Охота за «Красным Октябрём»
Шрифт:
Адмирал и начальник политотдела флота прошли на корму. Каюта адмирала Штральбо была обставлена по-спартански. Единственным украшением была литография на стене, где Ленин обращался к красногвардейцам.
– В чём цель нашей операции, Василий? – спросил Штральбо.
– Поддерживать наши подлодки, помогать им в поиске…
– Совершенно верно. Наша задача заключается в том, чтобы оказывать поддержку, а не вести наступательные операции. Мы не нужны здесь американцам. Объективно говоря, я понимаю их. С таким количеством ракет на борту мы представляем для них немалую опасность.
– Но наши приказы и не заключаются в том, чтобы угрожать им, – возразил замполит. – Зачем нам наносить удар по их территории?
– А империалисты верят, разумеется, что мы боремся за мир и социалистический путь развития? Брось, Василий, это наши враги! Разумеется, они не доверяют нам. И, конечно, готовятся напасть на нас, если мы дадим им
– И тогда?
– Смирим свою гордыню и будем кроткими, как овечки. Как бы нас ни провоцировали, не поддадимся на это.
– Некоторые могут счесть это трусостью, товарищ адмирал, – предупредил замполит.
Штрадьбо был готов к такому повороту разговора.
– Василий, неужели ты не понимаешь? Уже одной такой мнимой атакой они превращают нас в жертву. Заставляют включать новейшие и самые секретные средства обороны, что позволяет им получать информацию о характеристиках наших радаров и систем управления огнём. Они собирают сведения о наших истребителях и вертолётах, о манёвренности наших кораблей и, самое главное, о наших методах руководства боевыми действиями. С этим следует покончить. Слишком важна наша главная задача. Если американцы будут и дальше нас провоцировать, мы будем вести себя так, словно наша задача сугубо мирная – именно такой мы представили её американской стороне и такой она является в действительности. Тем самым они превращаются в агрессоров. Если же американцы не прекратят провоцировать нас и после этого, мы будем просто следить за тем, какова их тактика, ничего не давая взамен. Или ты предпочитаешь, чтобы они не дали нам выполнить поставленную перед нами задачу?
Замполит пробормотал, что согласен с решением командующего. Если им не удастся справиться с поставленной задачей, обвинение в трусости вряд ли будет иметь какое-то значение. А если они найдут ракетоносец с предателями, то станут героями, независимо от того, как развивались события.
Ударная подлодка «Даллас»
Джоунз уже потерял счёт часам, проведённым на вахте. Это можно было бы легко узнать, нажав кнопку на часах, но акустику не хотелось этого. Так он ещё больше испортит себе настроение.
Все мой проклятый язык, ругал себя Джоунз. Можете не сомневаться, командир, найдём русских, командир. Черт бы меня побрал! В прошлый раз ему удалось обнаружить русскую подлодку на расстоянии миль двадцати, да и то с трудом, а ведь долбаный Атлантический океан от берега до берега – три тысячи миль. Тут одного везения мало.
Правда, ему всё-таки повезло с голливудским душем. При обычных обстоятельствах душ на корабле, где на учёте каждая капля пресной воды, означает, что тебе разрешат несколько секунд постоять под струёй, потом можешь с минуту намыливаться, а затем провести ещё несколько секунд под душем, чтобы смыть мыльную пену. Такая процедура обеспечивала гигиену, но не приносила никакого удовлетворения. Это намного лучше, чем в прежние времена, любили говорить ветераны. Но ведь в прежние времена, нередко отвечал им Джоунз, и матросам приходилось наваливаться на весла или запускать дизели и аккумуляторы. Матросы начинают мечтать о голливудском душе уже после нескольких суток пребывания в море. Включаешь душ и стоишь под струёй удивительно приятной тёплой воды. Такое удовольствие у капитана третьего ранга Манкузо было наградой за особенно чёткую работу, заметно лучше той, что ожидают от члена команды. Ради этого стоило потрудиться. На подлодке негде потратить лишние деньги, к тому же здесь нет ни пива, ни женщин.
Чего было в избытке, так это старых фильмов. Фильмотека «Далласа» была достаточно обширной, особенно если у тебя оставалось время покопаться в ней. Ещё на подлодке стояла пара компьютеров «Эппл» с несколькими дюжинами игровых программ для развлечения. Джоунз был чемпионом лодки по «Чоплифтеру» и «Зорку». Компьютеры использовали, разумеется, и для тренировок, для сдачи экзаменов и запрограммированных тестов, на что уходило почти все компьютерное время.
