Охота на птичку
Шрифт:
Наша внезапная перепалка переросла в реальную ссору, а ругаться я слишком не люблю.
– Все, что я выпила и съела, оплачу.
Я вскакиваю из-за стола. Лучше уйти прямо сейчас.
– Здесь не нужно платить, запишут на мой счет, - небрежно бросает он в ответ и тоже поднимается.
– Нет, я против. Это гендерное неравенство! – почти выкрикиваю я и в этот момент чувствую себя реальной феминисткой.
Никита смотрит недобро, почти исподлобья.
– Свою часть счета я оплачу сама, - повторяю я, но уже не так агрессивно, потому что он огибает
– Мы привлекаем лишнее внимание, лайт-версия, - предупреждает, понизив голос, и берет меня под локоть.
– Давай договоримся так: сейчас ты мило улыбнешься, мы вместе выйдем из ресторана, сядем в машину и там спокойно закончим разговор о несправедливости, феминизме и моей неотразимости.
Смотрю на его крупную загорелую руку. Замечаю массивные часы на запястье: сто процентов - швейцарские. Совершенно не разбираюсь в дорогих часах, но по этим сразу видно, что стоят они, как крыло Боинга.
Крепкая хватка его теплой ладони мне приятна. А от него самого пахнет так умопомрачительно, что по телу табуном бегут мурашки. На мгновение я словно переношусь в момент нашего первого тактильного знакомства и даже прикрываю глаза.
Эх, почему же ты оказался этим козлом Никитой Гордиевским! – с досадой думаю я и поднимаю глаза.
Наши взгляды встречаются и цепляются друг за друга – мы зависаем. Время стопорится, пространство вакуумируется.
В ресторане играет тихая музыка, но я ее больше не слышу. За столиками сидят посетители, ходят официанты – не вижу никого. Я вообще ничего не чувствую! Есть только он, его рука на моем предплечье, его глаза и легкий след от дыхания на моей коже.
Кажется, это называется наваждением, и я сбрасываю его первой:
– Договорились, но счет возьми, я с тобой потом рассчитаюсь.
– Еще как рассчитаешься, - ухмыляется он, крепче сжимает пальцы вокруг моего локтя и ведет к выходу.
Глава 4
Никита: Я в миллиметре от того, чтобы преступить черту
Так и довел ее, босую, до машины. За дверью ресторана она безрезультатно попыталась вырваться, но я только сильней сжал ей руку. Ее заметно потряхивало, да и меня то и дело пробивало дрожью – напряжение зашкаливало. Выбесила эта девчонка своим нетрезвым феминизмом, подколками про Юлю и обвинениями черт знает в чем.
Я этим гребаным конкурсом красоты вообще не интересовался и знать не знал, кто там с кем и о чем договаривался. Светские мероприятия и связанная с ними мишура напрочь отсутствуют в зоне моего внимания, других проблем хватает. Теперь понимаю, что отец спонсировал мероприятие под Юлю. Очевидно, по ее просьбе. Ну и хрен с ним, на самом деле! Какая вообще разница, кто победил на местечковом конкурсе красоты?
Не доходя каких-то пару шагов до машины, Соня заявляет:
– Я с тобой никуда не поеду!
–
Но она только смотрит с вызовом и повторят четко, по словам:
– С тобой. Не. Поеду.
Глаза у нее синие, как океан, и такие же бездонные. Нереальные! Я нырнул в них еще в ресторане и - пропал. Стоял, сопел, взгляд отвести не мог, как зачарованный. И вот опять - смотрю и не могу вдохнуть нормально, кислорода не хватает. И такое зло разбирает! Бесит до жути, но одновременно влечет к ней чертовски.
Сгрести бы ее сейчас, затолкать в машину и до ближайшего отеля, или даже в машине… Ох, какие картинки на взбесившемся тестостероне выдает мое воображение! Не помню, чтобы я когда-нибудь вот так, вопреки здравому смыслу, хотел секса. Всегда все происходит легко и по обоюдному согласию, а сейчас я просто в миллиметре от того, чтобы преступить черту. Еще секунда зрительного контакта – вдавлю в Теслу и засосу так, что тоже дышать не сможет. Хотя она явно против, ничего кроме презрения в глазах не читается.
– На такси доберусь, – шепчет она хрипло и тупит взгляд.
Шумно, раздраженно выдыхаю. В машину девчонка со мной не сядет, а силой пихать я ее не буду. Тупик. А как хорошо всё у нас начиналось…
– Лады. Как знаешь, - небрежно бросаю я и разжимаю пальцы. Она одергивает руку и отворачивается. Прихрамывая, делает несколько шагов и утыкается в телефон.
Я смотрю ей вслед и даже зубы стискиваю. Красивая.
Словно прочитав мои мысли, она поправляет волосы. Откидывает золотые локоны за плечи, и они тяжело падают, защищая ее оголенную спину от моего голодного взгляда.
«Так ни разу и не дотронулся до них», - думаю я с досадой и прикрываю глаза.
Она отходит еще дальше, что-то печатает, на меня не оборачивается.
Украдкой кошусь на ее светлый силуэт в сумерках и тру лоб, пытаясь придумать повод заговорить. Может, все-таки удастся разрулить возникший между нами напряг? Не должно наше знакомство закончится вот так. Зацепила она меня конкретно. Пока не знаю, чем именно, но очень хочется разгадать.
– Получается найти машину? – кричу ей в спину. Точно знаю, что в субботу вечером вызвать такси для загородной поездки – задача не из простых.
Не отвечает.
– Не глупи, Софи-Соня, поехали вместе, темнеет уже.
Молчит.
Смотрю на часы. Вечеринка вот-вот начнется, надо бы встретить гостей, а ехать до поместья отца минут сорок минимум. Пора выдвигаться.
– София, я не могу оставить тебя здесь одну, - делаю я последнюю попытку.
Не поворачиваясь, девчонка вскидывает руку и небрежно выдает:
– Адьос, Никитос!
Вот зараза мелкая.
А что, если не приедет?
Не приедет – найду и уже знаю как. В голове мгновенно зреет план. Сажусь в машину и даю по газам, мельком взглянув в боковое зеркало на одинокую фигурку на парковке ресторана. Мы с тобой еще увидимся, прекрасная босоногая стерва.