, что Сидько, дескать, был, но буквально пару минут назад отправился куда-то еще. В итоге Гуров плюнул на это бесцельное брожение и занял выжидательную позицию у рабочих апартаментов Владимира, надеясь на то, что, где бы тот ни находился, он все же соблаговолит почтить своим присутствием данное помещение.
Так оно и оказалось. Минут через пятнадцать Сидько появился в дальнем конце коридора. Размашистой и, как показалось Гурову, слегка подпрыгивающей походкой он направлялся к своему кабинету. Полковник вынул руки из карманов брюк. Заметив визитера, журналист ускорил шаг.
– Я рад, что вы снова здесь!
Встреча оказалась радушнее, чем в прошлый раз. Неужели Крячко прав и он, Гуров, обладает скрытой способностью находить общий язык с неуравновешенными и нестандартными личностями?
– О чем вы хотели поговорить со мной, Владимир Григорьевич? – сдержанно произнес оперативник.
– Зайдемте в кабинет, – предложил Сидько. – Там сейчас никого нет, и я, можно сказать, полноправный хозяин.
Он посторонился, пропуская вперед Гурова. При этом по въевшейся привычке подергал мочку левого уха. Полковник переступил порог и сел на свободный стул, закинув ногу на ногу.
– Слушаю вас.
– Прежде всего я хотел извиниться. – Сидько поморщился, занимая привычное место напротив своего компьютера, экран которого на этот раз был погашен. – Я вел себя как размазня… Ну, одним словом, недостойно мужчины. Позволил себе слабость наболтать лишнего… Глупо вышло, честное слово. И я не хочу, чтобы вы…
– Вы звонили мне по этому поводу? – Гуров сдвинул брови к переносице, но это не произвело на Владимира должного впечатления.
Напротив, он рассмеялся. Нервно и неестественно.
– Нет, что вы. Конечно, нет. Я не стал бы названивать вам так часто и не жаждал бы встречи…
– Тогда, может быть, перейдете к сути, – в очередной раз прервал его словоизлияния Гуров.
– Да. – Сидько кивнул и доставил новое беспокойство своей многострадальной мочке. – Один момент, полковник. Дело, собственно, вот в чем. После разговора с вами я много думал о Свете. Вспоминал ее подруг, круг знакомых… Вернее, пытался вспомнить. И кое-что все-таки всплыло у меня в памяти. Как я уже говорил вам сегодня, я был далеко не идеальным отцом, и со Светкой мы виделись редко. То я весь в работе, до поздней ночи засиживаюсь тут, в редакции, то она где-то гуляет. Порой и ночевать, бывало, не приходила. И так получилось… – Он на мгновение запнулся. – Так получилось, что я не сразу заметил исчезновение дочери.