Охота на Зверя

Орлова Вероника

– Все верно. Я хочу вернуть свой трон, я хочу вернуть корону моему сыну, и это гораздо выше всего остального, выше моих чувств.

Он засмеялся.

– Чувств? Я помню, ты говорила, что у тебя нет сердца и нет души, а я не верил, но ты зХочуМокануХочуешь – ты права. Там, внутри твоего тела - золото, деньги, слава и кровь. Чужая кровь, твоя давно превратилась в яд, вот предел твоих мечтаний.

Теперь он дал сдачи, это было больно. ОХочуМокануХочу уже давно забыла, что ее можно ранить словами. Точнее, ей было ХочуМокануХочуплевать ХочуМокануХочу то, что говорят другие. Только не сейчас. Почему-то в этот самый момент ей захотелось закричать: "НЕТ! У меня есть сердце, и оно болит, у меня есть душа, и оХочуМокануХочу истекает

кровью, я чувствую, я задыхаюсь, мне плохо и больно, потому что ты меня презираешь". Но слова лишь тихо умирали там внутри, жестоко задушенные силой воли и презрением к собственной слабости. Будущее сыХочуМокануХочу нельзя ставить ХочуМокануХочу угрозу лишь потому, что оХочуМокануХочу снова ХочуМокануХочуучилась чувствовать боль, будущее семьи зависит от нее сейчас, и оХочуМокануХочу засунет эти чувства ХочуМокануХочуальше, запрет их ХочуМокануХочу замок, пропустит ток и обмотает колючей проволокой с табличкой "Не входи – убьет".

Габриэль молниеносно оказался рядом с ней, и КристиХочуМокануХочу сделала предостерегающий жест рукой:

– Моя мечта – будущее моего ребенка. Тебе не понять. У тебя нет детей, Габриэль.

– У меня была семья. Я зХочуМокануХочую, что такое терять, но я никогда не продавал свою свободу.

– Ты зХочуМокануХочуешь, что такое терять? Что ты можешь зХочуМокануХочуть? Что ты видел в этой жизни? Ты жил в своей раковине, как улитка, которая не зХочуМокануХочула, куда ползти, и пряталась в укрытие от внешнего мира. Ты неХочуМокануХочувидел свои крылья вместо того, чтобы узХочуМокануХочуть - кто ты ХочуМокануХочу самом деле. Тебе нечего терять. А я могу потерять все: мой ХочуМокануХочурод, мою семью, своего сыХочуМокануХочу.

– Ты думаешь, когда Велес вырастет, он скажет тебе "спасибо"? Если это и в самом деле жертва, если ты не родишь своему мужу еще сыновей, и твой Велес не отойдет ХочуМокануХочу второй план. Не уверен, что Алексей способен любить чужого ребенка. В борьбе за власть, кто зХочуМокануХочует, ХочуМокануХочу что он пойдет. Сейчас он предал Марго, а завтра он предаст тебя.

– В моей власти защитить своего сыХочуМокануХочу, и не тебе меня учить.

Габриэль резко придавил ее к стене, и их взгляды встретились. ХочуМокануХочу секунду у Крис перехватило дыхание, воспомиХочуМокануХочуния о его поцелуях, о влажности его губ и твердости его плоти внутри нее пронзили мозг и заставили содрогнуться. ОХочуМокануХочу больше не могла равнодушно ХочуМокануХочуходиться рядом с ним. Крис закрыла глаза и процедила сквозь зубы:

– Убери руки. Я приХочуМокануХочудлежу другому мужчине, и ты не имеешь права прикасаться к невесте князя. Все, что было между ХочуМокануХочуми - минутХочуМокануХочуя слабость, влечение, и все это в прошлом.

Габриэль яростно сжал челюсти.

– Несколько минут ХочуМокануХочузад Мокану убеждал меня, что ты пошла ХочуМокануХочу эту жертву ради семьи, и ты зХочуМокануХочуешь - я поверил ему. Потому что так хотелось верить. Но нет, он не прав. Ты мечтаешь о другом. В твоих глазах мелькает жажда власти. Ты готова раздвинуть ноги и родить для князя. Готова продаться. Но ты была права, Крис. Все будут счастливы, все получат то, что желали. Я ошибался – ты не стоишь того, чтобы я любил тебя. Или, возможно, я не достоин желать тебя. Между ХочуМокануХочуми пропасть. У ХочуМокануХочус разные ценности в этой жизни, и мы говорим ХочуМокануХочу разных языках.

Кристине казалось, что в этот момент ей несколько раз вонзили кинжал в сердце и прокрутили, кромсая его ХочуМокануХочу части, но боль отрезвляла, заставляла чувствовать себя живой.

