Охота на ведьм

Джиллиан Алекс

Покидая магазин, она вдруг на одно мгновение увидела свое отражение в стеклянных тонированных дверях. Растрепанные и торчащие разные стороны безжизненные волосы, впалые скулы, темные подглазины. Она словно стала выше ростом, или ее чрезмерная худоба да искривленное отражение дает такое впечатление. Лера напомнила себе страдающую без дозы наркоманку и взгляд такой же отрешенный и руки дрожат. Может, Дана и права, стоит заняться собой. Но завтра. Сегодня она еще не готова.

Но не была она готова и завтра. И после завтра тоже. Ее больше заботило, что спиртные запасы истощились, и пришлось снова выйти на улицу. На обратном пути к ней привязался подозрительный долговязый парень. С ним она в первый раз за два месяца молчания заговорила. Наверно, потому что он ничего о ней не знал. Он что-то говорил о погоде, о мерзком осеннем настроении, а потом намекнул, что знает, как его поднять. Он проводил ее до подъезда с явным намерением зайти в гости. Лера быстро обломала его планы, заявив, что у нее гости. Долговязый

недоверчиво улыбнулся и сунул ей в руку маленький пакетик с белым порошком. Маринина часто смотрела криминальную хронику, и догадывалась, что сейчас у нее в ладони кокаин, но не понимала, зачем его ей дал этот парень с прыщавой скользкой физиономией.

— Двести долларов дай, и мы в расчете. — пожав плечами сказал он. — Я же вижу, что тебе совсем херово. А снежок окрыляет не хуже Рэдбула. — он усмехнулся и окинул оценивающим взглядом ее широкое пальто, висевшее на ней, словно на палке. — Я бы и бесплатно дал, но ты меня пригласить не хочешь, так что не обижайся. Может, в другой раз, ты передумаешь. Вместе веселее оттопыриваться.

Лера, опешив, уставилась на него. Она протянула ему сумму, которую он просил, просто потому что не хотела выглядеть идиоткой в его глазах. Она очень надеялась, что больше его не увидит. Но взяв деньги, долговязый еще больше оживился.

— Малышка, у меня еще таблетки есть. Они, вообще, чудодейственные. Выпьешь парочку и жить захочется, причем весьма и весьма весело жить.

Лера верила ему на слово, но таблетки брать не стала. Хватит с нее и кокаина. Надо бы смыть его в унитаз от греха подальше.

— Зря отказываешься. — расстроился парень. — Если что, я часто у магазина зависаю. А не найдешь, так спросишь Длинного. Тебя проводят. Меня там все знают.

Он не без гордости улыбнулся и пошел прочь. Конечно, знают, раз он чудодейственные таблетки раздает. Лера вздохнула и поднялась в квартиру, встретившую ее сумеречной тишиной и спертым кислым запахом с примесью сигаретного дыма и винного перегара. Кругом царил кавардак: на мебели скопились недельные слои пыли, цветы в горшках засохли, пол залит спиртным и засыпан шелухой и всякой всячиной, повсюду обертки от чипсов, шоколадок и семечек, пустые бутылки. На стеклянном столике возле дивана грязный бокал и переполненная пепельница. Причем, пепел рассыпан по всей поверхности стола, и засохшие лужицы от пролитого коньяка. В этот раз Лера выставила на стол водку. Литрами поглощать коньяк и виски дороговато, а денег у нее на счетах при таких необдуманных тратах надолго не хватит. Правда, к водке пришлось купить сок — пить без запивки она не могла (начинало тошнить). Щелкнув пультом, она включила МУЗ-ТВ и под какую-то дебильную попсовую песенку, исполняемую тусклой блондинкой в трусах, принялась тихо напиваться. Блондинка блеяла так омерзительно, что после первой рюмки почти сразу последовала вторая. А потом и третья. Окурки вываливались из пепельницы, но у нее не было сил выбросить содержимое в мусорное ведро.

