Охота на волков (Живым не брать)
Шрифт:
До появления вертушек осталось час с четвертью. Выставив дозор и дав цэу своему заму Черепанову, Бушмин решил накоротке пообщаться со своими новыми знакомыми.
Общение происходило в дубовой рощице в полусотне метров от площадки. Руки пленников были связаны за спиной. Их усадили на землю, но спиной они могли привалиться к стволам деревьев. «Засранец» и двое чеченцев могли наблюдать не только друг за дружкой, но и за некоторыми приготовлениями, которыми был занят двухметровый верзила в маске.
Бушмин еще на переходе связался по «Барьеру» с Моздоком. Следовало уточнить, нет ли в данном
Ответ на запрос Бушмина был отрицательным.
Что касается «Энигмы», то в федеральных радиосетях с таким позывным никто не работал. В частях и подразделениях федералов в последнее время количество портативных раций резко возросло, и здесь нередки импровизации. Но в сводной таблице радиообмена позывной «Энигма» отсутствовал.
Все это, вместе взятое, означало: кругом одни враги. Речь в первую очередь о боевиках. Все вооруженные лица, чьи дорожки пересеклись с РДГ «Терек» в указанном районе, расцениваются как противники, которых надлежит либо ликвидировать, либо, если боестолкновение невыгодно, обойти, занеся сведения о них в картотеку.
Возможно, запрос «капитана Андреева» в самом Моздоке сочли блажью или попыткой перестраховаться. Бывает, что в ходе таких вот акций под нож попадают мирные чеченцы, хотя подобные случаи единичны. Но в принципе никто нынче на такие мелочи не реагирует. Вооруженные люди по другую сторону условного «фронта» воспринимаются как бандиты и террористы. То есть мочить их следует по полной программе. Потому что закон на твоей стороне. И ты действуешь на полном законном основании.
Кстати, о законах РФ.
На «Лендкруизере» отсутствовали госномера. Техпаспорта на транспортное средство у водителя не было. Разрешения на ношение оружия — тоже. Стволы не лицензированы. Да еще посмели этими самыми пулеметными стволами из окон грозиться. И так далее, и тому подобное.
Воистину, преступное поведение. Налицо целый букет правонарушений. За что на них и был наложен крупный штраф.
И последнее, о чем подумал Бушмин, прежде чем приступить к «собеседованию».
Данная территория находится под юрисдикцией Российской Федерации. Как и грунтовая дорога, на которой был остановлен джип с четырьмя вооруженными чеченцами. И есть, в сущности, одна простая вещь, которую должны четко усвоить нохчи: либо они будут жить, сообразуясь с российскими законами, либо превратятся в стаю загнанных волков, с которыми рано или поздно будет покончено навсегда.
В дубовой роще остались пятеро человек, трое из которых связанные. Лишние глаза и уши сейчас ни к чему. Никогда заранее не знаешь, какого рода сведения удастся вытянуть из допрашиваемых. Своим людям Бушмин доверял. Но в его профессии есть определенные правила, которых следует неукоснительно придерживаться.
Поэтому штатного оператора он решил не привлекать, сам вооружился видеокамерой. Кому, как не ему самому, лучше всего знать, какие эпизоды допроса следует заснять на пленку, а в каких местах благоразумнее будет нажать кнопку «стоп».
Но он нуждался в помощнике. И в качестве такового он решил привлечь Ивана Гараса. Прапорщика он знал лет семь-восемь, еще по прежнему месту службы, а потому доверял во всем: Иван мастер на все руки. Специалист по допросам. Палач. И еще душегубец.
Но Иван не садист, что очень важно. Чрезмерную жестокость Бушмин не приветствовал и не поощрял. Даже в такой подлой войне, как нынешняя, есть свой предел для жестокости. Очень важно всегда помнить об этом. Иначе можно превратиться в животное.
Бушмин наметанным глазом определил, что эти трое, чью судьбу ему предстоит вскорости решить, — крепкие орешки. Особенно чеченцы. Из них правду клещами не вытащишь. Будут либо молчать, демонстрируя презрение к врагам, либо, пытаясь перехитрить, наврут с три короба. А поставишь такого к стенке, кроме «Аллах акбар!», ничего не добьешься.
Но «колоть» их следует сейчас, пока они в глубоком трансе. Может так статься, что в Моздоке от них ни черта не добьешься. Когда очухаются, придумают какую-нибудь легенду. И не исключено, что уже вскорости их вытащат на волю. Если в фильтр определят, то уже через несколько дней будут на свободе. Потому как сразу видно, что все трое располагают кое-какими связями и возможностями. Не исключено даже, что по обе стороны фронта.
Мрачные пленники наблюдали за двумя боевиками, чьи лица были скрыты под масками. Особое беспокойство у них вызывали действия громилы — тот перебросил веревку с петлей через сук крепкого на вид дубка.
Они все прекрасно понимали. И понимали, что люди в масках шутить не намерены. Могут приговорить любого — или всех чохом отправить на тот свет. И ничего им за это не будет. Потому что сила и закон сейчас на их стороне.
— Я могу взять с собой только одного из вас, — сказал Бушмин. — Думаю, что возьму вот этого...
Он указал рукой на Славянина.
— На долгие объяснения нет времени. У вас, уроды чеченские, шансов маловато, но кто знает... Сами соображайте, я вам кашку разжевывать не обязан!
Бушмин сделал знак своему подручному, чтобы тот вытащил кляп изо рта одного из чеченцев. Начать представление следовало с водителя, следующий — Славянин, а потом — «Горец».
Включив камеру, он по очереди заснял всех троих, выбирая такие ракурсы, чтобы в кадр не попала веревка. Потом временно отключил, потому что ему следовало еще кое о чем сообщить этой неблагодарной публике.
— Один из вас будет повешен. Иными словами, сдохнет страшной для «муслима» смертью и точно не попадет в ваш вонючий рай. Я бы повесил обоих, но веревка у меня только одна.
Он показал рукой на «Горца»:
— Полагаю, висельником будешь ты.
Затем, включив камеру, навел объектив на водителя:
— Имя, фамилия, год рождения...
Минут через пять картинка более или менее прояснилась. Как и предполагал Бушмин, водитель врал, юлил, изворачивался и даже пытался грозиться. Каждый третий пойманный чечен утверждает, что он заслан федеральными властями, что у него крутые полномочия и т.д. и т.п. Эту песенку он уже не раз слышал. А потому Гарас заткнул водиле пасть и, взяв за шиворот, поволок в сторонку. Вскоре прозвучал глухой выстрел, Гарас вернулся.