Охота на смотрящего
Шрифт:
– Я к генералу Артамонову, – повторил Беспалый и зачем-то добавил: – По вызову.
– Вы откуда? – поинтересовался старлей.
– Из Северного Городка. Подполковник Беспалый.
Старлей снял телефонную трубку и почти неслышно проговорил:
– К Кириллу Владимировичу прибыл подполковник Бесполый.
– Бесп-а-лый! – едва ли не рявкнул Александр Тимофеевич.
Ему здесь уже все не нравилось. Его фамилия имела некоторое отношение к физическому недостатку, но не до такой же степени!
Но старлей даже не поднял глаз.
– Есть, – кивнул
Подполковник, с остервенением сжав ручку портфеля, стремительно протиснулся сквозь никелированный турникет и пошел по тускло освещенному коридору. На дверях табличек не было – только медные овалы с цифрами.
Вот и 14-й кабинет.
Беспалый согнул крючком указательный палец правой руки и сильно постучал.
Кирилл Владимирович Артамонов был видный высокий мужчина, черноглазый, чернобровый, с пышной черной шевелюрой и ранней сединой на висках. В сложной иерархии МВД он за последние лет пятнадцать занимал важные должности, хотя мало кто знал круг его непосредственных обязанностей. В прошлом году его назначили начальником спецуправления собственной безопасности МВД – созданного тогда же подразделения, призванного бороться с коррупцией в рядах МВД.
Ветераны министерства отнеслись к новой затее министра с иронией: поговаривали, что «старые волки» жили по принципу колобка – «я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя, собственная безопасность, и подавно уйду».
Молодняк же как будто слегка побаивался артамоновского управления – впрочем, атмосфера вседозволенности и безнаказанности, укоренявшаяся в МВД из года в год, настолько разохотила даже молодую поросль эмвэдэшных чиновников, что те торопились не упустить своего – кто в дачном строительстве, кто на ниве улучшения городских жилищных условий, кто в области «мерседесоизации».
Говорили так, что генерал Артамонов залетел в свое нынешнее кресло из другого теплого местечка – до прошлого года по линии ГУОПа он курировал Северо-Западный регион. Впрочем, он как был, так и остался членом коллегии министерства и членом совета по борьбе с организованной преступностью. После нового назначения Артамонова в Петербург направили генерала Калистратова – старика, которому перед пенсией дали возможность получить оклад повыше. Но удаление Калистратова из Москвы, к которому приложил руку и генерал Артамонов, имело не только благотворительный смысл. Калистратов стал сильно мешать Артамонову, потому что в последний год снюхался со старыми комитетчиками, втайне мечтавшими выкинуть «свердловскую банду» из Москвы и опять выйти на первые роли.
Калистратову явно была по душе эта «старая гвардия», и, как показало дело Варяга, он вел свою игру хоть и топорно, но упрямо – видно, ему дали карт-бланш и пообещали какие-то бонусы в случае успеха операции.
Операция прошла успешно.
Но не секретная стратегическая операция «старогвардейцев» МВД – ФСБ, а хирургическая, известная всей стране. Хозяин Кремля после
Правда, нагадить они успели немало.
Самое ужасное – им удалось уничтожить Eгopa Нестеренко и Владислава Игнатова. А вместе с ними и весь верхний эшелон воровского мира. Это было напрасно, потому что, лишив «теневую экономику» России руководящего костяка, они не успели, а точнее, не смогли заменить его новым, таким же жестким, отлаженным, дисциплинированным, не давящимся из-за трех копеек. Теперь в вакууме власти «теневой бизнес» грозил перерасти в беспорядочные войны группировок, в бесконечные разборки и массовые отстрелы строптивых авторитетов. Короче говоря, над Россией замаячил призрак полного криминального беспредела.
Генерал-лейтенант Артамонов с нетерпением ждал разговора с подполковником Беспалым. Во-первых, ему было интересно познакомиться со знаменитым хозяином образцовой зоны, о котором Калистратов прожужжал ему все уши. Во-вторых, он хотел наконец узнать из первых рук, что же все-таки произошло с Варягом. А в-третьих, и самое главное, он надеялся выудить из Беспалого информацию о неизвестных ему тайных намерениях «старой гвардии» в отношении Игнатова.
Даже теперь, после гибели Игнатова, это его все равно беспокоило.
Когда старший лейтенант Зубков позвонил и сообщил о прибытии подполковника, Артамонов внимательно осмотрел свой стол, убрал все ненужные бумаги и папки в сейф и сел за стол.
Прошло минуты три – дверь из приемной приоткрылась, и помощник доложил:
– Он здесь.
– Впускай! – коротко ответил Артамонов.
В кабинет вошел статный подполковник лет сорока. В правой руке он держал портфель. Вошедший по-военному вытянулся и, взметнув руку к козырьку фуражки, отчеканил:
– Подполковник Беспалый по вашему вызову прибыл.
Артамонов, внимательно глядя на посетителя, пригласил его сесть. Потом с улыбкой спросил:
– Вы меня легко нашли?
– Так точно, легко, – ответил Беспалый, играя желваками.
Он вцепился в портфель, борясь с нарастающим раздражением.
– Завтра на коллегии вам предстоит дать отчет о случившемся. Я бы хотел заранее все услышать сам.
– Мною подготовлен письменный рапорт, – почти пролаял Беспалый и полез в портфель.
Но Артамонов остановил его, подняв руку.
– Лучше расскажите мне сами. С вашим рапортом я потом ознакомлюсь.
Беспалый мотнул головой и начал:
– Как вам уже известно, товарищ генерал-лейтенант, в колонии вспыхнул бунт заключенных. В ходе столкновений…
– Погодите, Александр Тимофеевич, – перебил eго хозяин кабинета. – В общих деталях я все и так знаю, меня интересуют частности…
– Что именно?
Беспалый вдруг ощутил облегчение. Он понял, что генерал сейчас станет задавать ему вопросы, которые завтра на коллегии затрагиваться не будут. Конфиденциальные вопросы.