Охота на волков (Живым не брать)

Соболев Сергей Викторович

Уже было достоверно известно, что при Умарове неотлучно находятся пятеро вайнахов, с которыми он не расстается с того момента, как покинул Джохар в ночь массированного авианалета, проехав через «коридор» в направлении Алхан-Калы. Помимо этого, в каждом населенном пункте авторитетные чеченские командиры выделяли «Горцу» людей для сопровождения, дабы он мог беспрепятственно достичь следующей точки маршрута.

Тимур Умаров отсутствовал в Москве уже почти полтора месяца, и складывалось впечатление: пока делами «общины» заправляют его доверенные лица, ведут от его имени перекачку финансовых средств для ведения войны и их «закладку» в чеченский котел, сам он возвращаться в столицу не торопится.

* * *

База для нужд группы «Мерлон» была оборудована в здании, где некогда размещался Гудермесский райвоенкомат. За последние десять лет данный объект несколько раз менял хозяев: головорезов из дудаевского департамента госбезопасности в девяносто пятом сменили сотрудники временного РОВД, которые делили служебные помещения с командированными в Гудермес фээсбэшниками; спустя год вернулись прежние хозяева, на смену которым вновь пришли «оккупанты».

Оставалось неизменным лишь одно: в подвалах здания, где были оборудованы помещения камерного типа, все эти годы содержали определенный контингент людей. Некоторых из них допрашивали с применением зверских пыток, других пытались расколоть угрозами, с третьими обращались более или менее гуманно, ограничиваясь самим фактом содержания в СИЗО. Но если называть вещи своими именами, то при любой власти данный объект являлся местом, где истязают и калечат людей — короче, это был самый настоящий застенок.

В связи с расследованием, проводимым «Мерлоном», за последние трое суток задержали восемь чеченцев, каждый из которых был довольно авторитетной личностью. Помимо братьев Эльбукаевых, в ходе «тихих» акций были захвачены и доставлены в застенок люди, с которыми контактировал в последнее время либо сам «Горец», либо кто-нибудь по его поручению. Двух чеченов, посредничающих между гантемировцами и полевыми командирами, задержали сотрудники ФСБ, нагрянувшие под прикрытием спецгруппы в Алхан-Калу. Шестерых взяли сами гэрэушники.

Через Махачкалу в Гудермес добрались двое коллег Игоря Мануилова: вместе с АйБиЭм и под его чутким руководством им предстояло образовать местный филиал группы управления «Мерлон».

С полковником Шуваловым и командирами двух спецподразделений контактировал только Мануилов — он и только он один распоряжался бушминской и мокрушинской командами.

Что касается задержанных (вернее, захваченных) по делу «Горца» нохчей, то, кроме этих восьмерых, других узников здесь не было, а потому с вайнахами работали очень и очень интенсивно.

Мануилов в сопровождении полковника ГРУ спустился в расположенный под зданием изолятор. Коридор, по обе стороны которого располагались двери камер, был погружен в полумрак, лишь у входа тускло горел забранный решетчатым каркасом светильник. Всего здесь было десять камер, по пять с каждой стороны коридора. Из одной, самой большой по площади «клетки», доносился отборный мат, сдобренный всхлипами и стонами, и слышались еще какие-то хлюпающие звуки, весьма отвратительные для человеческого слуха.

В этом помещении шел допрос парочки, доставленной этим утром из Алхан-Калы; согласно имеющимся данным, они были последними, кто контактировал с Умаровым.

— Как продвигаются дела? — спросил Мануилов у встретившего их в коридоре сотрудника ФСБ. — Есть подвижки?

— В принципе эти двое уже созрели. Хотите с ними поговорить?

— Чуть позже, — сказал Мануилов. — Отведите нас в камеру к Эльбукаеву-старшему.

Визитеры дружно раскатали черные вязаные шапочки, которые тут же трансформировались в спецназовские шлем-маски.

Сотрудник ФСБ, звякнув связкой ключей, нашел нужный, дважды провернул его в замочной скважине и, распахнув дверь, рявкнул: «Встать! Лицом к стене!» — после чего бросил вопросительный взгляд на посетителей.

— Оставьте нас с ними, — распорядился Мануилов. Затем сказал, обращаясь к чеченцу: — Присаживайтесь, Эльбукаев. Есть разговор к вам, нужно кое-что уточнить.

«Полковник», которого почти непрерывно допрашивали последние двое суток, выглядел не лучшим образом. Его лицо превратилось в сплошной кровоподтек, и видел он лишь одним глазом — другой заплыл и не раскрывался. Руки же, когда он послушно уселся на узкий топчан и положил их себе на колени, тряслись, как при болезни Паркинсона.

Мануилов уселся на топчан у противоположной стены, а Шувалов остался стоять; скрестив на груди руки, он пристально наблюдал за узником.

Воздух в камере был тяжелый, к тому же примешивался запах масляной краски, которой сравнительно недавно выкрасили стены в помещениях СИЗО.

— Давайте еще раз уточним ваши показания, — негромко проговорил Мануилов. — Выбравшись из Джохара по «коридору», Умаров и сопровождавшие его лица оставались до конца следующих суток в Алхан-Кале. Вам известно, Эльбукаев, с какой целью он посетил Джохар, с кем там встречался, о чем переговаривался и кто при этом присутствовал?

— Нет, не знаю, — прошамкал разбитыми губами Руслан. — Он мне не говорил, а сам я не спрашивал.

— Тогда двигаем дальше. Тимур законтачил с вашей «ближней связью» и той же ночью в сопровождении своей гвардии, а также двоих ваших людей перебрался в Урус-Мартан, где спустя несколько часов довольно продолжительное время общался с известным вам Латыпом...

— Они говорили с глазу на глаз, — предупреждая следующий вопрос, сказал Эльбукаев. — Примерно два часа они проговорили. Потом федералы уехали, а с ними уехал и Латыпов. Тимур ночью выехал из Урус-Мартана, с ним было... да, человек десять, в том числе двое моих связников. Они отправились в Шали, а потом... насколько мне известно... должны были вернуться обратно в Алхан-Калу. А вот куда из этого села он собирался направиться... мне абсолютно неизвестно.

— Проясните еще один момент, Руслан. Ваш связник рассказал, что Тимур и его команда доставили из Джохара в Алхан-Калу какого-то человека... Он был не то с мешком на голове, не то ему просто завязали глаза и захомутали по ногам и рукам...

— Ну, не знаю... Тимур мне об этом ничего не рассказывал.

— Выходит, Умаров привез кого-то в Алхан-Калу, там этого человека спрятали, а в Урус-Мартан и Шали Тимур его за собой не возил, так получается?

— Так, наверное, и было. Но это не мой бизнес, а потому я Тимура ни о чем не расспрашивал.