Охота на ведьм
Шрифт:
— Ты же сам знаешь, каковы последствия родильной горячки! Как бы вы не старались, это совершенно исключено. Нет и еще раз нет! Но от горячки мы ее вылечим.
И он пошел перекусить и выпить вполне заслуженный стаканчик. Новоиспеченные родители, улыбаясь, поглядели друг на друга. Вряд ли другая семейная пара восприняла бы это печальное известие с такой радостью!
— Устроим оргию, — шепнул Тенгель.
— На всю ночь, — отвечала Силье.
— На всю жизнь, — добавил муж.
Однажды, обсуждая с Тенгелем ход дел на усадьбе, вдовствующая баронесса начала
— Знаете, господин Тенгель, столовую нам хорошо бы украсить золотистыми обоями из тисненой кожи. Посмотрите на эти стены. Они просто ужасны. А у нас, в Норвегии, никто не умеет выделывать кожу. Надо ехать на континент. Те обои, что можно достать здесь, такие скучные. Господи, как же тяжело жить! Наверно, старею. Начинаю всего бояться.
Она напрасно ждала комплементов от Тенгеля; тот думал о своем.
— Может, Силье научится? Ваша милость, верно знает, что у нее талант к такой работе. Да ей и самой хочется чем-то заняться. А домашнюю работу она просто ненавидит.
Баронесса обрадовалась:
— Да, конечно. Силье! Я всегда ей говорила, что домашняя работа — не для нее. Как она?
— Спасибо. С каждым днем чувствует себя все лучше. Щеки уже порозовели.
— Вот и хорошо. А малыш?
— Хороший парень. Силье возится с ним с утра до вечера.
— Да, вам повезло. Только знаете — выделка кожи слишком тяжелая и опасная для нее работа — всякие там кислоты, физические нагрузки. Но вы подсказали мне хорошую мысль. В других домах я видела расписные обои ручной работы Это сейчас так модно. Эта работа как раз для Силье! Я найму вам двух девушек для помощи по дому. Чтобы ваша жена не истязала себя уборкой и приготовлением еды. Другие сделают это лучше нее. Мы должны беречь Силье.
— Да, — кивнул Тенгель.
— И потом, у меня будут обои лучше всех, — улыбнулась вдова.
— Как дела с учебой? Дети ведут себя хорошо?
— Шарлотта говорит, что они такие умные, каждый по-своему. Суль иногда нервничает и халтурит, у нее явно не хватает терпения. Но все очень стараются.
Баронесса подошла поближе к Тенгелю и заговорщически прошептала:
— Правда, Даг замечательный мальчик?
— Да. С ним никаких проблем. И не…
— Мы должны войти в положение Суль. Ведь она вообще очень добрая. И нам с ней всегда хорошо.
— Да, она будет предана вам до конца. Но в ней много такого, с чем она мужественно борется.
— Если я вас правильно поняла, то вы тоже были трудным ребенком.
— Да, верно.
— Что ж. Будем надеяться, что Суль изменится.
У Тенгеля со старой дамой установились хорошие доверительные отношения после того, как он вылечил от ревматизм.
Силье просияла от счастья, услышав о предложении баронессы.
— Тенгель, неужели это правда? Расписывать обои! А я справлюсь? — Она задумалась. — Горничные у нас в доме? Да, мы далеко пошли. Надеюсь только, что они не слишком молоды и красивы!
— Силье, — укоризненно посмотрел на нее Тенгель. — Что ты себе вообразила? Но… твоя ревность мне льстит.
Тут малыш по имени Аре Тенгельссон [17] прервал их неторопливую беседу. Его легким можно было только позавидовать.
Ждать «оргии» пришлось три месяца. Когда Силье окончательно поправилась,
17
Тенгельссон — сын Тенгеля (норвежск. ).
И вот наконец они остались одни, не считая малыша, что сладко посапывал в соседней комнате.
— Что ж, Силье, — нетерпение Тенгеля все возрастало. — Пришла пора насладиться всем, от чего мы отказывались столько лет.
— Без вечного страха и беспокойства. — Она залилась смехом, увидев решимость в глазах мужа. — Тенгель… стой там, на ковре! Я хочу, чтобы ты любил меня страстно, медленно и не торопясь. Знаешь, я ведь никогда тебя толком не видела. Нам всегда приходилось прятаться под одеялом, выбирать удобный момент. Ведь рядом всегда были дети. Подожди! Дай я сама тебя раздену.
Тенгель был в крайнем возбуждении. Слишком долго ему приходилось держать себя в руках.
— Вот теперь я снова узнаю мою милую Силье!
Она постепенно снимала с него одежду, лаская каждый сантиметр его кожи, плечи, руки… Тенгель не был безучастен. В комнате был приятный полумрак.
Силье взяла ладони мужа в свои и сделала шаг назад. Она оглядывала его широкие плечи, густой волос на груди, что сбегал тонким ручейком вниз, к бедрам.
— Ты — демон, ты — лесной бог. Ты создан для оплодотворения любвеобильных лесных нимф, — прошептала Силье с озорным блеском в глазах. — Но все это в прошлом. Для меня ты самый красивый, самый привлекательный и желанный в мире. Ты мой господин и мой хозяин.
Она упала перед ним на колени и обняла его бедра. Тенгель нежно гладил волосы жены; он весь дрожал. Руки ее скользили дальше.
— Мне так тебя не хватало, — она все шептала нежные слова и целовала своего Тенгеля, постепенно опускаясь все ниже.
— Я никогда не рассказывала тебе про свой сон, что я видела дважды. Я стояла нагая, а вокруг были кнехты, они хотели взять меня. Но тут появился человекозверь, настоящий демон, и спас меня.
Язык Тенгеля мягко скользил по горлу Силье; потом он упал на колени и стал целовать ее бедра и целовал так до тех пор, пока в ней не проснулось желание.
— Я люблю тебя, дорогая, — взволнованно шептал Тенгель. — Иди ко мне, сбрось одежду! Эта ночь наша, и мы будем наслаждаться ею до утренней зари!
8
В 1594 году в Гростенсхольме появился новый работник. Он был большой и сильный, но не особенно проворный. Один из тех, кто быстро становится предметом всеобщих насмешек. Его постоянно дразнили толстой скотницей и спрашивали, не желает ли он трахнуть корову. Работник обычно презрительно усмехался в ответ и старался держаться особняком. Он сразу заприметил девочку лет одиннадцати, что приходила на господскую усадьбу поиграть с пареньком двенадцати-тринадцати лет. У паренька был мечтательный взгляд и звали его Даг. У девочки были каштановые волосы. Ее звали Лив. Лив стала такой красавицей, что новый работник не мог удержаться, чтобы не взглянуть на нее лишний раз. Настоящая красавица!