«Даллас» прочёсывал район к востоку от Большой отмели. Любая подлодка, прошедшая по Первой дороге, должна была появиться здесь. Они плыли на скорости пять узлов с буксируемой акустической антенной BQR-15 позади. За последнее время им удалось засечь массу контактов. Сначала на большой скорости мимо промчалась половина подводного флота русских, причём за многими советскими подлодками следовали американские. Меньше чем в трех тысячах ярдов прошмыгнула «альфа». Вот с такой было бы просто иметь дело, подумал тогда Джоунз. На скорости больше сорока узлов «альфа» издавала такой шум, что её можно было услышать, прижав стакан к металлическому корпусу «Далласа», и акустику пришлось до предела уменьшить уровень громкости усилителей, чтобы не оглохнуть от рёва. Как жаль, что им запрещено открывать огонь. Обстановка была такой простой, огневое решение столь несложным, что с этим справился бы школьник, знающий, что такое логарифмическая линейка. «Альфа» шла прямо в руки. Затем промчались «Викторы», а после них «чарли» и «новемберы», замыкающие гонку. Джоунз прослушивал и надводные корабли далеко на западе, многие шли на скорости узлов двадцать, пробиваясь сквозь бушующие волны. Они находились далеко от «Далласа» и не интересовали Джоунза.
Акустик уже больше двух суток пытался отыскать нужную цель, и за всё время ему удалось прихватить всего считанные часы сна. Ничего не поделаешь, за это мне и платят, мрачно подумал Джоунз. Тут не было ничего необычного, такое случалось и раньше, но всегда хочется, чтобы всё закончилось поскорее.
Буксируемая антенна широкой направленности находилась на конце троса длиной в тысячу футов. Джоунз называл её «китовым тралом». Помимо того что она была весьма чувствительным акустическим устройством, она защищала «Даллас» от попыток других подлодок следовать за ним. Обычно акустическое оборудование подлодки прослушивает все пространство вокруг неё, кроме кормы – этот участок называют конусом тишины или дефлектором. Буксируемая антенна BQR-15 резко изменила положение. Благодаря ей Джоунз всё время слышал самые разные шумы, включая надводные и подводные корабли, а иногда даже самолёты, летящие на малой высоте. Однажды во время учений у берегов Флориды окончательно запутал его шум ныряющих пеликанов, пока командир не поднял перископ и не посмотрел вокруг. Затем у Бермуд им попались спаривающиеся киты-горбачи – вот где был шум! Джоунз записал его на случай увольнений на берег – находились такие шальные дамочки, которым звуки нравились. Молодой акустик улыбнулся.
С поверхности доносился громкий шум. Компьютеры, обрабатывавшие сигналы, отфильтровали его былую часть, однако каждые несколько минут Джоунз отключал процессоры, чтобы убедиться, что те не отфильтровывают лишнее. Механические устройства не обладают воображением, и Джоунз опасался, что часть аномальных сигналов, которые он искал, исчезает в системе алгоритмов обратной связи компьютера. Это серьёзная проблема с ЭВМ, скорее даже с их программным обеспечением: ты отдаёшь машине команду что-то сделать, и она начинает исполнять задачу с таким рвением, что конечный результат теряет всякий смысл. Джоунз нередко сам развлекался составлением программ. Он был знаком с несколькими парнями из одного колледжа, составлявшими игровые программы для персональных компьютеров; один из них получал неплохие деньги в компании «Сьерра он-лайн системз»…
Опять отвлёкся, упрекнул он себя. Очень трудно прислушиваться часами, ничего не слыша. Было бы неплохо разрешить акустикам читать на вахте. Впрочем, решил он по зрелом размышлении, предлагать этого не стоит. Мистер Томпсон может согласиться, а вот шкипер и все старшие офицеры когда-то работали на реакторах и следовали железному правилу: вахтенный обязан следить за приборами и полностью концентрировать своё внимание на порученном задании. Джоунз не относил это правило к числу особенно хороших. Для акустиков ситуация иная. Они слишком легко сгорают на работе. Для борьбы с этим Джоунз пользовался музыкальными записями и компьютерными играми. Он умел целиком погружаться во что угодно, лишь бы это отвлекало его от работы. Особенно эффективным был «Чоплифтер». Человеку нужно отвлекаться чем-нибудь, рассуждал он, хотя бы раз в день. В некоторых случаях и на вахте. Даже водители большегрузных автомашин, представители далеко не самой интеллектуальной профессии, пользуются радиоприёмниками и плейерами, чтобы не впасть в гипнотический транс. А вот матросам на атомной подлодке, обходящейся налогоплательщикам в добрый миллиард…
Джоунз наклонился вперёд, прижал наушники к вискам, оторвал исчёрканную страницу блокнота и записал время на новой странице. Затем чуть отрегулировал усиление, которое и без того находилось почти на пределе, и снова отключил процессоры. Какофония шумов, доносящихся с морской поверхности, едва не оглушила его. В течение минуты Джоунз терпел, регулируя глушение вручную, чтобы отфильтровать самые громкие шумы высокой частоты. Ага! – удовлетворённо заметил он наконец. Может быть, мне мешает система алгоритмов – обратной связи обрабатываемых сигналов, но пока говорить об этом слишком рано.