Охотница на магов желает познакомиться
Шрифт:
Лишь грозное предупреждающее рычание не дало Яру наступить на хвост явившейся на кухню огромной кошки.
– Чего тебе? – рыкнул Яр, не расположенный сейчас к гостеприимству.
Кошка выразительно посмотрела на холодильник, и Яр догадался выдать ей всё, что счёл подходящим для кошачьего питания. Стратегические запасы еды сильно оскудели, но кошка-мать в итоге довольно облизнулась, приветливо мурлыкнула и благодарно потёрлась о его ноги. Когда Яр забренчал замком на двери, кошка неслышно возникла рядом, держа в зубах крепко спящего котёнка. Тенью проскользнула мимо Яра в коридор
– Отлично, хоть высплюсь нормально на кровати, – проворчал Яр, отчего-то задетый молчаливым уходом наглющей зверюшки.
Ульяна не успела всерьёз обеспокоиться отсутствием на месте своей питомицы – Багира явилась, шумно ввалившись в двери и протопав к своему мягкому невысокому и широкому пуфику.
– Ты где была? – укоризненно спросила Ульяна, смотря на пушистый хвост. Кошка что-то спрятала в центре своей подстилки и теперь уминала её так, что вокруг центра образовался круглый валик-бортик. – Чего молчишь? Что там у тебя?
Ульяна шагнула ближе и восторженно ахнула:
– Ой, какая прелесть!
«Ещё бы не прелесть, – гордо ответила аскольд, – лучший котёнок в мире! Тебе такие и не снились!»
– Багирочка, так ты у целителя была, в больничном крыле?!
«У целителя, но не в крыле. Твой сероглазый роды принимал. Не слишком гостеприимный мужик, скажу я тебе, но вполне вменяемый. И врач отличный. Если б не отгораживался ментальными блоками и слышал бы, что ему толкуют, то ещё лучше был бы».
– Он тебя целительской магией лечил? Или амулеты использовал? – встрепенулась Ульяна, вспоминая не прояснённые моменты.
«Так-то у меня не было возможности внимательно глядеть, чем там меня лечат, – огрызнулась Багира. – Когда рожаешь, то к мужикам присматриваться уже не тянет».
– Прости, я очень рада, что всё прошло благополучно! Котёнок невероятно хорошенький! Слушай, а как ты вообще к Яру попала?
«Тебя искала! Самый яркий последний твой след вёл в его комнаты. А учитывая, что последние сутки твоя голова только этим магом забита, и ты не вернулась ночевать домой после бала, что я могла предположить?»
– Что я относила ему еду, а после бала осталась ночевать у родителей, – вспыхнула Ульяна от хамского намёка.
«Согласна: предположение, что ума у тебя не больно много, всегда имеет право на существование», – фыркнула Багира.
– Не у всех кошачья мораль, – отрезала Ульяна.
«Зато у меня уже котёнок есть, а ты рискуешь всю жизнь без них прожить, – не осталась в долгу аскольд. – Твой выбор самца одобряю: мужик впрямь никого не боится. Правда, здесь есть один нюанс...»
– Что за нюанс?
«Да так, рассуждаю о природе бесстрашия... Знаешь, кто никого не боится?»
– Кто?
«Тот, кто без тени сомнений уверен, что самый страшный зверь в лесу – он сам».
– Ты это к чему? – насторожилась Ульяна. Багира возродила её потаённые страхи.
«Скажи-ка, ты пыталась взломать его ментальные блоки?»
– Нет, я даже не проверяла их наличие в его голове. Чувства его все как на ладони, для стороннего ментального влияния он открыт, а в чужие мысли наведываться без спроса, ломая все преграды на пути, – это серьёзное правонарушение.
Ульяна замолчала. Аскольд тоже перестала транслировать свои мысли.
– Так ты к чему завела этот разговор? – не выдержала Ульяна, опускаясь рядом с питомицей и осторожно-осторожно, едва касаясь, поглаживая котёнка по мягкой шёрстке.
«Всё, что я имела сказать, я сказала. Дальше сама думай, чай не маленькая уже».
В малой гостиной личных покоев императорской четы сидели трое: сам император Имир Ламокк, посол Торийской империи в его стране и ир Хальер – глава тайной канцелярии империи Велейской. Вежливо улыбаясь, Имир усиленно делал вид, что не понимает тайные мотивы торийца, разглагольствующего о преимуществах брака дочери Хальера с принцем торийцев. Хальер не утруждался демонстрацией показного радушия: он слушал посла с холодной усмешкой, сощурив синие глаза и вынуждая торийца ёжиться под сверлящим ледяным взглядом. Впрочем, надо отдать должное послу: никакое чувство страха перед знаменитым чудовищем соседней империи не останавливало поток его речей.
– У нашего правителя всего два сына, а Торийская империя велика: давно пора сделать северо-восточные провинции автономией второго принца, – гнул свою линию посол, украдкой утирая платочком льющиеся с висков капельки пота. – Жена Расина при этом сменит статус принцессы на статус императрицы автономных территорий. Ваша дочь будет первой дамы страны, у неё будет личный дворец, если она пожелает! Я уж не говорю о том, как этот брак укрепит дружеские взаимоотношения наших стран.
– Насколько мне известно, делегация вашей страны сегодня утром уже покинула нас, – неспешно протянул Хальер, умудряясь ненавязчиво подчеркнуть тоном тот факт, что в Велейской империи в принципе не могут происходить важные события, ему неизвестные. – При этом мне ничего неведомо о предложении руки и сердца, сделанном вашим принцем моей дочери. У вас иные сведения?
– Нет, – поморщился посол. – Принц Расин собирался сделать предложение Ульяне, но отчего-то каждый раз терялся, смущался и в итоге так и не решился признаться ей в своих чувствах. Вы же знаете этих пылких влюблённых, которые теряют всё свое красноречие вблизи от объекта их обожания!
Причину этого «отчего-то» Хальеру сразу после бала со смехом поведала жена, но он стоически удержал улыбку. Склонившись к послу, глава тайной канцелярии спросил вкрадчивым ледяным тоном, который приберегал для нежелающих сделать чистосердечное признание:
– Допускаю, что вы в курсе нежных чувств вашего принца, но какие у вас основания считать эти чувства взаимными? Разве моя дочь как-то поощряла ухаживания его высочества? Лично у меня сложилось прямо противоположное впечатление.
Посол сглотнул и заюлил, красиво, высокопарно и логически обоснованно высказывая простую мысль: к чему принимать во внимание переменчивые чувства юной девушки, когда речь идёт о таком превосходном предложении замужества с прекрасным принцем? Разумеется, Ульяна будет счастлива в браке... если и не сразу, то точно вскоре после свадьбы.