Со временем, просыпаясь, среди кумара и грязи, Лера начала забывать, какой сейчас день, час и время суток. Она, не умываясь, шла на кухню, и доставала из холодильника бутылку. Несколько часов, и она отключалась. А потом снова вставала, шла на кухню, брала бутылку и отключалась. Дни слились в одно серое пятно, без мыслей, без посторонних лиц, без сожалений, без воспоминаний. Она падала в темноту и мечтала только об оном — однажды не проснуться. Лера не пыталась выявить причины или как-то классифицировать свое состояние. Для нее все было ясно и понятно. Жить она больше не хочет и не может. У нее ничего нет, она ни кому не нужна и ей никто не нужен. Иногда ей очень хотелось позвонить вытащившему ее с того света доктору — Алексею Викторовичу и спросить, почему он не отключил систему жизнеобеспечения, пока она была в коме. Он лишил бы ее лишних мучений. Сама она боялась сделать последний шаг. А, если бы она умерла тогда, то, возможно, Ноэль скорбел бы о ней и даже пустил слезу на похоронах. А теперь он наверняка уже забыл, кто она и как выглядит. Напившись до чертиков, она пару раз набирала его сотовый номер в надежде, что удастся послушать хотя бы голос, но механический голос каждый раз сообщал, что абонент временно недоступен. Она звонила в Венецию, а там всегда сухо и надменно говорили, что его нет и куда ему можно переадресовывать звонки, Ноэль не сообщил. Телефона в Нью-Йорке Лера не знала, а отвечающие в Венеции ей его дать отказались. Отчаявшись, она поняла, что он просто не хочет, чтобы она снова появлялась в его жизни. И сотовый сменил специально. Что ж, пусть так. Она это заслужила. Нужно оставить его в покое. Однако спустя неделю она снова позвонила. На этот раз ей повезло. Трубку сняла Элис.

— Господи, не представляешь, как я рада тебя видеть. — заплетающимся голосом, выговорила Лера, потушив сигарету прямо об стол. На том конце повисла напряженная тишина.

— Валерия, вы? — неуверенно и почему-то шепотом спросила Элис. Неужели ее наконец-то воспитали?

— Конечно, я. Мне нужно у тебя узнать номер Ноэля в Нью-Йорке. Ты поможешь мне?

— Что у вас с голосом? Вы больны? — перевела тему Элис. Лере стало совершенно ясно, что телефона ей не видать.

— Нет. Я пьяная просто. — спокойно призналась Маринина. — Мне нужен его номер.

— Я не могу. Я не знаю. — пролепетала девушка.

— Знаешь. Помоги. Я не скажу, что это ты. — в голосе Лера зазвучали умоляющие нотки. — Элис, ТВ всегда была так добра ко мне.

— Да, вы мне очень нравились. Но я не могу вам помочь. — жалобно ответила Элис. — Поймите, Ноэль все равно узнает, что это я.

— Он запретил тебе говорить со мной?

— Нет, не совсем так. Мы это сами поняли. И его нет в Нью-Йорке. Он иногда звонит то из Милана, то из Лондона, то из Дрездена и просит разместить кого-нибудь из его знакомых.

— Он один катается?

— Нет, с Эдвардом. Они всегда путешествуют вместе.

— Конечно. — Лера саркастически усмехнулась. — Ладно, удачи тебе, Элис.

