Охота за темным эликсиром. Похитители кофе
Шрифт:
– …Покупатель выплачивает текущую стоимость в векселях Амстердамского банка.
Дойл поднял выщипанные брови:
– Говорите, в векселях? А это надежно?
– Надежнее не бывает. Мистер Брайант?
– Позвольте мне вам объяснить. Бумаги, которыми обладает мистер Челон, выданы банком Амстердама, самым богатым и надежным банком мира. Выписаны они на счет Яна Якобссона Гуса, председателя Объединенной Ост-Индской компании.
– Кто такой председатель?
– Один из руководителей и торговцев Ост-Индской компании, сэр. Кроме того, он акционер.
На лице
– Чем обеспечен этот вексель и где его можно обналичить? – спросил он.
– Золотом. Вы можете обменять его на наличные в любое время в Амстердаме, Делфте, Роттердаме или Гамбурге, однако в этом нет нужды. Любой делец в Лондоне с удовольствием примет его у вас, поскольку вложить деньги надежнее, чем в Амстердамский банк, просто невозможно.
– Хорошо. Где я должен поставить подпись?
Мистер Фипс поднялся, обошел стол и поставил перед учителем фехтования чернильницу и перо. Тому потребовалось несколько секунд, чтобы снять свои элегантные надушенные перчатки, и только после этого он поставил подпись. Овидайя тоже оставил свой витиеватый росчерк под нотариальным документом. Фипс еще раз пересчитал векселя и передал их Дойлу, который тут же отдал их Брайанту.
– Отнесите их для меня в Уайтхолл. Во время сезона я квартирую там. Передайте моему слуге, но в запечатанном виде.
– Для меня будет честью выполнить это поручение, сэр.
– Хорошо. Прошу, вручите этому джентльмену опционы. Господа, прошу меня извинить. Долг зовет.
Когда Дойл произносил эти слова, выражение его лица было таким, словно он намеревался немедленно выступить в поход и в одиночку одолеть ирландцев. Затем он спустился по лестнице. Овидайя получил у Брайанта опционы. Мужчины попрощались с Фипсом и вместе вышли из дома. Оказавшись на улице, Брайант сказал:
– Вы позволите пригласить вас выпить чашечку чего-нибудь? Мне кажется, нам есть что обсудить.
– С удовольствием, мистер Брайант, но за мой счет. Пойдем в «Нандо»? Кажется, это ближайшая кофейня.
Брайант согласился, поэтому они пошли по Миддл-Темпл-лейн к Флит-стрит, а там свернули направо. В «Нандо», как и везде в начале вечера, было полно темплеров, возвращавшихся со своих встреч в судах; они собирались здесь, чтобы поболтать с коллегами, изучить новейшие вердикты и приговоры, прибитые к стенам кофейни. Овидайя и Брайант взяли по чашке кофе и сели на одну из немногих свободных лавок.
– Ну что? Каковы ощущения от пакета опционов, лежащих в вашем кармане?
– Легок как перышко, мистер Брайант.
– Выкладывайте уже. В чем заключается ваш план?
– Позвольте, я начну сначала. Как вы думаете, почему так сильно взлетели цены на гвоздику?
Брайант пожал плечами:
– Потому что спрос превышает предложение, полагаю. Честно говоря, меня интересует не причина, а последствия. Их я каждый день вижу на меловых дощечках в Эксчейндж-элли, а кроме того, в еженедельных депешах из Голландии, в которых приводятся списки движения курса.
– Я заинтересовался причинами повышения цены и занимаюсь этим вопросом уже не первый месяц. Как вам, вероятно, известно, у меня есть много корреспондентов.
– Да. У меня такое ощущение, что вы ведете переписку с целым миром.
– Тут вы, пожалуй, слегка преувеличиваете, но в «Nouvelles de la R'epublique des Lettres» можно прочесть вещи, кажущиеся поначалу весьма незначительными. Наряду с натурфилософскими рассуждениями в письмах моих корреспондентов содержится поразительно много сплетен, чтоб вы знали. А от своих знакомых в Гааге я узнал, почему в этом году на рынке так мало гвоздики.
– И почему же?
– Потому что часть флота Ост-Индской компании утонула на обратном пути из Батавии неподалеку от Маврикия.
– Что ж, так иногда бывает – или я неправ?
– Конечно, и, учитывая количество их судов, голландцы это переживут. Что поделаешь, в сезон муссонов в Индийском океане бывают очень сильные штормы. Говорят, компания подумывает пустить свои суда по другому маршруту, чтобы в дальнейшем минимизировать потери.
Брайант отпил из чашки.
– Но это кораблекрушение уже в прошлом. Думаете, новый флот тоже затонет?
– Это возможно.
Биржевой торговец покачал головой:
– Вы всерьез собираетесь ставить на то, что молния дважды ударит в одну и ту же церковь? Ставите на погоду?
– Драгоценный мистер Брайант, вы меня неверно поняли. Конечно же, следующая поставка гвоздики тоже может отправиться к Дэйви Джонсу [7] из-за штормов. Тогда мои гвоздичные опционы еще больше вырастут в цене. Но это, если хотите, лишь фоновая музыка. Не стану вас больше мучить. Я выяснил, что стоящие упоминания резервы гвоздики есть только у двух торговых домов. Один – это «Франс» в Амстердаме. На их запасы на складе и выписаны опционы Дойла, которые теперь принадлежат мне.
7
То есть на дно моря.
– А остальные?
– Остальная гвоздика пошла не через Голландию, а через одного венецианского торговца, который снабжает Италию и империю. Этот торговец заложил очень большие запасы, полагаю, с целью спекуляций. По моим оценкам, в его руках сейчас находится две трети текущего запаса гвоздики, примерно шесть тысяч пятьсот фунтов.
– И я должен рассказать это в Эксчейндж-элли? Я бы предположил, что цены скорее упадут, нежели вырастут.
– Вы не спросили меня, где находится склад этого торговца.
– В Лондоне? Лиссабоне? Марселе?
– Нет, в Вене.
Брайант рассмеялся. Он смеялся настолько громко, что присутствующие юристы тут же повернули к нему головы, хмуря лбы от такого вопиющего нарушения правил кофейни. Но торговец акциями все никак не успокаивался, продолжая фыркать.
– Резервы гвоздики всего континента находятся в городе, который турки через несколько дней сравняют с землей? Великолепно.
Брайант посерьезнел.
– Конечно же, чисто с финансовой точки зрения. Неужели вы уверены, что Вена падет?