Охота Полуночника
Шрифт:
Мама держала чашку, отставив мизинец на аристократический манер. Глядя ей в глаза, я старался определить, дошли ли до нее уже слухи о родстве Даниэля и сеньоры Беатрис, но мама ничем не выдавала себя.
— Я так рада, что ты смог составить нам компанию сегодня, — начала она разговор. — Джон говорил, ты живешь недалеко от Миражайи, верно?
— Да. — Даниэль посмотрел на меня. Он чувствовал какой-то подвох и был бы рад скрыться из-за стола.
— Твой отец, кажется, рыбак?
— Да.
— А мать швея?
Мой друг кивнул и на все остальные вопросы отвечал в такой же односложной манере. Мама сохраняла невозмутимый вид. Она радовалась любой возможности попить чаю со мной; это доставляло ей удовольствие, независимо от того, насколько несодержательной была беседа.
Всякий раз, когда она опускала глаза или отворачивалась, Даниэль вытягивал губы так, что на шее у него выступали сухожилия, и он становился похожим на черепаху. Мама передала мне бисквит, и я решил оживить разговор.
— Мама, Даниэль — очень меткий стрелок. Ты бы видела негодяя, в которого он попал камнем. Все вокруг было залито кровью…
Мама подняла руку.
— Избавь меня от подробностей, Джон. — Она повернулась к Даниэлю. — Должна сказать тебе, что это было очень смело с твоей стороны, и я не забуду этого. И хочу, чтобы ты знал: если ты верный и преданный друг моему сыну, тебе всегда будут рады в этом доме. За это я могу поручиться.
Мамин голос дрожал. Она сделала большой глоток чая, чтобы успокоиться.
— Прошу прощения, если смутила вас, — мягко добавила она. — Давайте попробуем бисквит, надеюсь, он вам понравится.
Даниэль сжал в кулаке вилку и с отчаянной сосредоточенностью начал пилить бисквит ножом. Я посмотрел на маму, она незаметно покачала головой, — это означало, что я не должен замечать дурных манер друга.
— А твои бабушка и дедушка живут здесь, в Порту? — спросила она.
Даниэль оторвал взгляд от тарелки.
— Бабушка и дедушка?
— Да, ты часто с ними видишься?
— Нет, нечасто.
— Они живут недалеко?
— Нет, далеко.
Даниэль продолжил кромсать торт. Мама поглядывала на меня украдкой, и я понял, что она знает правду. Либо ей рассказала сама сеньора Беатрис, либо до нее дошли слухи о родстве прачки и моего друга. Я мог поспорить, что она пыталась понять, известно ли мне что-нибудь. Отчаявшись управиться с ножом и вилкой, Даниэль рукой запихнул в рот огромный кусок бисквита, и крошки крема упали на стол. Я был уже готов отвлечь мамино внимание от моего друга, засыпав ее градом вопросов о приготовлении бисквитов, но она, должно быть, решила, что я собираюсь отругать Даниэля. Она постучала по столу и сурово посмотрела на меня, удерживая от этого шага.
Но Даниэль заметил наши тайные взгляды. Он смутился, прикусил губу и положил бисквит обратно на тарелку. И тогда, впервые на моей памяти, мама взяла свой кусок рукой и отправила его в рот. Более того, к моему крайнему изумлению, она облизала кончики пальцев.
— Мм-м… Как вкусно, не правда ли, Даниэль? Когда прикончишь свой кусок, можешь взять еще. Кушай на здоровье.
Он улыбнулся, затем вытянул лицо, и стал еще больше похож на черепашку, и это рассмешило маму. Я выразил мысль, что пора начинать рисование.
— Только не в этой одежде, — остановила нас мама, погрозив мне пальцем. — Сынок, надень свой старый комбинезон, а из сторожевой вышки я принесу что-нибудь для Даниэля.
— Из сторожевой вышки? Ты уверена, что отважишься подняться туда?
Так мы называли наш чулан. Попасть в него можно было по железной винтовой лестнице из коридора второго этажа. Он выделялся огромным восьмиугольным окном из красного и желтого стекла в крыше, из которого открывался чудесный вид на Порту, но оно, к сожалению, пропускало влагу. На днях я обнаружил там мертвую ящерицу, утонувшую в луже.
Мама скрестила руки на груди и сердито посмотрела на меня.
— Джон, ты, наверное, считаешь меня кисейной барышней. Должна сказать тебе, что в твоем возрасте я часто вела себя почти так же отвратительно, как и ты сейчас. — Она показала мне язык и засмеялась.
Я должен быть благодарным маме за то, что она так легко держится в нашем обществе, но дети, как правило, стыдятся странностей своих родителей. Когда мы с Даниэлем остались вдвоем, я извинился за мамино поведение. В ответ он хлопнул меня по животу.
— Да у тебя лучшая в мире мать, идиот!
Глава 6
Какое-то время мама стояла в дверях и наблюдала за нами, пока мы раскрашивали фигурку дятла в патио. Находясь в счастливом неведении относительно намерений Даниэля, она была спокойна, что мы не проказничаем. К счастью, я и сам не знал ничего о планах друга, иначе у меня бы возникло искушение признаться в нашей предполагаемой злой выходке. Я никогда не думал, что могу сделать что-то красивое своими руками, но уже через несколько часов мы создали потрясающие фигурки сокола, щегла и крапивника.
Мы самозабвенно предавались этой работе до двадцать второго июня; до нашей тайной встречи с лысым торговцем птицами на рассвете у трактира Дуэро оставалась одна ночь, и у нас было двенадцать птиц. Мама пришла в сад посмотреть на наши творения, когда они были уже почти закончены. Она улыбнулась от удивления, прикрыв руками рот, и даже ничего не сказала по поводу краски на наших руках и комбинезонах.
— Вы самые одаренные мальчики, которых я когда-либо знала, — гордо сказала она.