Охота
Шрифт:
Никто ничего подобного не слышал, хотя при ограблении банка или иного охраняемого объекта без нее точно не обошлось бы. Действительно, очень уж походило на то, что неведомые нам танкисты или артиллеристы просто расстреливают здание, методично выпуская в него снаряд за снарядом.
Ничего не скажешь, нашли время и место для развлечений!
– Как быть с минированием? – осведомился Крупье.
– Доделывайте, – приказал я. – Если танк и нарвется на один наш сюрприз, другие все равно останутся. К тому же еще неизвестно, кому вздумается раньше убраться с острова – нашему зверю или этим весельчакам.
Орудийная пальба тем временем продолжалась. И примерно через полтора десятка выстрелов пушкари своего добились. Эхо последнего взрыва еще не умолкло,
Встреча с военными не входила в наши планы, пускай даже шейх снабдил нас на этот случай всеми необходимыми бумагами. Тем более что это могли оказаться вовсе не военные, а обычные мародеры, которым подфартило разжиться мощным оружием. И которые могут увидеть в нас нежелательных конкурентов. Да и о близости бичехвоста, обожающего охотиться за автомобилями, тоже не стоило забывать. Поэтому пришлось бросить «додж» и переключиться на более привычный – и в сложившихся обстоятельствах самый безопасный – способ передвижения: пешком.
Теперь мы двинули сквозь бурю другим порядком, разбившись не на три, а на две группы. В дозор вместо погибшего Захаба были отправлены сразу двое: Бледный и Гробик. А я и остальные следовали в полусотне шагов позади них. Надземка тянулась прямо посередине проспекта, и мы этим воспользовались. Ее опоры были достаточно широкие для того, чтобы мы, переходя от одной к другой, постоянно имели рядом хорошие укрытия. И не только от пуль, но и от хлещущего нам в лица ливня.
Даже двигаясь осторожно и с оглядкой, мы могли добраться до другого края Пальмы – образно говоря, от ее корней до верхушки, – примерно за час. Однако все усложнится, если нам придется охотиться за зверем на «пальмовых ветвях». Они представляли собой узкие – всего одна улица, – и длинные придатки к центральной части острова и были застроены небольшими виллами. В таких условиях «пакальный» способ разведки был практически бесполезен. Даже являйся Сквозняк жителем Пальмы Джумейра, в такую непогоду он вряд ли сориентировался бы, на какую именно ветвь-улицу его занесло. Все виллы были выстроены в одном архитектурном стиле, причем некоторые походили одна на другую как две капли воды. А учитывая, что таковых ветвей здесь имелось аж шестнадцать штук, что протяженность большинства из них составляла около полутора километров и что сверху нам на головы льет дождь…
Впрочем, две последние блиц-разведки всех немного утешили. Бичехвост продолжал идти по центральному проспекту острова, параллельно линии надземки, не сворачивая ни вправо, ни влево. Возможно, его привлек грохот и он полагал, что там наверняка найдется, чем поживиться, хотя я сильно сомневался, что танковая броня окажется ему по зубам. Да и орудийный снаряд, в отличие от автоматных пуль, может запросто остановить чудовище, если, конечно, танкисты сумеют произвести по нему меткий выстрел.
До конца пути, который уходил в подводный тоннель, соединяющий главный остров с возведенной вокруг него волнозащитной островной цепью, оставалось около километра, когда дозорные подали нам по УЗП предупредительный сигнал. Нагнав их, мы обнаружили Бледного и Гробика сидящими у придорожного газона, на котором виднелась цепочка крупных звериных следов. Тех же самых, какие мы видели в Мазайе, только в тот раз это были кровавые пятна на полу, а сейчас – вмятины в раскисшей земле. Все они выглядели свежими и четкими. Вода уже заполнила их, но еще не размыла. Будь мы антропологами, то могли бы снять гипсовые слепки этих уникальных отпечатков. Но нас подобная ерунда не интересовала, хотя, само собой, мы не отказались бы принести шейху вдобавок к пакалям еще и шкуру бичехвоста. Или, на худой конец несколько его клыков и когтей.
– Похоже, тварь движется прямо к тоннелю, – прикинул Бледный. – Если только его не затопило.
