Охота за семью гномами
Шрифт:
Рита резко остановилась. Цепким взглядом осмотрела комнату, посередине которой, неестественно раскинув руки в стороны, лежал профессор Курилов. Лицо его было безжизненно-бледным, от этого кожа казалась тонкой и прозрачной, как рисовая бумага. В приоткрытые серые глаза смерть успела запустить пелену. И никогда в них не промелькнет жизнь, осталась только пустота.
– Петр Григорьевич, – шепотом позвала она, зная наверняка, что он не отзовется. Никогда.
Рита медленно подошла к мужчине, опустилась
– Рита? – удивилась она и увидела супруга.
Выражение лица изменилось со скоростью света, она забеспокоилась и кинулась к нему.
– Петя, вставай! – закричала она и потянула его с пола.
– Мария, – уговаривающим голосом попросила Рита, – пойдемте отсюда.
– Нет. Петя, поднимайся, простынешь.
– Не простынет.
– Петр Григорьевич, – строго потребовала жена, – прекрати. Это уже не шутки. Совсем не смешно.
– Мария, пойдем. Здесь нельзя ничего трогать. Нужно вызвать полицию.
Мария опустила плечи мужа, он плавно вернулся на пол, она упала на его грудь и всхлипнула.
Рита не могла больше на это смотреть. Нежная, любящая блондинка в платье василькового цвета напоминала цветочек василек, сломавшийся от сильного урагана. Он еще жив, но висит на одной ниточке стебелька и подрагивает на ветру, опустив голову к земле.
– Мария, – позвала Рита.
– Он умер? Да? – Она посмотрела снизу вверх на Риту, и ее голос молил об опровержении ее догадок.
– Нет. Пойдем. Нужно позвонить. Поднимайся, – Рита тянула Марию, как она только что тянула своего мужа.
– Он умер? – Она через слезы молила Риту. – Ответь!
– Нет. Его убили.
Мария медленно вытащила свою руку из рук Риты, опустила ее на Петра и завыла. Рита схватилась за голову, в виски невидимый молоток забивал ощутимые острые гвозди. Она в последний раз попросила Марию подняться с пола и пойти с ней, но она только выла, каждую секунду повышая уровень звука.
Не дождавшись реакции адекватного человека, Рита потребовала:
– Ничего не трогать, ни к чему не прикасаться, – вышла из комнаты и побежала по коридору к лестнице.
До приезда полиции Рите нужно зафиксировать все до мелочей. Кто, где, когда, с кем, с чем и почему.
Перескакивая через две ступеньки, спустилась на первый этаж, где в лобби-баре участники форума продолжали праздновать и обмывать свои награды. Они не подозревали, что совсем рядом смерть перехитрила жизнь.
– Зачем вы вошли в чужую комнату? – строго поинтересовался Кузнецов, не скрывая упрека.
Рита удивленно подняла взгляд на полицейского. Ничего особенного в нем не было, только тон недоверия и подозрения – клише полицейского. Хотя приятней разговаривать с целеустремленным, брутальным капитаном полиции и его псом Мухтаром. На худой конец, с лучшим детективом столетия – Эркюлем Пуаро.
Самый главный полицейский, Илья Кириллович Кузнецов, по виду лет сорок, по повадкам – старый старик, Рите не понравился с первого взгляда.
Он осмотрелся на месте преступления, записал данные Риты, строго взглянул на Марию Филипповну и потребовал успокоить рев и поскуливания.
– Не вынуждайте колоть вам успокоительное! – недовольно гаркнул он в сторону Марии. – Решили вызвать цунами?
Рита возмутилась и потребовала не давить на бедную женщину, уважать чужие слезы, связанные с горем, и предоставить супруге убитого отдельный номер.
Кузнецов, в свою очередь, раздраженно потребовал сбавить силу тона и спрятаться с его глаз, сидеть тихо и не разговаривать, пока он не позволит.
Рита, помня, что грубить полиции нельзя, в голос посылать нельзя, жестикулировать тоже нельзя (хотя это нельзя делать по отношению к любому человеку планеты Земля), возмущенно хмыкнула, принципиально отвернулась и ушла к администратору с просьбой переселить Марию в другой номер.
И теперь Кузнецов в грубой форме вел допрос свидетельницы и нагло намекал на ее причастность к убийству.
Рита удивилась неожиданному и глупому вопросу и ответила:
– Подумала, что ему нужна помощь.
– Особо любопытная.
– Почему особа? – возмущенно оскорбилась Рита.
– Я не называл вас особой, – возразил полицейский. – Я констатировал, что вы очень любопытны, то есть особо любопытны. Но если хотите, могу называть вас особо любопытной особой.
– Необязательно, – выдала свое мнение девушка и продолжила прерванную тему: – Мужчина пожилой, мог упасть и подвернуть ногу, руку, шею. Я могла помочь.
– Вы умеете помогать при переломе шеи? – недоверчиво спросил он.
– Это образно, – вздохнула она.
– Откуда вы такие беретесь? Думаете, помогаете, но на самом деле – вредите. – Он пристально смотрел ей в глаза. Попытка сбить ее с толку не увенчалась успехом, который иногда был результатом его философских высказываний. Поучения не подействовали на нее, и он заметил: – Там с коридора видно, что он мертв.
– Может, вам и видно, а мне – нет, – соврала Рита, – у вас-то практика побольше моей.
– Ладно. Вы нам и так хорошо помогли. Подумайте хорошо, вы всех описали, кто в лобби-баре был?
Кузнецов Илья Кириллович оказался человеком с холодным характером, можно считать, ледяным. Его не устраивало все. От слова «все», начиная от места убийства, времени, способа и заканчивая его личным присутствием.
Острым, цепким взглядом он разрезал пространство и всех, кто находился в нем, не жалея девушек и вдов.
Мария попала под его гнев самая первая. Отчего Рите сразу перехотелось с ним сотрудничать, но и утаивать маломальские показания она не собиралась.