Охота на зайцев
Шрифт:
Кажется, любопытство родилось вместе с маленькой мушкой. Едва научившись расправлять крылышки и делать коротенькие перелёты, она стала обследовать комнату и совать свой носик куда надо и не надо. Мама зорко следила за манёврами малышки, объясняя Мусе – так назвала она свою дочку – названия и назначение того или иного предмета. Когда же Муся утомлялась, мама кормила её чем-то вкусным и укладывала спать. Однажды, уложив дочку, мама сказала:
«Лежи в кроватке и не вздумай вставать и летать. Я скоро вернусь». Она поцеловала малютку и вылетела в открытую форточку.
Муся легла на правый бочок,
– Мусенька, открой свои глазки, – прошептало оно. – Открой свои глазки, и ты увидишь мир, который окружает тебя.
Муся была послушным ребёнком. Она открыла глаза и стала разглядывать потолок и стены комнаты.
А любопытство продолжало шептать ей на ушко:
– Встань, расправь крылышки, и мы облетим с тобою весь дом…
Но так как Муся, помня строгий мамин наказ, продолжала лежать, любопытство начало тормошить малышку и подталкивать её к краешку кроватки. Ещё чуть-чуть – и Муся упала бы на пол, но крылышки её раскрылись сами собой, и она полетела к двери вместе с любопытством.
В доме оказалось ещё две комнаты. Одна из них была обставлена старинной мебелью, её стены украшало большое зеркало и множество картин. От увиденного у Муси закружилась голова, и она упала на мягкое кресло, стоящее возле зеркала.
– Это и есть мир… – только и выдохнула она.
– Да, – ответило любопытство. – И это только частичка его. Мир прекрасен и бесконечен…
Муся вскочила и увидела прямо перед собою маленькую мушку. От неожиданности она вскрикнула и загородила лапкой глаза. Мушка на стене сделала то же самое.
– Этот блестящий кусочек стены называется зеркалом, – любопытство было тут как тут, – и ты увидела в нём своё отражение…
– Так это я! – воскликнула мушка, разглядывая себя.
И то, что отразило зеркало, очень понравилось ей.
«Какая я маленькая, какая я тоненькая, какие у меня блестящие крылышки. А глаза, глаза… Огромные, в половину лица. Ах… ах… ах…»
– Хватит вертеться перед зеркалом, – напомнило о себе любопытство, – нам ещё надо посмотреть и другую комнату… Другой комнатой была спальня с огромной кроватью, шкафом и лампой под абажуром.
«Наверное, приятно отдыхать на таком роскошном абажуре, греясь у лампы, – подумала Муся. – Отсюда жалко улетать…»
– А как тебе нравится здесь?.. – сказало любопытство, влетая вместе с Мусей в следующую дверь.
– Ах, как здесь вкусно пахнет! – воскликнула мушка. – Что это?..
– Кухня. В ней готовят еду, и она здесь везде: на плите, на столе, на полу, и особенно вон там, в ведре. Погляди-ка, что в нём…
Муся подлетела к ведру. Она и не подозревала, какое богатство, какая вкусная роскошь может находиться в простеньком синем пластмассовом ведёрке, стоящем на полу под раковиной. Схватив какой-то кусочек и сунув его за щёку, подгоняемая любопытством, Муся вылетела из кухни.
– О, я сюда ещё вернусь вместе с мамой, и мы устроим с нею самый настоящий пир…
– А вот и чердак, – сказало любопытство. – Сюда приносят старые ненужные вещи. Будь осторожна, здесь мало света…
– Какой острый
– Но ты же здесь ещё ничего не видела, – проворчало любопытство. – А что вон там, за трубой, а что вон там, в дальнем тёмном углу?..
В это время мама влетела в форточку и, не увидев в кроватке Муси, бросилась на поиски дочери. Она ворвалась в соседнюю комнату – пусто, в спальню, кухню – никого.
– Муся, Мусенька!.. – закричала она.
Дом враждебно молчал. У мамы с такою силой застучало в висках, что она едва не потеряла сознание. «Чердак… чердак… Паук… Мусенька, там паук…» И она рванулась вверх.
А Муся никак не могла справиться с тёмным облаком страха, накрывшим её и сковавшим такие послушные, гибкие крылья. Она ощутила чей-то яростный взгляд, какую-то леденящую кровь угрозу, исходящую из дальнего тёмного угла. В глазах у неё померкло, тьма стремительно сгустилась в точку, сердечко забилось в горле, что-то подхватило, сжало её и… ничего не стало.
Очнулась Муся в кроватке. Рядом сидела мама с красными от слёз глазами. Она горестно качала головой и что-то шептала. Муся пошевелила губами: «Мама…» Мама встрепенулась, склонилась над кроваткой:
– Всё хорошо… Всё хорошо, что хорошо кончается… Ты ведь едва не погибла. На чердаке обитает ужасный паук. Тебя туда привело любопытство?
– Да, мамочка, – залилась слезами маленькая мушка.
– Ох уж это любопытство. Если льётся оно через край – жди неприятности, горе встречай. Послушай меня, Муся. Мы, мухи дрозофилы, маленькие и беззащитные в этом огромном мире, и обидеть нас может любой, кто крупнее и сильнее. Это и птицы, и летучие мыши, и лягушки, и ящерицы, и рыбы, и многие, многие другие. Даже собаки и кошки ради забавы возьмут да и прихлопнут муху-ротозейку. Много у нас врагов, но, конечно, первый из них – паук.
Пауки, как воздушные рыбаки, свои сети плетут, чтоб ловить наш мушиный народ. Вот паук сеть развесит свою, затаится и ждёт, как несчастная муха в ту сеть попадёт, а из плена того уж никто не уйдёт. И они, пауки, поджидают нас всюду, везде: на земле и в воде, в чистом поле, в лесу на деревьях, в траве. Очень любят жить в доме – в углах и щелях, в кухне, тёмной кладовой, на глухом чердаке… И ещё мы нажили врага – человека, и нажили его любопытством своим.
Вот пример. На прошлой неделе отправляюсь за город подышать свежим воздухом. Вижу парочку. Надышались, видно, возвращаются домой. Пригляделась… У неё нос короткий и вздёрнутый, у него же длинный, с горбинкой. Ну как тут удержаться и не измерить носы. Не удержалась. Выбираю момент, сажусь на переносицу даме. Р-р-р-а-аз – двадцать шагов. Подождала, полетала, выбрала момент. Сажусь на переносицу господину. Р-р-р-р-а-а-а-азз – сбилась со счёта, но шагов пятьдесят, не меньше. А перемерять не могу: парочка волнуется, руками машет. Потеха… Меня уж и след простыл – ищи муху в поле. И это только нос. А волосы, уши, губы, руки-ноги и прочее. И всё хочется потрогать, лизнуть, укусить… Вот кошка. Хвост да лапы, а человек… Загадка, сплошное «почему». Да, любопытство… Вот бабушка твоя так и пропала, а всё через любопытство.