Охота на ведьм
Шрифт:
— Чему это ты улыбаешься? — до боли знакомый голос заставил ее подпрыгнуть от неожиданности. Нащупав на стене выключатель, Лера включила свет. Хлопая глазами, она смотрела на сидящего в кресле Ноэля. Она помотала головой,
— Ты видишь в темноте, как кошка. — пролепетала она, растеряно прислонившись к стене.
— Как кот. — он улыбнулся. — Кошка — это ты. Кошка, которая гуляет сама по себе. И по-прежнему совершает абсурдные поступки. Когда ты прекратишь от меня бегать. Пора бы понять, что я от тебя не отстану.
— Я… Джинджер сказала…
— А ты поверила Джинджер, а не мне. И даже не себе, не своим чувствам. Лера….
– он разочарованно покачал головой. — Неужели ты думала, что я не узнаю? Что Эдвард не скажет мне от твоей просьбе? Я сам отдал ему твой паспорт. Черт, я улетел сюда в твердой уверенности, что ты не появишься, что в последний момент передумаешь или хотя бы позвонишь мне. Ты, и правда, собиралась удрать и исчезнуть из моей жизни? Знаешь, что я сейчас хочу сделать?
Лера была слишком потрясена, чтобы говорить. Она смотрела на него с глупой улыбкой на губах.
— Я бы с удовольствием отшлепал тебя по твоей маленькой заднице и поставил в угол,
— И какой же? — тихо спросила она.
— Придется на тебе жениться. — он горестно вздохнул. — Причем срочно. Пока ты снова не сбежала.
— Это было бы здорово. — она сползла по стене вниз. От радости у нее подкосились ноги.
— Это, значит, да?
— Я так тебя люблю. — прошептала Лера. — Но я хочу, чтобы у нас были дети. Много детей.
— Да, я не против. — он пожал плечами.
— Ты же говорил….
— Забудь все, что я говорил. — он встал с кресла, пересек комнату и присел рядом с ней. — Мы столько всего пережили. Мы заслужили свой глоток счастья. Нормального человеческого счастья. Кстати. — сунув руку в карман, он извлек из него ключи. Лера узнала их сразу. — Это твое?
— Мой БМВ. — Рассмеявшись, Лера кинулась ему на шею и повалила на пол. — Ты, правда, волшебник.
— А, что, были сомнения? — глядя на нее снизу вверх, спросил он. Нежность в его глазах наполнила ее сердце теплом и любовью.
— Нет. — наклонившись, она поцеловала, вложив в поцелуй все, что не могла выразить словами. И он понял. Он всегда ее понимал.