Охота на охотников
Шрифт:
«Сюда бы Убора с Геммы, — вспоминая работу сущности, думал Колдун. — Он бы вам показал, что такое работа настоящего ПВО».
В очередной вечер, когда суета в штабе престолонаследника немного спала, он отозвал в сторону Ю-Сима. Жестами и рисунками он убедил Многоликого, привыкшего действовать из-за угла, наносить удары в спину, подготовить засады на кораблях-пустышках, брошенных в пространстве. Идея была одобрена Сан-Комом. Среди гаюнов нашлось две сотни смельчаков и бывших абордажников, давших согласие на участие в таком авантюрном плане. Они прекрасно понимали, что фактически идут на верную смерть, но решили рискнуть. В случае успеха могли раскрыться многие тайны кораблей пришельцев. Как бы ни складывался бой на планете, при захвате корабля врага они должны были уйти в пространство, скрыться от погони и передать корабль флоту. Расчет пустышек строился еще на том, что врагу могут понадобиться транспортники, и он не станет их сразу уничтожать. В случае успеха наземной операции они ему могут пригодиться, хотя чем может интересоваться враг, никто не знал.
Флот карателей из десяти бортов появился в пределах видимости систем наблюдения на пятые сутки. Необычной формы треугольные корпуса с высокой рубкой в центре неторопливо шли тремя эшелонами километров по пятьдесят друг над другом. Противник явно знал о минных полях, но, не опасаясь, прошел в непосредственной близости одного из колец искусственно созданного метеоритного кольцевого потока, в котором находилась минная поставка. Данное обстоятельство могло означать только одно. Пришельцы знали код «Свой-Чужой», и минная система не была активирована. Один этот факт уже указывал на то, что информация об опасной зоне и ее нейтрализации была получена им если не в генеральном штабе космофлота, то непосредственно из рук императора или лица, приближенного к Единственному и облеченного немалой властью. Находясь в недосягаемости систем планетарной ПКО, один из кораблей открыл боевые порты, выпустив два десятка летающих дисков диаметром от трех до пяти метров.
— Разведка, — констатировал Колдун, рассматривая врага в мощную оптическую систему, не дающую возможности засечь наблюдателя.
Часть разведчиков, вращаясь вдоль своей оси и набирая скорость, двинулась к планете, другая начала облетать транспорты и яхты, разбросанные редкими точками в пространстве. Приблизившись к объекту своего интереса, диски выплескивали нитки очередей, дырявя борта, тем самым пытаясь определить потенциальную опасность объекта. Мощность их снарядов была достаточно велика. Две яхты размерами поменьше были просто разорваны на куски. Досталось и транспорту, на котором скрывалась засада. Пролетающий в нескольких километрах разведчик вспорол его борт короткой очередью, но не увидев ни огня, ни выброса из корпуса воздуха, не останавливаясь пролетел дальше. Мертвые, разгерметизированные корабли не представляли ни опасности, ни интереса.
Покружившись вокруг, диски вошли в атмосферу Яды, рассыпавшись по широкой территории. Теперь в их задачу наверняка входила разведка местности, обнаружение и, по возможности, уничтожение комплексов противовоздушной обороны, разведка городов. Насколько знал Колдун, здесь гаюны приготовили чужакам сюрприз. Два комплекса, прикрывающих город Ждан и раскинувшуюся рядом огромную равнину, должны были открыть огонь по идущему на посадку кораблю или его ботам с десантниками. Расчет строился на внезапности. На первоначальном этапе «гостям» не оказывалось никакого сопротивления, создавая видимость неподготовленности обороны. Проведя разведку и не обнаружив опасности, противник начнет высадку на удобном плацдарме своих десантных подразделений либо посадку корабля. Сама равнина фактически была ловушкой. Танковая дивизия, системы залпового огня и авиация с воздуха должны были плотным огнем вспахать несколько десятков квадратных километров равнины вместе с живой силой и техникой противника. Здесь негде было спрятаться, разве что за остовами горящих боевых машин. Маневрирование и прорыв из кольца тоже исключались. Система минных полей не позволила бы врагу уйти.
Штаб Сан-Кома не предусмотрел только одного — что пришельцы не просто захватывали планету, а осуществляли карательную экспедицию.
