Охотница. Игра на жизнь. Книга четвёртая

Нова Алёна

– Рада, что ты снова с нами, - только и произнесла женщина, за которой следом ворвалась и моя мамуля, в то время как меня просто выкручивало от пламени, полыхающего в венах, и боли в животе.

– Мам… - Она крепко схватила меня за руку, пока я вцепилась в Ника, старательно делающего вид, что ему не страшно.

– Я здесь, - с улыбкой сказала она.
– Я тебя не брошу. Слышишь?

– Как девочки?

– С ними побудут, а я присмотрю за тобой. Договорились?

Кивнула, и после нормально разговаривать я уже не могла, полностью погрузившись в процесс.

Я даже не знаю, сколько времени прошло, прежде чем боль достигла максимального

уровня, но когда терпеть стало вовсе невозможно, мне сообщили, что моя упрямая дочь вылезает как-то неправильно, и что самое забавное, никакая магическая анестезия не могла помочь мне пережить весь этот кошмар.

В конце концов, я просто смирилась с тем, что мне придётся терпеть, но я не могла допустить, чтобы Ник видел меня такой, потому предприняла попытку вытурить его из комнаты. Как оказалось, полностью провальную.

– Выйди! Прошу тебя… нет, приказываю, уйди!
– из последних сил умоляла я.
– Ты не должен здесь быть.

– Нет. Теперь я от тебя ни на шаг не отойду, родная, - упрямо прорычал над ухом самурай, позволяя мне стискивать его руку – возможно, я даже что-то ломала в тот момент, но ему, кажется, было всё равно.

– Клянусь, рожу и убью тебя! Дай только подняться потом… - а сама лишь сильнее вцепилась в его запястье.

– И оставишь ребёнка без отца? Я так не думаю, Ветерок, - мягко усмехнулся он, хотя я точно знала, что в этот миг ему прекрасно известны все мои ощущения.
– Ты справишься. Просто считай это очередным испытанием.

– С нежитью было проще справляться!

– Поверь мне, я знаю.

Дальнейшее я могла описать, как «агония, мат и слёзы», причём не я одна была автором. Всё слилось в одно сплошное марево, в которое я погружалась глубже и глубже, и только услышав долгожданный плач своей девчонки, позволила себе без сил отрубиться, чтобы проснуться уже в более спокойной обстановке.

– … Едва пришла в себя, и я тебя снова упустил, - говорил мой вампир, но помимо его голоса я слышала и биение маленького сердца совсем рядом, побуждающее меня быстрее открыть глаза.
– А ты ведь так и не сказала, как её зовут. Я даже Яна пытал недавно, но этот упырь не сознался… Рина, я даже не знаю её имени.
– Отчаяние в любимом голосе придало сил, и я вынырнула, наконец, из мрака, в котором не видела даже снов.

– Иллиана, - слабо произнесла, упорно пытаясь держать веки открытыми.
– Мы с тобой, оказывается, с ней уже встречались.

– Родная?
– тут же встрепенулся Ник, и на его руках закряхтело наше чудо, суча маленькими ручками.

У меня сразу нашлись силы чуть приподняться и потребовать её себе, пока мы обе не расплакались, что и сделал муж, передавая нашу кроху в мои объятия. Как только я увидела Илли вот так, вдохнув её запах, все пережитые ужасы мигом забылись, словно по щелчку пальца, стоило взглянуть в эти глаза, в которых я нашла наше отражение.

– С ней всё в порядке? Все пальчики на месте?

– Всё хорошо, - выдохнул мой зверь, прижимаясь ко мне, и это облегчение дало понять, что мы со всем справились. Смогли преодолеть самое страшное.
– Всё правда хорошо… А ещё, посмотри, кто к тебе вернулся!

В ногах развалился Кусь, причём, с таким видом, словно никуда и не исчезал. Мой блудный теневой кот одарил меня взглядом а-ля «я решил, что хозяйка мне всё-таки нравится» и, перевернулся на спину, как ни в чём не бывало.

Слёз было уже не сдержать, но я и не пыталась, да и не могла. Это был тот самый момент, когда всё, наконец, встало

на свои места, обрело смысл, а ещё я вдруг осознала, что вся моя прежняя жизнь была просто репетицией перед главным представлением, которое только что началось с появлением нашей маленькой охотницы. И теперь будет длится долго… Я на это очень надеюсь.

– Спасибо, - сказала я вампиру, вытирающему мои щёки.

– За что?
– удивился он, улыбаясь так светло, как я прежде ни разу не видела.

– За то, что ты есть.

Ник ничего не ответил, но я знала, что он всегда будет понимать истинный смысл моих слов, за которым пряталось всё то потаённое…

А потом к нам заглянули друзья, и все разговоры мы с ним вынуждены были оставить на потом.

– Что-то мне страшновато, - пробормотал Крис, глядя как Нелл бережно укачивает Иллиану. Я не без усилий заставила себя отдать её в чьи-то руки, и уже не могла дождаться, когда снова заберу.

– Серьёзно?
– усмехнулась девушка, и вампир понял, что сморозил.

– Ну и как ощущения?
– полюбопытствовала ведьмочка. В её вопросе затаился страх, но я никогда бы над таким не подшучивала, прекрасно понимая эти опасения.

– Знаешь, вот как приду в себя, так дам точную характеристику своему состоянию, - усмехнулась я, и меня, кажется, поняли.

– Эй, поглядите-ка!
– внезапно привлёк наше внимание Лекс, и взгляд сам собой переместился в сторону окна.

В месте, где практически никогда не было зимы, вдруг пошёл снегопад, и изящный морозный узор, зазмеившийся по стеклу и превратившийся в цветок, стал хорошим знаком того, что те, кто ушёл, находились с нами в эту минуту.

* * *

Год спустя

– Давай, Ди, ещё шажок… - подбадривал Лекс, ведя меня в неизвестность с закрытыми глазами.

Запахи вокруг были знакомыми – краска и бумага, – но я сама так давно не брала в руки кисть, что эти ароматы резко вернули мне желание творить снова.

– Я сейчас сгорю от нетерпения!

– Да почти всё уже!

Друг устроил для меня сюрприз в честь дня рождения Илли, и я пока не понимала, как к этому относиться, потому что это был первый раз, когда я вообще вышла куда-то. Из дома на Земле, теперь защищённого лучше любой крепости, куда мы вернулись, без опаски меня выпустили только через шесть месяцев. Не то чтобы Ник держал меня взаперти всё это время, но я лично убедилась в его словах насчёт гиперопеки, и была рада просто тому, что мы выбрались куда-то, чтобы встретиться со всеми.

Я бы могла сказать, что после рождения дочери мы жили долго и счастливо, но это было бы слишком приукрашенной сказкой. Сложности, разумеется, имелись, и как у любой семьи, только начавшей свой путь, они возникли почти сразу, как только мы оказались в доме втроём. Иллиана стала буквально центром моей вселенной и не отпускала от себя, а муж не отпускал от себя нас, и в этом состояла главная трудность.

Для той, кто привык частенько уходить в себя и прятаться ненадолго от окружающего мира, мне порой становилось не по себе от того, каким надёжным забором забота Ника ограждала меня, из-за чего мы частенько ссорились. Я отчаянно не понимала, почему он не хочет дать мне хоть немного пространства, если прекрасно читает мои чувства, иногда плакала от бессилия, потому что ничего не могла с этим поделать, а мой мужчина не мог по-другому, но и с этим я в итоге научилась жить.