Охота
Шрифт:
— Учитель, она в храме Карита, точку выхода я уже очистил от разумных.
— Код «Парагвай», — мой голос проник во все закутки замка Стока. — Отравлена Великая Мать Лана. Действуйте!
Я открыл голубое окно портала.
— Ждите и надейтесь, — посоветовал я своим молчаливым и разъяренным женам: а незачем им было становиться моими ученицами.
Я нырнул в портал.
А вот и храм Карита, где сегодня с утра продолжились церковные разборки, воздух сгустился вокруг меня. Я проскочил мимо таких медленных дланцев, охранявших храм снаружи, внутрь помещения. Лежащая на полу статная красавица и столпившиеся вокруг нее клирики. Я начал нежно отшвыривать в стороны мешавших мне подобраться к умирающей женщине разумных. Поднять Лану на руки и выбежать из храма. До Закрытого леса около четырнадцати километров, ничего, я прыгнул метров на пятьсот,
— Фарин! — заорал я. — Быстро появился здесь без своих обычных выкрутасов! И мне по хрен, даже если ты сейчас сидишь на толчке! Не появился — так я захожу в твой лес, чудила тормознутый!
— Что случи… — Появившийся хранитель замолчал — он явно узнал Лану.
— Спаси ее, а иначе мне… Потому…
— Прыгай за мной, и быстрее! — перебил меня Фарин.
Надоели, все мне надоели, я заблокировал амулет связи. Как можно меня каждую секунду теребить? Отмену кода «Парагвай» я дал еще одиннадцать минут назад. А все спрашивают, все интересуются. А чего тут интересного? Я вновь посмотрел на лежащую на молодой траве Великую Мать Лану. Лежит себе спокойно и лежит, и подыхать не собирается в ближайшее время. Правда, вокруг нее крутятся и вертятся полтора десятка друидов с Фарином во главе, но кого это должно интересовать? А я стал специалистом по прыжкам. Никогда еще мне не удавалось закинуть свою тушку на полкилометра. Но сколько же энергии жрет это перемещение. Впрочем, я сам дурак, не сообразил воспользоваться своим порталом. Так за один переход оказался бы около Закрытого леса. Во всем нужно видеть хорошее — если бы не этот инцидент, то прыжками на таком уровне я бы не овладел. Ну какая же сволочь этот очередной главный инквизитор. Он решил пойти ва-банк. После смерти Ланы здесь бы началось нечто, в герцогстве бы началось. Никакого конклава в принципе не было бы! Блин, мужик, ты не жилец, я тебя исполню, слово охотника. Не здесь, не надейся, а в твоей штаб-квартире.
Не понял, уже все?
— Так быстро? — поинтересовался я у Фарина, глядя на пытавшуюся подняться с земли Лану.
— Простой яд, относительно простой, Влад. — Хранитель вытер пот со лба платком. — Благодаря тебе все мы стали экспертами по ядам.
— Эльфийский? — поинтересовался я.
— Нет, но сильный, и если жизнюк не сможет быстро определить его структуру, то все бесполезно. Ничто отравленному разумному не поможет. Этот яд постоянно меняется, то атакует печень, то почки, то легкие. Такое впечатление, что он обладает зачатками разума.
— Как это может быть? — изумился я.
— Будем выяснять, — обнадежил меня Фарин.
— Жаль, что яд не эльфийский, — искренне огорчился я. — Инквизиторов к этому делу не пристегнешь. А допрашивать всех подряд прибывших сюда клириков Эллине не позволят. Благодарю тебя, Фарин. — Я поднял наконец-то сумевшую сесть Великую Мать Лану на руки. — Сколько я тебе должен? Фарин, что ты так возмущенно уставился на меня! Я же не о деньгах говорю.
— Ничего ты мне не должен. Считай, что у меня и у моих учеников сегодня была тренировка. Этот яд и его возможности — я думаю, что несколько моих учеников
Все ясно, я поклонился Фарину и стал выбираться из Закрытого леса. Он такой же фанатик, как и проф, недаром они тогда, после моего визита в Закрытый лес, с самыми зловещими планами, нашли общий язык. Вот черт, коряга, я едва не упал! Фарин, смотри за своим лесом лучше, мой тебе совет. Прыжком выйти отсюда… я не настолько свою жизнь не ценю. Забрался сюда этим способом — да, но у меня тогда не было выбора, была дорога каждая секунда. Если бы это нежное женское тело, которое я держу в своих объятиях, умерло, тогда бы началось истинное Килиманджаро. А просто так рисковать своей жизнью я не намерен. Кстати, у Ланы четвертый или пятый размер груди? Пшел вон, я пнул сапогом измененного друидами кабана-охранника Закрытого леса. И эта тонна с чем-то пока еще живого мяса и ростом под два метра в холке, гнусно хрюкнув, убралась с моего пути. Помнят, сволочи различного рода, как я их тогда убивал. Помнят и уважают.
