Охота на тринадцатого
Шрифт:
— Не считаю, — сухо сказал адъютант.
— Слушай, ты, как тебя там… мне прогибающиеся под рукой не нужны! На податливых не обопрешься! Или ты, придурок, думаешь, я один ношу потяну?
— Потянете, — так же бесстрастно отозвался адъютант.
Старик уставился на него колючим взглядом.
— Несгибаемый слуга? — в результате пробормотал он. — Жестко придерживаешься принципов податливости? Хм… Хорошо. Кто из местной братии сможет внятно изложить, в чем нас обошли русские? Есть здесь такие — или можно расстрелять всех скопом?
— Есть, — подумав, сообщил адъютант. —
— Если уложишься в пару фраз, будет замечательно!
— Уложусь. Русские технически отстали от нас навсегда и не смогут обойти ни в чем. Причина их побед — в другом.
— Все же чудеса! — скривился адмирал. — Парень, мы воюем техникой и оружием! Чудесам на войне не место!
— Я не сказал, что чудеса. Я сказал — в другом. Не в технике.
— Ежи, ты идиот, да? Где ты видел на войне ДРУГОЕ?! Есть техника, есть оружие — это вижу! Так покажи мне твое ДРУГОЕ! Ну?
Адъютант виновато склонил голову. Адмирал открыл рот, чтобы выругаться — но почему-то сдержался. В задумчивости вышел из конференц — зала, даже не пнув по обыкновению двери, которых терпеть не мог. На институтском космодроме махнул рукой экипажам сопровождения, по привычке вручную раздернул входную диафрагму флагшипа и уселся в компенсатор первого пилота. С усмешкой покосился на адъютанта, неловко примеряющего себя к соседнему компенсатору.
— Другое, значит. Не техника, но и не чудеса. Чушь какая-то, Ежи, не находишь?
Адъютант бледно усмехнулся:
— Это научное мышление, сэр. Принимать необъяснимые факты — обычная работа ученого. Для объяснения же недостаточно информации.
— Ну, информация будет, — буркнул адмирал и стремительно кинул флагшип к стартовым створкам. — Ребята фон Тирпица выглядят очень уверенными в своем профессионализме… а контрразведка — нет! Как-то странно атака бунтовщиков на Клондайк пришлась именно на то время, когда Седьмой флот гонял америкосов! Я им головы об стены поразбиваю!
— Скрыть перемещения целого флота практически невозможно, — заметил адъютант. — Слишком многие знают. А разведка у русских, в отличие от техники, на очень достойном уровне. Наши информаторы утверждают — они знали. Русские знают о всем происходящем в космосе.
— Да? — недоверчиво глянул адмирал. — Ну и что говорит разведка русских о бунтовщиках? Что, по их мнению, будет следующим шагом бунтовщиков? Куда они уйдут после Клондайка? Или засядут там в оборону? Или что? Что, я спрашиваю?
Адъютант в затруднении промолчал.
Флагшип в сопровождении крыла SS вывалился в пространство, пыхнул облачком пара и устремился к далекой матке. Адъютант побледнел и прикрыл глаза. Не то чтобы он не переносил открытый космос, но вот сочетание космоса с сумасшедшей манерой пилотирования адмирала, когда звезды калейдоскопом крутятся в иллюминаторах и цифры мечутся по экранам — точно ненавидел.
— Сраная разведка! — разносилась на весь космос через включенные системы связи ругань адмирала. — Сраная контрразведка! Сраные русские! Долбаные сраные ученые! Все надо делать самому, буквально все! Никому нельзя доверять! Даже врагам!
Луна-4, защищенные помещения резервной Ставки России
Генерал Маркелов неодобрительно поглядывал на рассаживающихся офицеров. Новое руководство российского космофлота мыслями и мечтами витало очень далеко от военных будней, легкий гул и оживленный обмен мнениями подтверждал это как нельзя лучше. Путчисты были ошеломлены свалившимся на них богатством. Резервная Ставка! Сами эти слова они совсем недавно могли только произносить с придыханием и уважительным шепотком, а сейчас обживают здесь кабинеты, подбирают личные владения и делят сферы влияния! Генерал, плоть от плоти российского космофлота, тоже был ошеломлен и тоже делил, подбирал и обживал — до момента, когда руководитель аналитического центра положил ему на стол доклад с грифом «воздух». И теперь ему было не до кабинетов!
А подельники, похоже, не ощущали близкой катастрофы. Глаза блестят, речи громкие, несдержанные, форменные кители расстегнуты, жесты размашистые — весь набор признаков пьяной компании. В какой-то степени это было правдой — но не настолько же, чтоб терять связь с действительностью?
Самым правильным сейчас было бы выстрелить погромче. И не в воздух, а промеж глаз кому-нибудь. Кому-нибудь бесполезному, каких всегда большинство. Тогда сразу бы вернулись в реальность. Генерал даже потянулся было к личному оружию, но передумал. Лучше не подавать примера, а то следующая пуля запросто прилетит самому генералу, и не промеж глаз, а со спины, в затылок. Эти смогут. Генерал Маркелов не обольщался насчет нравственных качеств своих единомышленников.
Но время шло, и как-то надо было приводить офицеров в рабочее состояние. Или откладывать совещание на неделю — другую, пока не пройдет эйфория от захвата власти.
Генерал обдумал проблему, потом с сожалением достал пистолет и выстрелил. Раз уступишь, другой, а там и до потери власти недалеко. А власть генерал Маркелов терять никак не мог, потому что это означало для него одновременно и потерю головы.
Эффект получился ожидаемым. Майор — порученец, послуживший мишенью, взмахнул руками и рухнул, остальные замерли, словно замороженные взглядом гигантской змеи. И змея эта звалась — Смерть. Раньше на совещаниях офицеров не стреляли. Раньше на совещаниях улыбались, говорили ничего не значащие речи, делали доклады, отстраняли от сытых мест, в крайнем случае. Стрелять — это потом, втихомолку, с соблюдением приличий и очень, очень редко, только если договориться не получилось. А тут Смерть молча встала рядом с креслом каждого. И косу подняла.
— Не думайте, что сейчас подходящее время меня предать, — заметил генерал. — Он — думал.
Майор действительно решил поиграть за обе стороны. Не в первый раз, конечно, но теперь генерал мог от него избавиться, потому что недостатка в кадрах больше не было. К победителям многие желали присоединиться. Многие — но не все.
Майор лежал неподвижно в проходе, кровь медленно натекала на настоящий, безумно дорогой так называемый «генеральский» паркет. Никто не рискнул его убрать. Никто даже пошевелиться не рискнул.