Охота за мультифритом. Книга 2
Шрифт:
– Не до завтраков сейчас! Погоди, ты доложил, что шкатулку гномов захватили разбойники Бритого Мамонта!
– вспомнил вождь.
– Да, - подтвердил Хэмми.
– Шкатулку нес Логго, а во время драки ее подменили разбойники Бритого Мамонта. И унесли.
– Не может такого быть, - опять взвился вождь.
Он не мог поверить сообщению Хэмми. Для этого у Крагозея были очень серьезные основания.
– Я видел это.
– А Клинкт и Логго? Они должны были заметить подмену.
– Не заметили, - доложил шпион.
– Почему ты так думаешь?
– Они открыли шкатулку, посмотрели, что там лежит, и остались довольны. По-моему,
– Ничего ты не понял, - Крагозей, как всегда, был абсолютно уверен, что он прав.
– Раз Клинкт и Логго остались довольны, и даже улыбались, значит, никакой подмены шкатулки не было, и не могло быть. Понял?!
– Подменили, - позволил себе не согласиться с вождем шпион.
– Я видел, как разбойники подменили шкатулку.
– Разбойники слишком глупы, чтобы задумать такую хитрость.
– Я видел...
– пытался отстоять свое мнение Хэмми.
– Клинкт и Логго открыли шкатулку, посмотрели что в ней лежит и остались довольны. Это ты видел!?
– напомнил Крагозей.
– Да, - подтвердил шпион.
– Видел.
– Ты считаешь Клинкта и Логго идиотами?
– продолжал допытываться Крагозей.
– Нет, они умные гномы. Особенно Клинкт Большая чаша.
– Ты опроверг сам себя, - Крагозей помахал указательным пальцем перед носом шпиона.
– В твоих рассуждениях отсутствует логика. Клинкт не был бы доволен, если бы шкатулку с кристаллом подменили. И вообще, это мы придумали, что шкатулку надо подменить. Я сам придумал! Понимаешь, я сам! А ты твердишь о каких-то тупых разбойниках, о каком-то тупом Бритом Мамонте. Разбойники не могли додуматься до такого простого, в своей гениальности, тактического хода. В этом великая разница между гоблинами и людьми, с одной стороны, и нами, гномами - с другой. Разница между мной и всякими Бритыми Мамонтами. Понял?!
Хэмми Маленький был уверен, что разбойники подменили шкатулку. Но доказывать это не имело никакого смысла. Крагозей был вождем, а Хэмми простым шпионом. Он хорошо знал, и не раз убеждался, что если Крагозей что-то решил, то спорить с ним бесполезно.
– Понял, - неохотно согласился Хэмми.
– А ты, своими неверными сведениями, чуть не ввел нас в заблуждение, чуть не нарушил стройную систему нашей тактики. Надо еще разобраться, совершил ты это по недомыслию, или, пытаешься реализовать чьи-то другие интересы, - Крагозей свел брови и уставился немигающими глазами на Хэмми.
– Смотри мне в глаза. Прямо в глаза!
Хэмми выполнил приказ Крагозея. Они долго стояли, глядя в глаза друг другу. Трудно сказать, о чем думал в эти минуты Крагозей, ибо мысли вождей народных масс непредсказуемы. А Хэмми думал о том, что напрасно он пошел в шпионы. Все время на работе. Поесть некогда, и поспать некогда, и отдохнуть некогда. И, главное, тебе еще и не верят, именно тогда, кода ты говоришь чистую правду, без всякой выдумки.
Пронизав пристальным взглядом Хэмми, Крагозей так и не пришел к мнению: можно верить Маленькому, или нельзя? Верно служит шпион делу борьбы за равноправие, или продался врагам народа? Но сейчас не было времени разбираться в этом.
– Верю, что ты еще не успел продаться нашим врагам, и мы пока не станем тебя уничтожать, - пошутил Крагозей.