— Влад, опусти меня на землю, я уже сама могу идти, — сообщила мне Великая Мать Лана.
— Да легко, — согласился и поставил эту зрелую красотку на ноги.
Ну что, я опять схватил в свои объятия едва не упавшую на землю монашку. Перед кем ты здесь решила на ежика залезть? Ты же совсем слабенькая. И мне кажется, что я знаю тебя дольше, чем почти год.
— Лана, не выеживайся, сейчас я вынесу тебя из Закрытого леса, а только потом ты станешь Великой Матерью, способной передвигаться самостоятельно.
— Влад, ты хам, но ты прав, я еще слишком слаба.
— И обними меня своими руками за шею, так мне будет легче нести твое сладкое тело.
— Ты хоть понимаешь, кому ты это сейчас сказал? — тихо поинтересовалась Лана, но все же обвила мою шею руками.
— Красотке, — сознался я. — Я сказал это той женщине, которую уважаю, и если бы я не любил другую, то сделал бы с тобой вот так. — Я поцеловал такие сладкие губы одной из самых влиятельных клириков матери-церкви. — Считай это, Лана, поцелуем на брудершафт. — Я вновь впился в ротик Ланы. — Если бы я не любил другую женщину, то я бы точно попытался тебя соблазнить.
— Что?!
— А чем ты так возмущена, Лана? Ты красивая женщина, я тоже в какой-то степени почти красивый мужчина, если не приглядываться внимательно с близкого расстояния. Мы с тобой давно уже на «ты», минут шесть или семь. Я держу в своих руках твое роскошное и такое сладкое тело. Весна на дворе, а у мужчин всегда в это время обострение. Чему ты удивляешься? — Я опять поцеловал монашку.
— Какой же ты наглец, а я не верила всем этим слухам про тебя, — отдышавшись, начала меня обвинять Лана. — Теперь я полностью понимаю Эриту. Теперь я полностью понимаю твоих жен. Я…
Я вновь запечатал своими губами ротик Ланы. Люблю я делать несколько дел заодно. Я спас тебе жизнь, я немного ухаживаю за тобой, а какой женщине это будет неприятно? Да, здесь способ ухаживания отличается от земного, но ведь это Арланд, и тут царит такая вольность нравов, что и в сказке не описать. Я отпустил губы покрасневшей монашки, и свою руку с ее груди надо убрать. Лана, я помню, как ты смотрела на мой прошлогодний турнир, как ты смотрела на тех юных соплячек, что оказывали первую помощь пострадавшим рыцарям. У тебя есть одна большая проблема. Почти все мужчины воспринимают тебя как Великую Мать. А ты ведь женщина, ну и что, что ты являешься главой самого уважаемого церковного ордена на Арланде? Тебе хочется мужского внимания, ты хочешь любить и быть любимой. Кто у меня есть на примете? Да не вопрос! Торин Второй, я вас познакомлю, и вы будете счастливы. Лана, я не говорил тебе, что являюсь профессиональной свахой?
— Влад, что ты сейчас со мной сделал? — спросила меня Лана.
— Ничего особенного, я поцеловал тебя в очередной раз и немного также тебя пощупал. Классная у тебя грудь, Лана, а ножки и попка — так это вообще. Интересно, а что ты можешь еще мне продемонстрировать?
— Ты ведь говорил, что любишь свою жену. — Лана поудобнее устроилась в моих руках.
— Это я тебя разогревал, чтобы ты не была такой букой, и я не собираюсь ей изменять. Короче, Лана, я тебя познакомлю с одним мужчиной, он одинок, он страдает от одиночества. Он мужественный и сильный человек, но ему нужна жена, ему нужна подруга, ему нужна любимая женщина. Он мучается, а разве не в правилах ордена святой Ауны избавлять разумных от боли и страдания?