Диски-разведчики даже не стали проводить разведку местности, расположенной в тридцати-сорока километрах от равнины, где были собраны ударные части. Они, сделав небольшой круг, нанесли удар по фактически не защищенному городу, расположенному за рекой, в пятнадцати километрах от предполагаемой высадки десанта.
Град бомб, ракет и снарядов обрушился на центральные улицы. Красавцы небоскребы рушились, как карточные домики, будто сделанные из фанеры и картона. Десятиминутный налет — и весь город исчез в клубах пыли и дыма. Не было видно даже отдельных домов окраин. Из непроницаемого для простого глаза растущего пылевого монстра то и дело выскакивали диски-разрушители. Совершив разворот, машины вновь скрывались в пылевой завесе, продолжая свое разрушительное шоу.
Вражеская эскадра начала распадаться. Часть кораблей увеличила скорость, огибая планету. Противник не опасался активного сопротивления в пространстве и, не торопясь, разворачивал свои силы для нанесения ударов по самым населенным городам Яды. С орбиты было прекрасно видно, как еще десяток городов подверглись нападениям захватчиков с тем же уничтожающим результатом.
С некоторым опозданием штаб Сан-Кома отдал приказ, и на полную мощь заработала противовоздушная оборона планеты. В небе появились истребители, и взлетели сотни ракет земля-воздух.
Диски-разрушители обладали фантастической маневренностью. Часть из них связала боем вышедшие наперехват эскадрильи, другая, запеленговав места ракетчиков, ринулась уничтожать пусковые установки.
Уже в самом начале боя стало очевидно, что авиация проигрывает воздушное сражение. Ракеты воздух-воздух, выпущенные с дальней дистанции, не наносили противнику никакого урона. Самонаводящиеся боеголовки будто не видели целей, по которым были выпущены. Ближний воздушный бой тоже не принес желаемых результатов. Диски, обладая более высокой скоростью, уходили от прицельных пушечных выстрелов сами, стреляя одновременно во всех направлениях. Через несколько минут равнина перед городом покрылась кострами горевших самолетов. Редкие, распахнувшиеся в небе купола парашютов свидетельствовали о том, что пилоты были убиты еще в кабинах своих машин. Точность стрельбы оружия врага была просто феноменальной.
Противник тоже понес потери, но по сравнению с полностью уничтоженными истребителями о них можно было и не вспоминать. Было сбито всего четыре диска. Они буквально разлетелись в воздухе, то ли после прямого попадания ракет земля-воздух, то ли, получив повреждения, самоликвидировались. Система радиоперехвата не зафиксировала в пространстве никаких переговоров противника. Ракетные наземные установки, участвовавшие в бою, были перехвачены на путях отхода и полностью уничтожены.
Расчистив и обезопасив прилегающее пространство, диски, рассредоточившись, зависли над равниной, охватив своим охранным кольцом и город. Один из звездолетов пришельцев начал посадку прямо в центр разрушенного мегаполиса. Практически не понеся никаких потерь, враг начал высадку своего наземного десанта.
Вскоре из городских руин начали выскакивать его боевые машины, полусферы диаметром не более четырех метров с двумя короткими стволами, расположенными один над другим. Двигались эти своеобразные танки тройками, а сверху на высоте полутора тысяч метров их сопровождал один из дисков, осуществляя воздушное прикрытие или управление, если машины были автоматами. Часть машин двинулась по дороге к мосту, остальные вышли на трассы, ведущие в разные стороны от города.
— Наши «драконы» раскатают этих черепах в блин. У них не пушки, а ножки от стульев, — проговорил один из абордажников, имея в виду имперские танки и сравнивая их с машинами пришельцев.
— Только что от наших летунов летели пух и перья, — остудил его прогноз Колдун.
— Хватит трепаться, похоже, настала пора браться за работу, — проговорил гаюн, наблюдавший за врагом.
Действительно. Эскадра противника, разделившись, равномерно распределилась над полушарием планеты. Ближайший к транспортнику корабль, на котором располагались диверсанты, сместился, и до него оставалось не больше двух километров. Прыжок для ранцевого двигателя скафандра ничтожный, но включать его было нельзя. Обследование брошенных бортов дисколетами врага подсказывало абордажникам, что любое активное излучение будет тут же засечено радарами противника.