– Готов поспорить, что затопило, – ответил Крупье. – Какой
– В таком случае, танкистам тоже не удастся съездить и ограбить отель «Атлантис», – заключил я. – Даже если их танк плавающий, такую преграду ему все равно не преодолеть. Так же как зверю. Если он не умеет плавать или летать, чтобы заскочить на эстакаду надземки, ему останется лишь загнуть со злости танку ствол и отправиться назад, на большую землю.
– Вы хотеть сказать, герр оберст, что зверь может прямо вот эта минута, идти нам навстречу? – удивилась Зельма.
– Возможно и такое, – не исключил я. – Поэтому давайте уйдем с большой дороги поближе к виллам. Вижу, там есть живая изгородь. За ней и укроемся, если что.
– До сих пор не могу врубиться, что эти парни здесь так увлеченно бомбили, – сказал Сквозняк. – Больших зданий в этой части острова кроме мечети уже нет, но зачем вдруг солдатам понадобилось бы ее расстреливать? Виллы вокруг тоже вроде бы целые, нигде ничего не дымится и не трещит. Тем не менее все вы слышали, как недавно где-то что-то обрушилось.
– Раз обрушилось, значит, уже само собой назад не встанет, – буркнул Гробик. – Погоди, вот увидишь, найдем твои развалины – это еще не конец пути…
Идти, прячась за колоннами надземки, было удобно, но теперь, когда мы подобрались слишком близко к врагу, следовало задуматься о более надежной маскировке. Листья на деревьях и кустах здесь, как везде, давным-давно оборвал ветер. Однако сами кусты придорожной живой изгороди были густые и позволяли за ними спрятаться. Гробик, скорее всего, был прав. Я тоже чуял, что очень скоро мы найдем ответы на все накопившиеся у нас за минувший час вопросы. И когда это произойдет, будет лучше, если мы заметим противника раньше, чем он нас.
Сюрприз может остаться сюрпризом, даже если к нему усиленно и ежеминутно готовишься. А когда они вдобавок начинают идти чередой, тебе только и остается, что глядеть на них и раз за разом удивляться. Или же чертыхаться – все зависит от того, насколько все вокруг становится паршиво.
Жертвой первого сюрприза не посчастливилось стать Сквозняку. Рванув в очередную блиц-разведку, он возвратился не как обычно, а буквально выпал из ниоткуда, смачно хлюпнувшись спиной на раскисший газон. Вдобавок ко всему и сам старлей был насквозь мокрый… Вернее, каждый из нас уже давно промок, поскольку остаться сухим в этой части Дубая можно было, лишь сидя под крышей. Но Сквозняк являл собой особый случай. Вода стекала с него потоками – так, будто его схватили за шиворот, окунули с головой в бассейн или море, а затем выдернули и швырнули обратно к нам. Старлей притащил на себе оттуда, где он побывал, столько воды, что ее, наверное, можно было отжимать с него ведрами. Вода также попала ему в рот и дыхательное горло и первое, что он сделал, когда вернулся, это начал яростно плеваться и откашливаться.
– Хренов… бичехвост! – не сказал, а, скорее, выкашлял из себя Сквозняк, когда Зельма принялась стучать ему по спине, после чего он смог-таки заговорить: – Вы не поверите, но он… действительно умеет летать!
– О чем это ты толкуешь? – не понял я.
– Зверь уже там. – Старлей наконец-то унял кашель и указал на эстакаду надземки. – Сейчас как раз пересекает пролив и движется в сторону отеля «Атлантис». Будь этот мост таким же широким, как тот автомобильный, я остался бы на нем, как в прошлый раз. Но он, сами видите, какой узкий.
– И пакали выбросили тебя прямо в воздух? – удивился Крупье.
– Метрах в двух от края моста. А высота его в том месте никак не меньше шести или семи метров.
– И хорошо, что внизу оказалась вода, а не камни или бетон, – добавил я. – Не нравится мне все это. Пора прекращать наши игры с телепортацией. Однако, похоже, бичехвост тоже научился кое-каким трюкам со своим пакалем. Что еще, как не он, могло одарить эту тварь такой прыгучестью?
– О, а у меня идея! – оживился Бледный и обратился к Сквозняку: – А ну-ка попробуй взять в рот один из артефактов и подпрыгни!