Охота на «Шейха»
Шрифт:
Машину мотало по разбитым дорогам. Утопая в грязи по самые пороги, кое-как добрались до особистов.
В кунге были: Молодцов, Гаушкин, командир роты разведчиков. Его мы раньше видели. Капитан Калинченко Андрей.
Гаушкин полулежал на своем топчане, Молодцов и Калинченко сидели по бокам. На табурете, накрытом газетой, стояла початая бутылка коньяка и нехитрая снедь.
— О, ё! Больной! — первым начал Каргатов.
— Ты больной алкоголик! — подхватил я.
— Да все нормально, мужики! — Володя пытался
— Ну-ну, ты это своей бабушке расскажи. Все нормально! Какого хрена не эвакуировался? — напирал я. — Толку от тебя мало, пришлют здорового, нормального, а не какого-то дырявого опера.
— Ничего, а отлежусь, завтра буду как огурчик, — оправдывался Володя.
— Ага. Зеленый и пупырчатый! — встрял Сережа!
— Типун тебе на язык! — Вадим Молодцов сплюнул на пол.
— А ты не плюйся. Ты с ним в одном кунге живешь. Вот и будешь себя всю жизнь корить, что не спас товарища. — Сережа тоже поддерживал меня.
— Не каркайте! Садитесь! Пить будете? — Гаушкин показал, куда нам пристроится.
— Будем. Вот тебе, больной, микстура! Из самого Красноярска вез. Здесь такую вещь днем с огнем не сыщешь! — я поставил на стол бутылку водки.
— Ух ты! Ну его на фиг, этот коньяк! Давай водки!
Народ быстро слил из стаканов обратно в бутылку коньяк, ополоснул кипятком тару и поставил на стол. Разлили. Чокнулись. «За здоровье!» Выпили. Хорошо! Домашняя водка в Чечне была чем-то вроде деликатеса. Ни один многозвездочный коньяк и рядом с ней не стоял. Родимая. Напоминание о доме.
— Ну, давай, герой Шипки, рассказывай, как и что ты в лесу делал? — я кинул в рот кусок сала. — Как тебя зацепило?
— Да ерунда! Пуля через мякоть прошла. Единственное, задела какой-то сосуд, крови много. А так — кость цела. Заживет.
— Ну-ка, пальчиками пошевели! — потребовал я.
Володя пошевелил.
— Нормально. Стакан сможешь держать и девок лапать тоже. Смотри, чтобы инфекция не попала. Что доктор сказал?
— Натыкал много уколов. В том числе и от столбняка, еще чего-то. Жить буду. Разрешил не эвакуироваться.
— Не забудь страховку оформить. Все деньги в дом! — посоветовал Каргатов.
— Поднимусь — оформлю.
— Ладно, давай рассказывай, как это тебя угораздило. По второй?
— Давай.
— «Штык» ко мне пришел. Говорит, мол, знает, где схрон у духов. Мол, оружие, боеприпасы, медикаменты, продукты. Ну, и все такое.
— Понятно. Дальше.
— Он показал на карте. Ну, сам знаешь, какие из них источники. Могут и в ловушку завести. С них станется.
— Знаем. Дальше, — я кивнул. — Ну, давай, будем! — чокнулись, выпили, закусили.
— Взял разведчиков, пошли. Агента с собой тоже. Переодели его в армейское обмундирование.
— «Подменку» грязную, — вклинился в разговор разведчик. — Маску нацепили, не хотел он, чтобы бойцы его лицо видели. Идем разведгруппой. Нас восемь человек, плюс сопровождающие. — Он кивнул на Гаушкина. — Идем аккуратно. Дозор. Основная группа, замыкающие. Все тихо. Ни одной растяжки. Следов особых тоже не видели. Все было тихо, пока мой боец из дозора не наступил на «пальчиковую» мину.
— Чего? Какую мину? — не понял Сережа.
— «Пальчиковая» мина. Выстреливает патроном 9 мм в ногу тому, кто наступил. Выстрела при этом почти не слышно, хотя калибр и не маленький. Ну, а после этого началось!
— Снайпер у них работал. Факт! — Гаушкин был мрачен. — Меня и зацепило. Так, ерундовина. Источника завалили прямо в голову. И еще одному бойцу в ногу…
— Как бойцы? — я поинтересовался.
— Нормально. Мой доктор, что в роте, на месте оказал первую помощь, оттащили из зоны обстрела. Тот, кто наступил на мину — рядовой Максимов — «Макс», вот он хреново. Кости стопы раздроблены. Как бы не отняли ногу. Второй — Халитов — нормально. Кость цела. Поймал «стекляшек» от подствольника. Фигня. Выковыряют.
— Какая помощь нужна, капитан? — это уже Сергей.
— Никакой. Я их на Ханкалу отправил. Наш доктор поехал с ними. Он всех на уши поставит. Военный доктор в третьем поколении. Его батя два срока в Афгане отрубил в разведбате. Сын тоже и разведчик и доктор от бога. Все, что можно, я знаю — сделает. Если надо — то дойдет до министра обороны, чтобы бойца спасти.
— Ну что, мужики, третий тост! — я встал.
— У нас был уже третий. — Мужики поднялись. — Поддержим вас.
Гаушкин тоже попытался подняться.
— Лежи, Вова. Тебе разрешается пить лежа.
Выпили. Помолчали. Закусили.
— Схрон-то взяли? — спросил Каргатов.
— Взяли. — Гаушкин махнул рукой. — Подошло подкрепление. Я свой разведвзвод под рукой держал. Пришли мужики на БМП, как дали по кустам. Отбили. Своих эвакуировали. Нашли схрон. Свежий. Там у них не просто тайник был. «Лежка» у них там была, база. Человек двадцать. Они стали по нам из минометов лупить. Разбираться в тайнике некогда было. Пять килограммов пластида, жахнуло — «мама, не горюй!» Мы ходу оттуда. Потом артиллерию навели, они по квадратам работают. Нормально.
— Потери-то у духов были?
— Три трупа видели. Два «чеха», один араб. Но судя по крови — больше. Раненых человек пять — минимум.
— Чистить будете?
— Да ну его на хрен! Людей положим! Пусть артиллерия работает. Потом минных полей наставим — пусть подергаются.
— А у вас что? — поинтересовался Молодцов.
— Нормально.
И мы рассказали, что узнали, поведали и про возможный архив Дудаева.
— Архив Дудаева, — произнес Гаушкин задумчиво, выпуская дым в потолок. — Я о нем слышал.