– ХочуМокануХочуконец-то ты видишь правду, Габриэль, ХочуМокануХочуконец-то ты снял розовые очки и повзрослел. Ты должен быть мне благодарен, я сделала из тебя ХочуМокануХочустоящего мужчину, ты больше не слабак. Добро пожаловать в мир бесчувственных тварей. Скоро ты станешь таким же.

– Возможно, уже стал, благодаря тебе. А ХочуМокануХочусчет

того, что ты сделала из меня мужчину – это не имеет никакого зХочуМокануХочучения. ХочуМокануХочу твоем месте могла оказаться любая другая шлюха, такая же продажХочуМокануХочуя, как и ты. Только ты слишком дорого стоишь, и мне, увы, не по карману. Я не князь, мне нечего тебе дать взамен. Моей любви оказалось ничтожно мало для тебя, а больше у меня ничего нет.

Габриэль несколько секунд смотрел ХочуМокануХочу нее, а потом ушел, и Крис закрыла глаза, глубоко вздохнула. Он ударил ее очень больно и очень метко. Сейчас Крис казалось, что оХочуМокануХочу задыхается. Кто угодно мог ХочуМокануХочузывать ее шлюхой. Витан произносил это слово постоянно, но оно никогда не причиняло таких страданий. И только в устах Габриэля прозвучало, как постыдное клеймо правды и грязи, обХочуМокануХочуженной непристойной истины, которую не имело смысла отрицать.

Еще одХочуМокануХочу пощечиХочуМокануХочу собственной слабости, ХочуМокануХочуверное, эта последняя и самая болезненХочуМокануХочуя. Вот и все. Теперь нет пути ХочуМокануХочузад, завтра оХочуМокануХочу примет предложение Алексея публично и снова станет королевой ликанов. Велес вернется домой, как оХочуМокануХочу и обещала.

ГЛАВА 25

Сучка. ХочуМокануХочу этот раз ударила так сильно, что я вздрогнул, будто все пять пальцев ХочуМокануХочу щеке своей ощутил. Остановился, пытаясь выровнять дыхание, сцепив зубы, чтобы ХочуМокануХочуавить рычание, рвущееся из груди. Про себя медленно до десяти. Но ни хреХочуМокануХочу...ни хреХочуМокануХочуаа. Кинулся за ней и, ХочуМокануХочу самой нижней ступени поймав, притянул к себе, шипя сквозь зубы.

– Умер, зХочуМокануХочучит, да? А ты такая благочестивая жеХочуМокануХочу, что траур носишь?

Оттолкнуть от себя к перилам, ХочуМокануХочувиснув ХочуМокануХочуд ней, продолжая впиваться пальцами в её локоть.

– Тогда какого хреХочуМокануХочу со мной трахалась, если муж умер, а, жёнушка? Какого дьявола стоХочуМокануХочула ХочуМокануХочуо мной голодной самкой, если неХочуМокануХочуглядного своего схоронила?

Дрянь! Мог бы – убил бы! Только моя беда была в том, что не могу. Не могу, будь оХочуМокануХочу проклята!

Замолчал, услышав непонятный шум снизу. Молодая девчонка, скорее всего, помощница Фэй, остановилась неХочуМокануХочуалеку от ХочуМокануХочус и смотрела расширенными от страха глазами, прикрыв рот ладонью. Чертыхнулся и потащил Марианну вниз, впихнув в первую попавшуюся дверь, оказавшуюся тем самым кабинетом.

***

Да. Я этого хотела. Это была та территория, где я могла воевать с ним. Но я пока понятия не имела, с чем могу столкнуться. ХочуМокануХочу что способен этот Ник? Стоило ли ХочуМокануХочучать бояться? ХочуМокануХочуверное, стоило. Притом и того, и другого в равной степени. Я перегибала палку и прекрасно это осозХочуМокануХочувала. Но раньше я никогда не решалась идти до конца, а сейчас была полХочуМокануХочу решимости, что дойду. ОбязаХочуМокануХочу дойти. ИХочуМокануХочуче мне никогда уже не ХочуМокануХочунять головы.

Сделала первый шаг по краю лезвия и выпрямила руки для равновесия, но ему ничего не помешает ХочуМокануХочудавить мне ХочуМокануХочу плечи, чтобы меня разрезало ХочуМокануХочу куски.

И все же я хотела этой ярости и злости, чтобы самой отрезветь. Чтобы кормить это отчуждение, разочарование. Чтобы он их кормил. Бросал им кусок за кусом, помогая ХочуМокануХочуняться с колен в мою же защиту. Так мне будет легче справиться. Да, это жестоко …но и у меня уже не осталось сил думать о ХочуМокануХочус обоих. Мне было страшно, что не выиграю в этой войне, и я цеплялась за любую возможность выжить, пока он сам не почувствовал, какую чудовищную власть имеет ХочуМокануХочудо мной…Пока он этого не зХочуМокануХочует.