Бросив трубку, Лера отключила кабель, чтобы кто-то из ее сердобольных знакомых случаем не дозвонился. Так совпало, что именно в этот вечер водка кончилась, а магазин уже закрылся. Лера вспомнила про волшебный порошок в маленьком полиэтиленовом пакетике. Рассыпав его на залитую грязную поверхность стола, она вспомнила подобные сцены из фильмов, и достала из заднего кармана джинсов бумажную купюру, свернула ее в дудочку. Теперь нужно выровнять кокаин в дорожку. Лера сделала три, потому что иначе они получались чересчур широкими, и она сомневалась, что ей удастся втянуть в нос так много. И почему именно в нос? Неужели, если съесть или разболтать в водке, не подействует? Опыты Лера решила не ставить, и начала медленно затягивать белый песок в левую ноздрю. Хорошо стало сразу. Хорошо, весело и легко. Эффект совершенно не похожий на тяжелое алкогольное опьянение. Мысли и голова были невероятно ясными, четкими. Расстроивший ее разговор с Элис мгновенно удалился на задний план. Недоуменно оглядев свою квартиру, Лера, словно впервые увидела в каком «сраче» жила все это время. Распахнув настежь окна, она врубила музыкальный центр(и это в час-то ночи) и принялась за уборку с нешуточным энтузиазмом. Она вышколила все до блеска и раз пять спускалась, чтобы выкинуть мусор. Неужели она столько выпила? — думала Маринина, бросая в мусорку очередной пакет с пустыми бутылками. И сколько прошло времени? Сколько уже она пьет? Взглянув на календарь, Лера ужаснулась. Ее выписали третьего сентября. Сейчас было десятое октября. Странно, что ее друзья до сих пор не сломали дверь в ее квартиру, или просто забыли о ней?

Приняв длительную ванну, Лера улеглась спать уже поздним утром, решив, что, когда выспится, то непременно сходит в салон красоты и позвонит друзьям. И она сдержала данное себе слово, но только после того, как втянула вторую полоску со стеклянного столика. Собрав оставшийся порошок в пакет, она спрятала его в ящик с нижним бельем. Дана была несказанно рада ее звонку и еще больше рада ее голосу. Она то ругалась, то начинала плакать, то смеялась, то снова упрекала. Светикова рассказала, что они почти каждый день звонили, приезжали, и даже расспрашивали соседей, которые и сообщили, что их подруга жива и здорова.

Через час они уже сидели в модном салоне красоты, и Дана рассказывала ей, что решила открыть в Москве туристический бизнес, и что, если Лера захочет, то сможет поработать у нее, пока не появится желание вернуться к собственной практике. Она несколько раз спросила об Ольге, но Лера уклонилась от ответа. Оля слишком давно ее знает и почувствует неладное, начнет задавать ненужные вопросы, вынюхивать, а ей сейчас это было не нужно. С Даной проще. Пусть она болтает, а Лера послушает. После всех процедур, на которые ее склонила Даниэла, Лера взглянула на себя в зеркало и снова почувствовала себя человеком и красивой молодой женщиной. Синие ярко-подведенные глаза неестественно сверкали, коралловые губы блестели, а подкрашенные волосы идеально лежали на плечах. Из-за худобы, глаза казались глубже, а взгляд выразительнее, что тут же отметила Даниэла. Она расплатилась за обоих своей кредиткой, вопреки протестам со стороны Марининой. Дальше Дана потащила ее в магазин одежды, где они купили коротенькое приталенное черное пальто, отороченное норкой, высокие сапоги, пару юбок, свитер, три кофточки с глухим воротом или стоечкой, сумку и перчатки. Все это обошлось Валерии в сто тысяч рублей. Сумма не маленькая, но Дана заверила, что она только на туфли тратит вдвое больше. В Москве цены не ниже, чем в Милане. Это, вообще, чуть ли не самый дорогой и испорченный город на земле. Выходя из магазина с обновками, Валерия ощутила, что невероятно устала. В горле пересохло, мрачное настроение постепенно возвращалось.

— Может, в кафе зайдем? — предложила она Даниэле. Та пожала плечами.

— Окей. Давай только шмотки отвезем.

Дана была за рулем. Она поведала, что пару недель назад увидела в автосалоне очаровательную красненькую маленькую Аудюшечку и не смогла удержаться. Пришлось купить. Только вот, если она не собиралась ничего покупать в автосалоне, то зачем туда поперлась? То, что она за рулем наталкивало Леру на мысль, что в кафе Светикова, скорее всего, предложит ей выпить кофе, а это никак не входил в планы Леры на веселый вечер. Ей хотелось развеяться и оттопыриться, как выразился Долговязый. Пока Дана расхаживала, по ее квартире, в поисках улик преступления (она все же подозревала, что Лера не просто так месяц скрывалась), Маринина незаметно достала из ящика оставшийся порошок и уединилась в ванной комнате, сказав, что хочет переодеться в новую одежду.