– Служи по-прежнему и ничего не бойся. Передай Бодигару мой приказ: срочно напасть на отряд Клинкта, подменить шкатулку и немедленно доставить ее сюда. После того, как сообщишь мой приказ Бодигару, отправляйся на базар. Послушай, что говорит народ. Народ все знает.
– Правильное решение, - поддержал вождя Умняга Тугодум.
– В ворохах отрубей разговоров таится рациональное зерно познания. Наша задача - выделить его и вырастить из малого зерна древо истины.
– Понял?!
– Крагозей одарил Хэмми благосклонным взглядом.
– Запоминай все. Потом доложишь. И не мудрствуй. Твое дело рассказать, а рациональное зерно мы выделим сами. Ха! Какие-то Бритые Мамонты подменили шкатулку! Надо же такое придумать!
Хэмми Маленький поклонился вождю, поднял высокий воротник и отправился выполнять задание. Что он в это время думал о вожде, никто не зал, и никогда не узнает. И хорошо, что не узнают. Если бы узнали, то у Хэмми Маленького непременно случились бы неприятности.
Когда Хэмми открывал дверь, петли снова пронзительно завизжали, потом повторили все, на что были способны, когда шпион закрывал дверь. И это опять ввергло вождя в гнев.
– Что происходит?!
– закричал он.
– Мои указания не выполняются! Дверные петли никто не смазывает, шпионы ничего не соображают и докладывают какую-то ерунду, боевики Бодигара бездействует, никто не понимает, что пришло время брать власть в свои руки! Я этого так не оставлю!
Хитрому Гвоздю очень хотелось ткнуть кулаком в тупое, лоснящееся от жира и пота лицо Маррафа. Для этого у Хитрого Гвоздя было немало причин. Первая и главная: Гвоздь знал, что Марраф не просто старается все время ошиваться рядом, но следит за ним и обо всем, что делает Гвоздь, стучит Бритому Мамонту. Только за это следовало врезать кулаком в противную морду. И не один раз. И не только в морду. Вторая причина, тоже достаточно веская для Хитрого Гвоздя: он не любил тупых и жирных. А Марраф был самым тупым и самым жирным из разбойников вольного города Геликса. И третья, самая важная сейчас причина: шкатулка, которую Марраф принес, оказалась пустышкой. Не совсем пустышкой, конечно. В ней лежал красный камень. Но это был не Мультифрит, а обычный кусок красного гранита, который стоил не больше, чем обычный кусок гранита.
Марраф не догадывался, что Хитрому Гвоздю хотелось врезать ему по морде. А, может быть, и догадывался, но вида не подавал. Он смотрел на Гвоздя белыми, как у снулой рыбы, глазами и, не переставая, жевал какую-то дрянь. Оба подбородка его все время двигались, а жирные щеки шевелились.
"Чтоб он подавился своей жратвой...
– размечтался Хитрый Гвоздь.
– Подавился и испустил дух. Прямо здесь и сейчас. И чтобы я больше никогда не видел эту жирную свинью".
Но Марраф по-прежнему усердно жевал свою гадость, и испускать дух не собирался. Более того, вид у него был довольный. Этот недоумок не понимал, что провалил важное дело. Гвоздь вполне мог сейчас начистить Маррафу харю, и был бы прав. Даже должен был это сделать. Но не стал. Противно было дотрагиваться руками до жирной и мокрой от пота морды.
– Что ты мне принес?!
– с тоской спросил Гвоздь.
– Га-а!
– встрепенулся тупой кусок жира и перестал жевать.
– Шкатулку с дорогим камнем!
– доложил он.
– Кучу золотых монет стоит. Шаррам! Мы кинули гномов, как слепых щенят. Мы им подсунули свою шкатулку, в которой лежала простоя каменюка, а их шкатулку уперли. Сделали все так, как ты велел. Я их наколол! Гы-ым, гы-ым, гы-ым, - Марраф так смеялся, хотя это совершенно не было похоже на смех.
– Знаешь, Гвоздь, все гномы, машшаррам, слабаки, образины и придурки!
– сообщив эти ценные сведения, Марраф снова принялся жевать.