Охота
Шрифт:
– С кем? – спросил офицер, сдвигая шлем на затылок, так как он мешал слышать.
– С этим проклятым елочным шаром! Ты что, не знаешь, зачем сюда приехал?
– А ты не знаешь, с кем говоришь?! – не повышая голоса, бросил офицер, рассмотрев в слабом отсвете фар нашивки обычного рядового.
Фонарь внезапно погас, и солдат исчез, слышно было лишь шум травы, по которой он убежал. Офицер усмехнулся уголком рта и поискал ориентиры на поле.
На вершинах окружающих холмов горели прожекторы, их лучи концентрически
– Справишься, сынок?
– Что? Это вы, господин майор?
– Да. Ты прибыл через Дертекс?
– Так точно, господин майор.
Офицер высунулся из башенки. Он видел только черный контур головы говорящего.
– Не знаешь, что случилось с тем капитаном?
– С тем, которого тряхнуло?
– Да. Он жив?
– Вроде бы жив. Точно не знаю – торопился. А что здесь происходит? Я даже не знаю толком, какое у меня задание. Получил приказ в пятом часу – меня вытащили прямо из дому. Я как раз собирался уезжать…
– Спустись ко мне, сынок.
Командир танка легко перескочил с башенки на лобовую броню и ловко спустился вниз. Почувствовал, как ботинки ступили на скользкую, хрустящую и мокрую траву. Майор угостил его сигаретой, сунув открытую пачку в ладонь. Закурили. Огоньки сигарет подрагивали в темноте.
– Наши умники сидят там с трех часов. Первая партия прибыла на вертолетах, в пятом часу нагрянули эксперты из академии, самые сливки, вон там у крайнего прожектора стоит штук тридцать вертолетов, даже транспортеры по воздуху перебросили, так им не терпелось. «Операция Стеклянная гора» – смекаешь?
– А что, собственно, это за шар?
– Не слушал радио?
– Нет. Слышал лишь то, что люди болтают, всякую чушь: что тарелка приземлилась, марсиане, какие-то похитители детей, едят их живьем, – черт знает что!
– Ну-ну, – сказал майор, и его лицо проявилось в свете сигареты, широкое, с металлическим отблеском, будто покрытое ртутью. – Я был там, знаешь?
– Там? – спросил командир танка, глядя на далекий холм, окруженный полукольцом прожекторов.
– Там. Это действительно упало с неба. Неизвестно что. Выглядит как стеклянное, но касаться его нельзя. Тот капитан – как там его – коснулся.
– И что с ним случилось?
– Точно неизвестно. Врачи так и не пришли к единому мнению. А как собрались вместе, то согласовали, конечно, – надо же указать что-то в отчетах. Сотрясение, ожог, шок.
– Электричество?
– Говорю тебе, сынок, что неизвестно. Сидят там, балаболят, слышишь, как полевые генераторы для них работают?
– И что?
– И ничего. Шар – не шар, тверже камня, да что там – алмаза, уж по-разному к нему приступали – ни сдвинуть, ни поцарапать, а в середине – парень и девушка.
– Что вы говорите! Это правда? Как это? И живы?
– Где там – такие, ну, отливки, вроде гипсовых, как мумии. Ты видел когда-нибудь мумию?
– Только по телевизору.
– Вот, это выглядит похоже. В середине, в этом шаре, оба белые, как кость. Но это не тела – не люди…
– Как это не люди? Господин майор, по правде говоря, я ничего не понимаю.
– Сынок, сынок, а ты думаешь, кто-то понимает? Блеснуло, громыхнуло, в самый полдень что-то упало, сделало воронку, как от двухтонной бомбы, из середины вылез стеклянный пузырь, большой, что твой кузов. В паре шагов от того места, где упал, парень лежал с девушкой – ну, лето, амуры. Уложило обоих на месте.
– Что?
– Умники не знают что. Одни говорят: взрывная волна. Другие: от жары. Тут должно было быть чертовски жарко, как эта штука упала. Ну, как снаряд. Опалило их, скрутило, наверняка не успели даже испугаться…
– Но вы говорили, что они в этом… в этом шаре?
– Не они. Их подобия. Как бы отливки. Впрочем, не совсем точные. Я смотрел на них с разных сторон. Есть там и частичка куста, под которым лежали…
– Где?
– В этом шаре.
– Господин майор, так что все это значит?
Майор затянулся в последний раз и отбросил окурок, который прочертил геометрически правильную розовую параболу и погас.
– Неизвестно. Успокойся, сынок, не только ты или я ничего не знаем. Профессора, ученые, президент – все в таких же сомнениях, как и мы. Фотографировали, измеряли, искали, самолеты ежеминутно что-то сбрасывали – целая лаборатория спустилась на парашютах! Репортеров, важных персон, всяких прощелыг – толпы. Видел посты?
– Да. Действительно проверяют, штук десять миновал только на этом шоссе.
– И все равно, кого тут только не было, хоть отбавляй, хлопот не оберешься – в пятом часу телевидение на собственных машинах прилетело, еле их выставили. Не разрешили приземляться, так они с воздуха стрекотали и передавали, как могли.
– И я, в самом деле, должен в это стрелять?
– По правде говоря, еще неизвестно. Ученые – ну, знаешь же! Трясутся над этой штукой. Был скандал! К счастью, не ученые у нас правят. Дали им еще четыре часа. Они почти прошли. А требовали четыре недели!
– А этот… этот шар что-нибудь делает?
– А что он может делать? Ничего не делает. До вечера немного дымил, но теперь перестал. Похоже, он стал холодным, но прикасаться к нему по-прежнему нельзя – привезли тут разных животных, даже обезьян, и проводили эксперименты. Которое коснется, сразу шлеп, и все кончено.
– Господин поручик! Сообщение! – раздался голос сверху.
Командир танка подскочил к башне, из которой высунулся к нему танкист в шлеме. Звезды спокойно мерцали у него над головой.